Юлия Кузнецова - Каникулы в Риге

И я подумала, что, наверное, у каждого дома в Риге есть своё настроение, свой характер. Наш дом, где мы жили, был добрым, но немного ворчливым. А музей шоколада — радостным, и от радости у нас потом целый день с Гришкой щекотало в животах. Недаром же «лайма» значит «счастье»!

Заходить по утрам в мамину спальню было страшно. У неё над кроватью висела огромная картина. Нарисованы на ней были не весёлые тётеньки в купальниках, как в комнате у нас с Гришей, а огромный печальный Арлекин в тёмном костюме. Он грустно смотрел в сторону — на одежду, которую мама развешивала на стуле. Выглядел Арлекин как будто живым и оттого довольно пугающим.

Так что мы ждали маму утром у себя в спальне. Я рисовала зайца, которого мы купили в Лесном музее. А Гриша прикреплял к стеклу серванта маленьких резиновых инопланетяшек разных цветов, которых давали в магазине по штучке за каждые десять евро, потраченные на покупки. Фигурки были упакованы в пакетики, и по дороге из супермаркета мы разрывали пакетики и смотрели, какие инопланетяшки нам сегодня достались. У Гришки уже были два чёрных, три розовых и один жёлтый. Но он мечтал об оранжевом — с шевелюрой, как у льва, и одним глазом. Такой пока не попадался.

Вышла мама, которой удалось в очередной раз убежать от страшного Арлекина, и, зевая, предложила:

— А давайте сегодня никуда не пойдём?

— Давайте! — завопил Гришка. — Будем прямо с утра смотреть фильм «Бунт ушастых»? Мам, можно? Ну пожалуйста! Он про пасхального кролика!

— Нет, — покачала головой мама, — мы сегодня будем приручать дом.

— Он разве дикий? — спросила я, отложив карандаши.

— А ты пауков вспомни, — сказала мама, приглаживая рукой волосы, — в раковине.

Она пропускала пряди волос между пальцами, как бы расчёсываясь. Свою щётку для волос мама потеряла пару дней назад.

— Пауков в раковине нет, — откликнулся Гриша.

— Неужели? — обрадовалась мама.

— Да, я встал пораньше и всех выпустил. В окно!

Мама махнула рукой. За завтраком мы обсудили план действий. Во-первых, окна. Распахнём их на целый день, чтобы в дом ворвалась свежесть леса. Того самого, про который мама думала, что там полно преступников. Во-вторых, чистота. Её надо было навести везде, где только можно. Мне мама поручила протереть пыль. А Гришке — подмести.

— Я умею только пылесосить! — запротестовал он. — Меня папа научил!

— Пылесоса у Илмарса нет, — отрезала мама.

— У него же тут всё, что сделано руками, — объяснила я тихо Гришке. — Наверное, пылесос собрать не получилось.

После завтрака я взяла тряпку и стала протирать пыль на серванте, сундуке, столе и на балконе. На балконном подоконнике оказалась не пыль, а самая настоящая грязь. Я вообразила, что на балконе живёт Дух помоек, как в мультике «Унесённые призраками», и поэтому отмыла всё дочиста. Вернувшись в комнату, обнаружила Гришку лежащим на диване.

— У меня сегодня нет сил, — объяснил брат слабым голосом. — Кажется, я не в настроении для уборки.

Тогда я взяла и провела по его животу тряпкой.

— Что ты делаешь? — засмеялся он.

— Стираю с тебя пыль! Ты так давно лежишь, что покрылся ею с ног до головы!

— Неправда! Я сегодня какой-то уставший с утра, вот и всё…

— Давай ты поскорее подметёшь и мы будем смотреть «Бунт зубастых»? — предложила я.

— Ушастых! Не-ет… У меня слабость… Может, я заболел.

— Ладно, — сказала я, — давай я буду подметать, а ты ходи за мной с совком и собирай мусор.

— Мусор? — оживился Гришка. — Обожаю мусор! В нём всегда можно найти столько всего полезного!

Он спрыгнул с дивана и побежал за совком. Я взяла щётку и принялась выметать грязь из углов. Получалось не очень хорошо, но я помогала щётке ногами. Выпинывала из углов скомканную бумагу и фантики от конфет.

Гриша же ловил всё это в совок. Вернее, пытался. У него не получалось.

— Давай, давай! — кричал он. — Пасуй!

Но всё равно мусор пролетал мимо совка. Тогда Гришка взял весь мусор в ладони и положил на совок. Так что я помогала щётке ногами, а он совку — руками.

Мама тем временем сражалась с нашими вещами. По её выражению, наша одежда расползлась по всей квартире, и мама ходила, как сыщик, искала то парные носки, то какую-нибудь футболку, то шорты. Всё это она запихивала в стиральную машину. Та прокручивала вещи пару раз, а потом сигнализировала, что всё готово. Мама со вздохом открывала дверцу и вытаскивала мокрое-премокрое бельё, которое выжимала над тазиком.

— Мы всё! — объявила я маме, когда она развешивала на балконе наши пижамы.

— Неужели? — не поверила мама. — А мне кажется, что-то осталось. Потому что дом ещё не до конца приручился. Вон, бельё выжимать категорически отказывается. Побродите по дому, посмотрите, где нужна помощь.

— А если мы не увидим? — приуныл Гриша.

— Дом сам подскажет, — пообещала мама.

Мы отправились бродить. Всё было в порядке: мама успела и посуду перемыть, и коврик в прихожей вытряхнуть.

— Цветы! — вскрикнула я. — Гришка! Мы забыли полить цветы!

Мне показалось, что дом радостно захлопал в ответ. Но оказалось, это аплодирует мой брат, который забрался в огромный шкаф в прихожей и проверяет, есть ли там эхо.

— Представляешь, тут куча резиновых галош, сапог и зонтиков! — его голос звучал глухо, как из подвала.

— Это для гостя, — отозвалась я.

— Какого ещё гостя?

— Ну помнишь, мама сказала, что в Прибалтике дождик — частый гость.

Я принесла нам по чашке с водой. Гришка вылез из шкафа и принялся вместе со мной поливать цветы. Мы бегали на кухню за новой водой, пока Гриша не догадался притащить полную кастрюлю. Из неё мы и черпали по очереди.

Воды мы пролили столько же, сколько налили. На полу появились целые лужи.

— Может, галоши для этого? — задумался Гриша. — Поливать в них цветы?

Пришла мама, едва не наступила в кастрюлю. Шагнула в сторону и угодила в лужу.

— Мам, надень галоши, — посоветовал Гриша. — У них тут довольно мокро, в Прибалтике.

— Не знаю, зачем вам эта кастрюля, но мне придётся её забрать, — вздохнула мама. — Суп в сковородке не сваришь.

— Мы из неё поливали цветы, — объяснила я.

— Цветы?! — ахнула мама. — А ведь и правда! Я совсем забыла, что тут есть цветы. Кто хочет помогать резать овощи для супа?

Мы оба согласились. Наверное, это дом так влиял на нас. Так и хотелось что-то делать руками, как Илмарс. Мама показала мне, как порезать перец: сначала вдоль стручка, а потом меленько поперёк. Но я придумала свой способ. Сперва ломала перец на крупные куски и потом их измельчала. А Гриша, которому мама поручила потереть морковку, взял и почти всю её слопал.