Филип Арда - Ужасные времена

Обнаружив бомбу в своей шкатулке для шитья и зная, что ее муж раскрашивает деревья, мама Эдди, естественно, пошла в сад; там она и выронила из рук бомбу.

Есть еще вопросы? Вопросов нет. В таком случае мы можем вернуться (а на самом деле продвинуться вперед, так как то, о чем я собираюсь вам рассказать, произошло позже) к Эдди и его маме, которые бредут к Беспросветному Тупику (причем мама — на костылях) в этот холодный зимний день.

— Ты хочешь, чтобы я поехал в Америку? — изумился Эдди.

Нет, так дело не пойдет. Подождите еще минутку. Мне казалось, что я исчерпывающе объяснил, как произошел инцидент с бомбой, но, как теперь вижу, сделал два непростительных упущения. Во-первых, я не сказал, кто положил бомбу в шкатулку; и во-вторых, вы не знаете, обо что споткнулась миссис Диккенс, прежде чем выпустить бомбу из рук. Оба эти обстоятельства легко объяснимы.

Бомбу подарил Безумному Дяде Джеку местный лавочник, относившийся к нему с неприязнью. Лавочник втайне надеялся, что БДД положит бомбу возле камина и она взорвется от перегрева. Тогда Безумному Дяде Джеку будут обеспечены по меньшей мере две вещи — головная боль и солидный счет от доктора. По мнению лавочника, БДД давно следовало хорошенько проучить: нечего щупать овощи и фрукты, если не собираешься их покупать! Лавочник оказался проницательным психологом: Безумный Дядя Джек действительно положил эту красивую блестящую медную бомбу на одну из каминных полок, в которых не было недостатка в Беспросветном Тупике. Естественно, эта чудесная вещица привлекла внимание его любимой жены, Еще Более Безумной Тети Мод.

Поведение Еще Более Безумной Тети Мод отличалось импульсивностью: она действовала не по расчету, а по вдохновению. Например, едва она увидела чучело горностая, которого впоследствии назвала Малькольмом, как сразу влюбилась в него (в буквальном смысле слова — с первого взгляда), и с тех пор он стал ее постоянным спутником. Несколько лет спустя она увидела за оградой огромную полую корову на платформе — и тоже мгновенно прикипела к ней сердцем и душой; она тут же решила, что будет звать корову Марджори и жить у нее в животе.

Как только она увидела медную бомбу, ей захотелось взять ее себе. Не спрашивайте, зачем. Она сама этого не знала, а я тем более. Мне известно, что я произвожу впечатление всезнайки, потому что часто пишу «он подумал» или «она удивилась»; но это всего лишь фигура речи: я ведь не являюсь штатным экстрасенсом и не умею читать мысли на расстоянии. Единственное, что я знаю, — это то, что она захотела взять бомбу себе. Так она и поступила. Она взяла бомбу очень осторожно, стараясь не запачкать ее руками, так как боялась, что медь утратит тот чудесный блеск, который так ей полюбился. Ей захотелось поскорее спрятать свою находку в каком-нибудь укромном месте. Безумная Тетя Мод зашла в ближайшую комнату и обнаружила там, на тумбочке у окна, шкатулку миссис Диккенс. Шкатулка была не только подходящего размера, но и с удобной деревянной ручкой.

Еще Более Безумная Тетя Мод высыпала содержимое шкатулки на пол и затолкала все эти вещи ногами под старое пианино, а затем положила в шкатулку бомбу. Она уже собралась отнести ее к себе, в брюхо полой коровы Марджори, но вдруг вспомнила, что впопыхах оставила на каминной полке своего горностая Малькольма. Поэтому она ринулась в гостиную, чтобы забрать его, — и надо было такому случиться, что как раз в эту минуту мама Эдди вошла к себе в спальню и нашла в шкатулке бомбу. Ей просто не повезло: она оказалась в ненужном месте в ненужное время. Если бы ей не приспичило сшить занавески, чтобы солнце не проникало в щель между ними, ничего бы не произошло. Все обошлось бы и в том случае, если бы она вошла в спальню чуть раньше и, застав там Тетю Мод, спросила у нее, что она там делает. Ничего страшного не случилось бы и при условии, если бы она вошла в спальню чуть позже: Тетя Мод успела бы забрать Малькольма, а вслед за ним и шкатулку с бомбой. Во всех этих случаях мама Эдди не находилась бы сейчас в столь плачевном состоянии.

Стало быть, мне осталось только объяснить, обо что она споткнулась с бомбой в руках. О пустое ведерко, в котором раньше была зеленая краска. Не думаю, что это обстоятельство требует дальнейших разъяснений.

Услышав взрыв, Безумный Дядя Джек стал поспешно спускаться со своего дерева-дома по лестнице, перешагивая через три ступеньки разом. Эдди, помогавший Доукинсу полировать фамильное серебро, выбежал на улицу через дверь кухни и, обогнув дом, кинулся к каменной ограде. Мистер Диккенс упал с липы, которую красил, а Бормотунья Джейн (их незадачливая горничная без диплома) так и осталась под лестницей. Еще Более Безумная Тетя Мод появилась последней с Малькольмом под мышкой; она все еще пребывала в недоумении, будучи не в силах понять, куда подевалась шкатулка с бомбой.

Безумный Дядя Джек, Эдди и Доукинс побежали помогать миссис Диккенс, а Еще Более Безумная Тетя Мод устремилась к мистеру Диккенсу, который лежал на спине и стонал. Она взяла Малькольма за хвост и стала тыкать мистера Диккенса во все места твердым носом чучела горностая.

— Что за шум, а драки нет? — спрашивала она у отца Эдди.

Тем временем мама Эдди тоже лежала на спине и стонала; ей было совсем худо.

Сейчас для того, чтобы вызвать врача, достаточно позвонить по телефону, — и через несколько минут карета «скорой помощи» остановится у вашего подъезда. В те времена все было не так просто. Пришлось послать Доукинса за врачом в город верхом на лошади, и прошел добрый час, прежде чем они с доктором прискакали в Беспросветный Тупик. К этому времени Еще Более Безумная Тетя Мод сделала ужасное открытие, касающееся отставного солдата. Смерть — неприятная штука, даже в книжках. Она сообщила новость Безумному Дяде Джеку, и тот опознал в погибшем своего солдата (он до сих пор считал всех этих отставников своими подчиненными и заставлял их делать кое-какую работу по дому) по медали — все еще теплой и слегка оплавившейся, — которую нашел на клумбе. На ней было написано: