Валерий Роньшин - Как Наталья Николаевна съела поэта Пушкина и другие ужасные истории

Джонни выскочил из своего укрытия и схватил желтый платок обеими руками. Платок впился в кожу юноши, будто пиявка, и начал высасывать кровь. Почти теряя сознание, Джонни кинулся в гостиную, где тетушка Матильда поддерживала огонь в камине. Рывком оторвав проклятый платок от посиневшей кожи, Джонни бросил его в камин.

Желтый платок вспыхнул как порох. Гостиная озарилась ярким светом. За окнами сверкнула молния. ТРАХ-ТАРАРАХ!.. — громыхнул гром.

И все было кончено.

Во всех уголках Земли люди, погубленные дьявольским платком, тут же воскресли. Они совсем не помнили, что умирали. А люди, хоронившие их, не помнили, что хоронили.

На следующий день Джонни, сердечно попрощавшись с тетушкой Матильдой и ее воспитанницей Мери, первым же поездом отправился к своей заново обретенной Дженни. Она встретила его с распростертыми объятиями. Не откладывая дело в долгий ящик, молодые люди в этот же день сыграли свадьбу.

Таким образом, все закончилось благополучно. Что, согласитесь, мои маленькие читатели и читательницы, бывает не всегда.

Жили-были папа Коля, мама Оля и дочка Аля. Они очень любили друг друга. Вот однажды мама Оля пришла из магазина и говорит:

— Ну и ну. В магазине продается черное молоко.

— Как это — черное? — удивилась дочка Аля.

— А вот так, — отвечает мама Оля и вынимает из сумки три бутылки с черным молоком. Потом наливает в чашку молока и протягивает Але: — Попей, доченька.

— Нет, мамочка, — отказывается дочка Аля, — сначала ты попей.

— Доченька, — укоризненно качает головой мама Оля, — как тебе не стыдно. Ты что ж думаешь — я боюсь пить черное молоко и поэтому тебе подсовываю, да?

— Ничего я, мамочка, не думаю, — говорит дочка Аля. — Просто ты сама же меня учила, что старшим надо всегда уступать. Вот я тебе и уступаю.

Неизвестно, как долго продолжался бы этот спор, если б не вернулся с работы папа Коля.

— Здравствуйте, мои любимые, — сказал он.

— Здравствуй, папочка, — ответила дочка Аля.

— Здравствуй, Коленька, — ответила мама Оля и добавила: — Наверное, проголодался, мой хороший? Сейчас я тебе молочка с булочкой дам. — И наливает в чашку черного молока. — Пей, милый.

Папа Коля собрался было пить, но тут увидел, что молоко черное.

— Это еще что за ерунда? — говорит. — Почему молоко черное?

— Такое в магазине продают, — отвечает мама Оля. — Импортное. Наверное, из Африки.

— А вы его уже пили? — подозрительно спрашивает папа Коля.

— Пили, пили, — в один голос подтверждают мама Оля и дочка Аля.

Папа Коля отодвинул чашку. Лицо его омрачилось.

— Тогда покажите пустую бутылку, — требует. — Где бутылочка, из которой вы пили, а?.. Или, может, вы ее съели?!

— Николаша, ну ты прямо странный какой-то, ей-богу, — всплеснула руками мама Оля. — Да мы выпили молоко, а бутылку я в мусоропровод выбросила.

Папа Коля хмыкнул недоверчиво.

— Что, так сразу и побежала бутылку выбрасывать?! За дурака меня принимаешь?!

— Я тебя не понимаю, Николай, — пожимает плечами мама Оля. — Ты что, боишься пить это молоко?.. Может, ты думаешь, мы с Алечкой решили тебя отравить?

— Вполне возможно, — говорит папа Коля.

— Папа, папа! — возмущенно воскликнула дочка Аля. — Перестань сейчас же! Мы тебя так любим, а ты…

— Ну, если ты меня любишь, доченька, — говорит папа Коля, — то выпей из моей чашки. Сделай, милая, хотя бы один глоток.

