Софья Прокофьева - Удивительные приключения мальчика без тени и тени без мальчика

Ну вот! Люся Веткина кашляла и сама стала совершенно малиновой. Продавщица, побледнев, шёпотом считала... семь... восемь... девять... А странный, непонятный Витя Веткин лил на себя стаканы газировки и из совершенно белого Веткина превращался в совершенно чёрного Веткина.

Здесь произошла ещё одна удивительная вещь. Вдруг в руках этого странного Вити Веткина очутился чёрный зонтик с изогнутой ручкой. То есть на самом деле, конечно, это был не зонтик, а только тень зонтика.

— Если у меня появилась тень зонтика, значит, Веткин взял в руки зонтик. Но для чего он мог ему понадобиться? — задумчиво проговорила тень, сложила зонтик и сунула себе под мышку.

Люся Веткина хотела что-то сказать, о чём-то спросить; но это совершенно невозможно, когда человек поперхнулся малиновым сиропом.

Тот, с кем этого не случалось, пусть поверит на слово. Люся Веткина стояла и махала руками. Это было всё, что она могла сделать. Тем временем тень с зонтиком под мышкой быстро скрылась за углом.

Становилось жарко. По небу плыло только одно облако, похожее на кудрявого барана. Но постепенно оно превратилось в совсем-совсем маленького барашка. А потом и барашек куда-то исчез. Наверно, ему стало страшно одному на таком большом синем небе.

Витя Веткин слонялся один по двору. Все ребята куда-то удрали и даже не сказали ему куда. Он ходил, по привычке засунув руки в карманы, задрав нос, и утешал себя такими мыслями: «У всех ребят есть тени, а у меня нет. Значит, я исключительное явление. Они ещё это поймут! Они ещё сами будут просить, чтобы я ими командовал!»

Ему даже стало жалко, что его не видит учительница Анна Ивановна.

Солнце светило всё жарче и жарче. Молодые липки, утром такие весёлые, стояли теперь с грустным видом. Их листочки уже не торчали в разные стороны, а как-то вяло повисли.

Но вот тень старого дуба стала расти, удлиняться и заботливо прикрывать собой молодые саженцы.

Однако, дойдя до Веткина, тень остановилась. Веткин попробовал даже ухватиться за её край и натянуть на себя, как одеяло, но тень всё время выскальзывала у него из рук.

Веткин засмеялся, сбегал домой и принёс старый бабушкин зонтик с горбатой ручкой.

Это был очень старый зонтик. Возможно, что он приходился бабушкой Люсиному полосатому зонтику.

Веткин открыл бабушкин зонтик и похолодел — единственный раз за этот жаркий день. Он похолодел от ужаса. У зонтика не было тени. Лучи солнца огибали зонтик и светили Веткину прямо в лицо.

Но тут во двор прибегала Люся Веткина с такой поспешностью, как будто ей сказали, что кто-то выпустил пух из всех её подушек, и закричала:

— Ага, выстирал штаны? Отдавай мне двадцать копеек, мы в кино собираемся!

Веткин сложил зонтик и сказал:

— Ха, интересное дело. Человек ищет одну вещь, и вдруг прибегают и говорят разную чепуху. А между прочим, это ты мне должна десять копеек.

Но Люся Веткина сказала:

— Нет, это ты теперь мне должен десять копеек.

Вите Веткину было не до этого, но он всё-таки сказал:

— Это потому, что ты мне всё десять копеек не отдавала, я тебе десять копеек стал должен?

Но тут Люська не выдержала и обиженно закричала: — Как же так? Ведь ты только что у меня двадцать копеек одолжил, когда газировкой обливался.

— Я? — вытаращил глаза Витя Веткин.

— Ну да. Ты был белый, потом стал чёрный и ушёл. — Я? — переспросил Веткин и вдруг заорал: — Это была она! Где ты её видела?

— Я никакую её не видела. Я тебя видела. Около зоопарка, — жалобно сказала Люся Веткина и попятилась.

— Я тебе двадцать копеек одолжила. Ты сказал, что вернёшь.

Тебе-то я верну, — горько улыбнулся Веткин. — А если она у кого-нибудь миллион одолжит, что тогда? Ей-то ничего не будет, а меня засудят. Надо её найти, пока она бед не наделала, — добавил Веткин, сунул двадцать копеек Люсе Веткиной и, сломя голову, побежал к зоопарку.

— Ничего не понимаю! — сказала Люся Веткина.

Витя Веткин прибежал к зоопарку и увидел свою тень, а тень, увидев его, опрометью бросилась через дорогу и чуть не попала под толстый автобус, в котором куда-то ехали пионеры. Веткин даже зажмурился от ужаса. Легко ли видеть, как твоя тень сейчас попадёт под колёса? И потом, есть ли даже в детской больнице специалисты по лечению теней?

Веткин бежал так, как он никогда не бегал. Лопатки двигались у него под рубашкой, как крылышки.

На углу улицы строился дом. Он был уже почти готов. В нижних этажах были даже вставлены стёкла. Рядом с ним, только немножко возвышаясь над его крышей, гордо стоял красивый подъёмный кран на трёх ногах.

Вкусно пахло горячим асфальтом. Перед домом взад и вперёд ездил каток, блестя широким передним колесом.

Тень бросилась прямо к подъёмному крану.

— Ты куда? Не видишь — асфальт горячий? — закричал на Веткина сердитый дяденька в синем комбинезоне.

— Держите её! — завопил Веткин.

Тень оглянулась. Ой! Каток бесшумно наехал на неё, и тень, взмахнув руками, исчезла под его тяжёлым передним колесом. Через мгновение показались её ноги, и потом она вся, прилипшая к колесу, с беспомощно раскинутыми руками и ногами, с запрокинутой головой, вместе с колесом поехала вниз.

Каток ехал, колесо крутилось, тень то исчезала, то появлялась снова.

Веткин завопил не своим голосом и побежал по горячему, дымящемуся асфальту, оставляя на нём следы своих сандалий.

Каток остановился.

И тут Веткин увидел, что его тень, с усилием отделяясь от колеса, кряхтя, выползает из-под него на животе.

Тень встала на четвереньки, затем быстро вскочила на ноги и бросилась бежать. Она была жива, только стала тоньше и длиннее, как кусок теста, который бабушка раскатывала скалкой, чтобы сделать лапшу.

И сейчас ещё можно было сразу сказать, что это тень Вити Веткина, только похоже было, что этот Веткин учится в десятом классе и ничего не ел уже целый месяц.

Пока Веткин стоял и моргал глазами, тень вбежала в тень дома и исчезла.

— Поднимай, Степанов! — крикнул сердитый рабочий в комбинезоне кому-то, кто сидел в кабине подъёмного крана.

Что-то заскрипело, и металлическая коробка, привязанная за все четыре угла стальными тросами, поползла вверх. Она несла сразу четыре рамы со вставленными стёклами.

— Ой! Погодите! Погодите! — вдруг закричала металлическая коробка удивительно знакомым голосом.

Но кран плавно тащил её вверх, из полосы тени коробка вышла на яркий солнечный свет.

— Ребёнок! — вдруг ахнула какая-то женщина в фиолетовом платье. — Ребёнок в воздухе!

— Негритёнок! — завопил кто-то.

Действительно, из коробки, судорожно держась за неё руками, выглядывала испуганная Витькина тень.