Аннет Хёйзинг - Как я нечаянно написала книгу

– Хорошо бы ты была здесь, – сказала я. Слезы капали на майку.

И тут я вдруг все отчетливо поняла. Диркье должна узнать, какой была моя мама. Должна увидеть маму на видео, вместе со мной. И чемодан с платьями, на чердаке, я ей покажу. И красное платье в белый горошек.

Мама умерла, но вернулась ко мне. Благодаря видео и благодаря Диркье. Мама вернулась ко мне, и этого достаточно. Ей не нужно кормить меня, не нужно ничему меня учить. Для этого я кого-нибудь найду, даже нескольких, тут я мастерица, поверьте мне на слово. А мама просто должна быть. И она есть. Она со мной.

Позднее я напишу про нее. В рассказе, в письмах (которые пошлю ей с воздушным змеем), в книге. Позднее, когда буду лучше знать, какие нужны слова, как составить красивые предложения. Позднее я выясню и какие менее привлекательные качества у нее были, но сейчас я еще не желаю про них знать. Сейчас я храню образ с видео, маму в красивом платье, маму, которая берет меня на руки и смотрит на меня так, будто все-все во мне замечательно.

Я первая углядела ее на следующий день. Мы сидели перед трейлером, ели бутерброды. Я заметила ее издали. Она ехала на велике по ракушечной тропинке, слегка наклонясь вперед под тяжестью большущего рюкзака. Крокодиловая сумка болталась на руле. Я ничего не сказала ни папе, ни Калле, не побежала ей навстречу. Сидела и смотрела, как она приближается. Никогда еще я не чувствовала себя так спокойно. Она соскочила с велика, бросила его в траву, скинула с плеч рюкзак. Калле крикнул: «Диркье!», папа расплылся в широкой улыбке, и я тоже улыбалась так, словно улыбке конца не будет. И знала, знала, что сперва она подойдет ко мне. Я встала. Диркье раскинула руки и заключила меня в объятия, подняла и закружила. Потом потискала Калле, и только затем настал черед папы.

Они стоят на палубе, машут Брандарису. Папа обнимает Диркье за плечи. Калле держит Диркье за руку. А я сижу у окна за столиком на четверых и смотрю на них. И на море с белыми пенными барашками, и на чаек над головой, и мне хочется остановить время.

Счастье опасно. Так написано на сборнике стихов в шкафу у Лидвин. Раньше я этого не понимала, а теперь чувствую. Счастье – штука страшная. Но и замечательная.

Я достаю из сумки открытку для Лидвин. Теперь я знаю, что надо написать.

Дорогая Лидвин!

На Терсхеллинге было суперприкольно (шутка!). Пахло твоим садовым чаем и медом. И морем. Как пахнет море, я описать не могу. Ты меня научишь? Или море просто пахнет морем и описать это невозможно? Возвращаемся мы вчетвером, Диркье все-таки приехала, ты была права. Ты еще услышишь… или нет, прочитаешь. Потому что я нечаянно написала книгу. Потискай за меня Цезаря и Клео, ладно?

Эта повесть – дебют нидерландской писательницы Аннет Хёйзинг, удостоенный почетной премии «Серебряный карандаш» (2015). Нечаянно написав первую книгу, Аннет решила продолжать в том же духе и в 2019 получила еще одну премию за детский нон-фикшн.

Каждый год в Нидерландах проводится Неделя книги, которая открывается Книжным балом. ( Здесь и далее, если не указано иное, – прим. перев. )

«Хайди, или Волшебная долина» (1880) – книга швейцарской писательницы Йоханны Шпири.

Показывай, а не рассказывай ( англ .).

Ежегодная премия за лучшее произведение нидерландской литературы.

Первый солнечный день в году, когда женщины в Нидерландах начинают носить юбки. ( Прим. ред. )

Брандарис – маяк на о. Терсхеллинг. Первый был построен в 1323 г. и разрушен в 1570-м; нынешний построен в 1594 г. и включен в список исторических памятников.

Телепередача для подростков.

Американское ток-шоу с доктором Филом Мак-Гроу, телесериал.

Андре Хазес (1951–2004) – популярный нидерландский певец.

Хелла Хаассе (1918–2011) – одна из самых известных нидерландских писательниц ХХ века.

«Ниуве роттердамсе курант» – нидерландская газета.

Не в моем вкусе ( англ .).

Фрисландия – провинция Нидерландов.

Истребляй любимцев ( англ .).

Драматическая кульминация, драматический поворотный момент ( англ .).