Екатерина Горбунова - У Джульетты нет проблем [litres]

А вот другая подруга – Настя – вызывала не слишком положительные эмоции. Во-первых, она до сих пор даже не поинтересовалась, куда Юлька пропала, а во-вторых, запостила на свою страничку десятка три фото в компании с Галкиной. Обе жеманничали и кривлялись. Выпендривались на камеру. Позировали в броских нарядах – явно из Дарьяниного гардероба – и демонстрировали крутой, по их мнению, мейкап. Короче, вели себя так, словно дружат уже лет сто, хотя еще буквально в начале учебного года Настя заявляла, что Галкина – пустышка и думает только о себе. Что ни за что не согласится быть в ее бесчисленной свите.

Юльку Настино предательство обидело. Или это просто так болезнь действует: делает излишне сентиментальной, романтичной и ранимой? Вроде бы не весна, а осень. Самый разгар, можно сказать.

Хорошо, что включили отопление, а то болеть, когда дома холодно, – неприятно вдвойне. Но в тепле и уюте – ничего себе так.

Затрезвонивший телефон заставил вздрогнуть. Незнакомый номер. Юлька в первое мгновение удивилась. Потом подумала, что кто-то ошибся. Напоследок мелькнувшая мысль – Ромео каким-то образом выяснил ее номер и теперь звонит – заставила покраснеть и заметаться.

Наверное, на том конце уже скоро включится автоответчик. А у Юльки сердце бухает, как новогодние куранты.

– Алло! – успела проговорить в последний момент неуверенным, дрожащим голоском.

– Юль, привет! – бодро отозвался телефон голосом Арцеутовой. На заднем плане были слышны визги и обычные школьные шумы, видимо, шла перемена. – Ты не против, если я к тебе зайду? Одна. Поговорить надо, без мальчиков.

– Нет. – Девушка даже и не знала, что сейчас сильнее: недоумение или разочарование. Но по душе как будто прошлись ледяной метлой. – Приходи.

– Тогда после уроков. Смоюсь с репетиции, скажу, что срочно домой надо, пусть сами, без меня побренчат. Давай, до встречи! – бодро кинула Карина и отключилась.

– Надеюсь, она не притащит апельсины, – пробурчала себе под нос Юлька и скучающим взглядом обвела свою комнату.

Мысль про Ромео была, несомненно, наиглупейшей. Наверное, как-то можно выяснить номер телефона: пробить базу, найти и взломать подходящий сайт или еще как-нибудь. Но для этого надо иметь хакерские способности, работать в полиции или быть жуликом. К Ромео ничего из перечисленного не относится. Однако легче от этого не становится. Ромео цитирует Шекспира, делится своими переживаниями, закидывает комплиментами, рассказывает какие-то истории. Только иногда кажется, что это просто бот, виртуальный собеседник, не имеющий ничего общего с реальным миром.

Не сдерживая порыва, Юлька набрала сообщение: «Скажи, а я для тебя что-то значу?» Чуть не нажала «отправить», но в последний момент одумалась. И что? Получится, что она вешается на шею? Ни разу не виденному парню? Может, он и красавчик всем на зависть, умница и романтик, только первый шаг должна делать не Юлька! Поэтому она стерла все и переписала: «Не передумал насчет поступления в театральную студию вместе со мной?» – и отправила, пока опять не стерла.

Тотчас в душе возникло сомнение. Ага, инициативу должен проявлять мальчик? Должен. Но как он расценит ее сообщение? Наверняка как предложение встретиться! Стыдно-то как!

Юлька совершенно механически начала прибираться. Просто чтобы успокоиться, унять смятение, утопить его в привычных действиях. Перекладывала вещи. Вытирала пыль. Потом на кухне разогрела чай и выложила в вазочку печенье.

Она не готовилась к приходу Арцеутовой. Даже, скорее, забыла, что та собиралась прийти. Поэтому очень удивилась, когда в дверь затрезвонили. Вспомнила, кинув взгляд на часы. Два пятнадцать. Надо спросить у одноклассницы – не немка ли она, с ее пунктуальностью?

– Привет! – Сначала на пороге возник зонт, потом прозрачный пакет с грушами и лишь затем Карина. – Знаешь, больным принято апельсины носить, но я их не люблю. И как-то это не оригинально. Так что притащила груши.

– Спасибо! – хмыкнула Юлька, забирая гостинец. – Идем пить чай с печеньками. Или ты есть хочешь? После уроков же. Могу суп погреть.

Предлагая, думала, что наверняка откажется. Из всех ее знакомых девчонок не отказывалась лишний раз плотно поесть только Катя. Однако Арцеутова и тут удивила:

– А какой суп?

– Щи, кажется.

Мама варила вчера, когда Юлька спала, а сегодня как-то не до того было.

– Грей, – подумав, кивнула Карина.

Максим, купи по дороге бутылку растительного масла .

Аромат маминой фирменной картошки разносился по всему подъезду. Наверняка наложит сейчас целую тарелку, а Максим даже школьные бутерброды не доел. Аппетита как-то не было. И сейчас нет. Остановился на лестничной площадке, навалившись на перила. Набрал Юлькин номер.

Она бодро отозвалась:

– Да?

– Привет, Юль! Как дела?

– Нормально. – Голос немного хриплый, но, похоже, настроение хорошее.

– Я зайду, занесу домашку?

– Не надо. Карина занесла.

Карина? То-то она рванула после уроков. Сослалась на какие-то дела, сказала играть самим. Смелков и рад стараться. Гонял всех не по-детски, строил из себя специалиста. И довольно некрасиво и без повода давил на Толика. Тот, казалось, стал еще незаметнее за своим аккордеоном.

На взгляд Максима, Тянь играл отлично, к тому же разложил композиции на партии. Но Димка придирался то к стилю, то к темпу, то вообще заявил, что не представляет себе наличие аккордеона в рок-группе. После этого вмешался Малышев, начал перечислять коллективы, использующие данный инструмент. Говорил он занудно и монотонно, но ясно давая понять, что в обиду Толика не даст.

Смелков психанул. Свернул репетицию. А потом навязался в попутчики Максиму и всю дорогу втирал, что по-другому представлял себе творческий процесс. Что с сегодняшним репертуаром сидеть им в школьном подвале до скончания века. Что Тянь метит на роль главного, но у самого кишка тонка.

Максим даже приостановился.

– Ешки-матрешки, Дим, ты извини, конечно, но ты загнался. Толик и своей тени смущается.

Смелков сдулся. Замямлил, что просто никто не видит Тяня в истинном свете. В ответ на это оставалось лишь скептически хмыкнуть и покрутить пальцем у виска.

Самое главное, было непонятно, с чего это Димыч взъелся? Завидует? Так каждому свое. То лик с первого класса таскается в музыкалку со своим аккордеоном, а Смелков до прошлого года вообще никакого интереса к музыке не проявлял, не считая фанатских кричалок. Так кто же больше разбирается в минорах-мажорах и партитурах?

Максим вздохнул. В нос ударило застарелой вонью от мусорки. Аромат картошки поспешно отступил – прямо как талантливый, но стеснительный Толик перед нахальным, нахрапистым Димкой.