— Я уже напилась, — отвечает дочка Аля.

— Тогда ты, Олечка, — протягивает папа Коля чашку жене.

— Я тоже напилась, — отказывается мама Оля.

Тут послышался голос бабушки Тони. Она была старая-престарая, больная-пребольная. Да к тому же еще и слепая.

— Родненькие мои, — звала их бабушка из маленькой комнатки. — Дайте мне чего-нибудь попить.

Папа Коля, мама Оля и дочка Аля обрадовались и понеслись к бабушке Тоне.

— Мамуленька, хочешь молочка свеженького? — предлагает мама Оля.

— Соглашайся, бабуленька, — вторит ей дочка Аля. — Молочко вкусненькое…

— Вкусненькое да беленькое, — подхватывает папа Коля и сует в руки бабушки Тони чашку с черным молоком.

А та и не видит, что молоко черное.

— Спасибо, мои родненькие, — благодарит. И пьет молоко. До последней капельки.

Папа Коля, мама Оля и дочка Аля смотрят на бабушку Тоню. Ждут, что же сейчас будет?

И ВДРУГ!..

Превратилась бабушка Тоня… в мерзкое чудовище с кривыми перепончатыми лапами!

— Р-Р-Р-Р!.. — страшно зарычало чудовище, приподнимая зеленую морду с подушки.

— Ай-ай-ай! — испуганно завопили дочка Аля, мама Оля, папа Коля.

И бросились вон из комнаты.

По дороге мама Оля налетела на папу Колю, а папа Коля налетел на дочку Алю; они все попадали, потом вскочили, и, отталкивая друг друга, полезли в дверной проем.

Затем помчались на кухню, закрыли за собой кухонную дверь и придвинули к ней холодильник.

А через минуту дверь затрещала под мощными ударами бабушки-чудовища.

— Дайте мне черного молока! — ревела разъяренная бабушка Тоня. — Хочу черного молока!

Мама Оля схватила помойное ведро, вывалила весь мусор на пол, и вылила черное молоко из всех трех бутылок в это ведро. И как раз вовремя, потому что чудовище, высадив дверь и повалив холодильник, уже вползало в кухню.

— Пожалуйста, Антонина Петровна, пейте, — заискивающе сказал папа Коля, поставив перед чудовищем помойное ведро.

Мерзкое существо опустило в ведро свою противную морду и громко захлюпало.

— Наша бабулечка молочко кушает, — льстиво сказала мама Оля.

— Она очень любит молочко, — подхватила дочка Аля.

Чудовище вытащило морду из ведра и облизало его длинным языком, который на конце раздваивался, как у гадюки.

— Еще хочу! — рявкнуло. — Давай еще! А то счас всех сожру, к чертовой матери!

— Я сбегаю в магазинчик, куплю… — засуетился папа Коля и хотел было убежать.

— А ну, стой, — прижало его лапой к полу чудовище. — Улизнуть надумал, зятек?

— Да вы что, Антонина Петровна?! — возмутился папа Коля. — Как я могу бросить свою любимую жену и дорогую дочурку. Разумеется, я вернусь… ну а если не вернусь, вы можете их съесть.

— Вообще-то верно, — рассудило чудовище. — Ладно, беги, да поторапливайся.

В этот момент из валявшегося на полу холодильника выкатилась бутылка с молоком. Да не с черным, а с белым.

— Есть молоко! Есть молоко!.. — заверещала мама Оля. — Не надо идти в магазин! Не надо!.. Я тебе сейчас налью, мамочка.

И мама Оля быстренько вылила всю бутылку в помойное ведро.

— Пей, мамулечка, пей…

Чудовище, захрюкав от удовольствия, опять полезло зеленой мордой в ведро. Тут же все выхлебало и…

И вмиг стало прежней ласковой и доброй бабушкой Тоней.

— О-хо-хонюшки, — вздохнула она, — если б вы знали, родненькие мои, какой мне страшный сон приснился. Форменный кошмар. Будто я превратилась в мерзкое чудовище и пила из помойного ведра черное молоко. Представляете?..