Валерий Роньшин - Как Наталья Николаевна съела поэта Пушкина и другие ужасные истории

Настя как услышала про «клапан», так сразу от страха и трубку бросила. А тут опять звонок. На сей раз в дверь. Дзинь-дзинь!.. Открыла Настя, а на пороге мальчишка какой-то стоит.

— Привет, бабуль, — говорит.

— А… ты… кто? — спрашивает у него ошарашенная Настя.

— Ну, ба, ты даешь, — хмыкает мальчишка. — Я же Стас.

— Какой Стас?

— Да внук твой! Ты че, ба, прикалываешься? Или у тебя уже крыша поехала?

А Настя и вправду чувствует, что у нее «крыша поехала»: голова вдруг закружилась, завертелась, закрутилась… Короче говоря, потеряла Настя сознание.

Очнулась через какое-то время. И видит, что она в своей кровати лежит. На ноги посмотрела — ее ноги! На руки посмотрела — ее руки! К зеркалу подбежала — и лицо ее, девчоночье!.. «Супер!» — обрадовалась Настя. Значит, это всего лишь сон был, что она в старуху превратилась.

Порадовалась Настя немного, а потом вдруг засомневалась. А что если не сон? А что если все наоборот: она на самом деле старуха, которой сейчас снится, что она девочка. Вот как это узнать?..

«Надо, наверное, себя ущипнуть», — решила Настя. И ущипнула. Сильно-сильно.

И тотчас же проснулась.

А уж в каком виде Настя проснулась на сей раз — выбирайте сами, мои маленькие читатели и читательницы. Таким образом, каждый из вас сможет закончить эту историю так, как вам больше нравится.

Одна женщина работала на атомной станции. Уборщицей. Вытирала пыль с атомного реактора. И, видимо, облучилась, потому что у нее родился мальчик. Да не простой, а очень умный. Не успел он родиться, как тотчас начал разговаривать. В пять месяцев он уже читал и писал, а в год научился пользоваться компьютером.

Все кругом прямо ахали и в один голос говорили женщине: «Это же ненормально — быть таким умным». А женщина и сама понимала, что родила ненормального ребенка. Она его и врачам показывала, и экстрасенсам — ничего не помогло, мальчик с каждым днем становился все умнее и умнее.

«Ты у меня прямо уродушка какой-то», — глядя на сына, частенько вздыхала женщина.

Когда Уродушке исполнилось шесть лет, он пошел в школу. Но проучился там недолго. Его отчислили. Уродушка оказался умнее всех учителей и постоянно поправлял их на уроках.

Пришлось женщине нанять профессора, чтоб он индивидуально с Уродушкой занимался. Но не успевал профессор задать Уродушке домашнее задание и выйти на улицу, как Уродушка уже кричал ему в форточку: «Все решил!» Профессора это ужасно раздражало, и он перестал приходить.

И гости тоже перестали ходить к женщине. Потому что, чуть только кто-нибудь из гостей начнет о чем-то рассказывать, Уродушка — ему: «Знаю, знаю, знаю…» Гость хмурился и замолкал. А мать после укоряла сына: «Знаешь, Уродушка, и молчи».

В общем, совсем женщина измаялась со своим ненормальным сыном. И кто-то посоветовал ей обратиться к ведьме.

Привела мать Уродушку к ведьме, та посмотрела на мальчика и говорит: «У него слишком большой мозг, надо половинку высосать». И, сунув Уродушке в ухо соломинку, ведьма высосала из его головы половину мозга.

И Уродушка сделался нормальным.

Кстати, имя у него было вполне нормальное — Ваня. Когда он вырос, его стали уважительно называть — Иван Иванович. А многочисленные друзья звали попросту: Иваныч. Потому что он был такой же, как все. И больше никого своим умом не раздражал.

Жил-был один пацан. Звали его Стас. Как-то раз зашел он на рынок. А там — чего только нет: овощи, фрукты, обувь, одежда, и прпрпр… И лишь какой-то старичок непонятно что продает.

— А вы чем торгуете? — интересуется у него Стас.

— Смертью, — спокойно так отвечает старичок.

Стас вначале было захихикал, думая, что старичок прикалывается. Но тот серьезно говорит:

— Чего ты смеешься, малец? Я и вправду смерть продаю. Я продавец смерти.

— А можно на нее посмотреть? — спрашивает Стас.

— Да ради бога.

И старичок открыл свой сундучок. А в сундучке лежат пакетики с белым порошком.

— Это что — смерть? — спрашивает Стас.

— Она самая, — отвечает старичок.

— Какая же это смерть? — недоумевает Стас. — Смерть — страшная. Типа скелета с косой.

— Смерть всякая бывает, — пояснил старичок. — Бывает как скелет с косой, а бывает вот такая, — кивнул он на белый порошок.

— И почем вы ее продаете?

— Пять рублей сто грамм.

— Так дешево? — изумился Стас.

— А у нас в России смерть дешевая, — говорит старичок.

— Дайте тогда грамм триста, — попросил Стас.

— Тебе-то, малец, смерть на что?

— Да от не фиг делать, — беспечно отвечает Стас.

— Очень умно, — усмехнулся старичок. — Очень…

И продал Стасу триста грамм смерти.

Сунул Стас пакетик в карман и пошел себе дальше, насвистывая. Пришел домой. «Надо бы, — думает, — куда-нибудь порошок пересыпать». А на столе как раз сахарница пустая стоит. Стас в нее и пересыпал.

И снова отправился гулять.

Нагулялся. Возвращается. Мама на кухне посуду моет. Папа газету читает.

— Пока ты гулял, к нам гости приходили, — сообщила мама Стасу. — Я торт испекла. И тебе, Стасик, кусочек оставила.

— Классно! — обрадовался Стас.

И хотел было уже тортик слопать, как вдруг видит — сахарница-то… пустая.

Мама между тем продолжает:

— Я, когда торт собралась печь, вспомнила, что у нас сахара нет. Думала уже в магазин бежать. А ты, Стасик, оказывается, купил. Молодец.

— Да, молоток, — похвалил Стаса и отец.

А Стас стоит, словно воды в рот набрал.

— Что с тобой, Стасик? — спрашивает у него мама.

— Ничего, — выдавил Стас. Не говорить же родителям, что они съели торт со Смертью.

Вечером лег Стас спать и думает перед сном: «Завтра проснусь круглым сиротой».

Наутро просыпается — родители живы и здоровы.

«Как же так?..» — удивляется Стас. Нет, конечно, хорошо, что родители не умерли. Просто обидно немного — выходит, старик его обманул. Вместо Смерти сахар подсунул.

И Стас снова пошел на рынок.

Приходит. А старичок на прежнем месте сидит.

— Ну что, малец, — спрашивает, — еще хочешь смертушки подкупить?

— Да какой «смертушки»! Вы мне обычный сахар продали!

— С чего ты взял?

— А с того… — и Стас рассказал про торт и родителей.

— Все правильно, — кивает старичок. — Это же не их Смерть была, а твоя. Ты ее купил.

— Выходит, если б я съел торт, то…

— Нет, — перебил его старичок. — Торт здесь ни при чем. Оглянись-ка, малец…

Оглянулся Стас. И ахнул. Потому что кругом не было уже ни рынка, ни города, ни даже самой Земли… Стоят они со старичком на неведомой планете; а сверху три солнца светят: синее, зеленое и черное.

— Ой, где это мы? — обомлел Стас.

— Сам, что ль, не догадываешься? — хмыкнул старичок.

И Стас догадался.