Алексей Леонтьев - Путешествие по карте языков мира

Всего в современной китайской письменности около 60 тысяч иероглифов. Но не все из них используются одинаково часто. Выучить наизусть столько иероглифов — колоссальный труд, и только немногие люди знают их. Обычно китаец владеет несколькими тысячами иероглифов, и этого вполне хватает для чтения газет, журналов и художественной литературы.

Египетские иероглифы не так уж долго оставались идеографическими знаками. Довольно скоро наряду со знаками, обозначающими непосредственно содержание слова без учета его звучания, появились фонетические знаки, отражающие именно звучание. Собственно, они существовали в египетской письменности всегда: как иначе можно было написать чье-либо имя? С течением времени грамотных становилось больше: уже не только жрецы, но и купцы, моряки и военачальники нуждались в письменности, чтобы вести свои дела. А фонетический принцип оказался гораздо более легким и доступным для усвоения и употребления, чем идеографический, который требовал механического запоминания сотен знаков. Поэтому египтяне перешли в основном на фонетическую письменность.

Появились знаки двух типов. Одни обозначали звучание слова, но при этом воспроизводили только согласные звуки. В древнеегипетском языке, как и в любом другом, многие слова содержали одни и те же согласные, но различались по составу гласных. И чтобы не смешивать друг с другом эти слова, к обозначению согласных прибавляли поясняющий знак. Он показывал, к какой группе значений относится это слово, и играл роль так называемого определителя.

Приведем пример из русского языка. Представьте себе, что мы с вами пользуемся египетским принципом письма. Может быть множество слов, содержащих согласные сн: сон, сан, сени, сено, сын, сани, соня, осень, Сеня(имя). И вот слово сыннадо было бы обозначить: сн+ знак мужчины; сан— сн+ вельможа; сени— сн+ дом; сено— сн+ поле; сани— сн+ двигаться; осень— сн+ время года; Сеня— сн+ специальный знак для собственных имен, а сон— сн+ «отвлеченное понятие».

Определители — поясняющие знаки, которыми пользовались при письме древние египтяне для того, чтобы показать, к какой группе значений относится то или иное слово

От таких значков уже легко было перейти к знакам для отдельных слогов: вместо единого знака для слова снбрались два отдельных знака для двух слов или слогов: первый содержал только один согласный с, а второй — только один согласный н, то есть вместо иероглифа (сн)брались два иероглифа Первый из них происходит от изображения свернутого покрывала, а второй — от изображения воды. Постепенно слоговые знаки стали преобладать в древнеегипетской письменности.

Но наряду с определителями и знаками для слогов и слов в древнеегипетском письме продолжали существовать и иероглифы идеографического характера, и знаки для слов типа сн. Важнейший шаг к нашему алфавиту сделали древние финикийцы: они воспользовались для письма египетскими иероглифами, но взяли только те из них, которые обозначали отдельные слоги, а потом создали для недостающих в египетском языке звуков своего языка новые знаки по образцу египетских.

Настоящий — не слоговой, а буквенный— алфавит, где есть знаки не только для согласных, но и для гласных, появился впервые у древних греков. Они заимствовали письменность у финикийцев, но оказалась, что она не очень пригодна для греческого языка: ведь финикийский язык. как арабский, а греческий — индоевропейский, где гласные играют очень важную роль и им тоже нужны обозначения. Тогда-то греки и придумали знаки для гласных.

Греческий алфавит оказался так прост и удобен, что им воспользовались и другие народы Средиземноморья — ликийцы, лидийцы, фракийцы, карийцы, этруски.

На рисунке изображена надпись ранним греческим алфавитом на неизвестном до сих пор языке, относящаяся к VII веку до новой эры. Ее нашли на острове Лемнос в Эгейском море. Надпись эта читается не слева направо, как современные тексты, а справа налево, как финикийские надписи.

В наше время на земном шаре неизвестных письмен осталось уже совсем немного — не больше десятка-двух. Некоторые из них прочитаны не так давно.

В 1951 году всему миру, как мы уже говорили раньше, стало известно имя историка Юрия Валентиновича Кнорозова. Он сделал то, что не удавалось многим ученым разных стран, — прочел древнюю письменность народа майя (Центральная Америка). В Новосибирске результаты расшифровки Ю.В. Кнорозова заложили в виде программы в электронную счетную машину, и, проработав многочисленные тексты майя, машина подтвердила правильность расшифровки.

Особенно интересна история расшифровки одной из малоизвестных письменностей Центральной Азии — киданьской. Ее расшифровала, точнее, помогла ученым расшифровать машина. Она быстро подсчитала, какие значки встречаются реже и только в начале слов (по-видимому, они обозначают корни), какие — чаще, насколько часто и в какой последовательности и т. д. В результате оказалось возможным против каждого слова, написанного по-киданьски, условными знаками написать, где у него корень, где суффиксы и с каким примерно значением, где окончания. При этом выяснилось, что по строению слов и по некоторым другим признакам киданьский язык очень похож на монгольские и, вероятнее всего, принадлежит именно к этой группе. Теперь стало сравнительно легко прочитать киданьские тексты до конца.

До сих пор никому не удалось полностью расшифровать еще одну таинственную письменность — знаменитые «кохау ронго-ронго» («говорящих досок») острова Пасхи. Несколько таких досок хранится у нас в Санкт-Петербурге. Всего их сохранилось 25. Интересно, что большой вклад в расшифровку письменности острова Пасхи внес ленинградский школьник Борис Кудрявцев, которому удалось проанализировать знаки этой письменности и выделить сходные места в разных текстах. Борис Кудрявцев ушел в 1941 году на фронт и погиб; его первая и единственная печатная работа была опубликована уже посмертно — в 1949 году.

Из финикийского алфавита и родственных ему возникли многие другие письменности, в основном слоговые, в которых гласные стали обозначаться значительно позже.