Луиджи Капуана - За счастьем [Повесть]

— Что ты делал?

— А ты?

— О, у меня чудесно!

С этими словами Тотоно запрятал в карман деньги, которые все время так и держал зажатыми в руке.

Прежде чем показать их Дженарино, ему хотелось рассказать подробно, как он их достал. Но Дженарино с торжествующим видом уже подносил ему к носу ладонь с монетами, вырученными за продажу цилиндра.

— Важное дело! Всего три лиры, — презрительно вырвалось у Тотоно.

— А разве у тебя больше? — спросил оторопевший Дженарино.

— Ну, понятно! — с гордостью заявил Тотоно и рассказал историю с брошкой. — Но досталось мне это ценой крови, — прибавил он, и показал оцарапанную ногу.

— Значит у нас вместе одиннадцать лир! — восторженно крикнул Дженарино. — Да мы богачи, настоящие богачи!

Тотоно, возбужденный изумлением и похвалой товарища побежал к «Прыгуну», схватил его за передние лапы и спросил:

— Ну, а ты что сделал? Отвечай, что ты сделал?

«Прыгун» в ответ только вилял хвостом.

Тотоно, не выпуская собаки, пустился с нею в пляс, насвистывая вальс.

— Смотри, смотри скорей! — остановил его Дженарино, указывая на противоположный конец площади.

— Это кто же.

— Как! Это Таниэлло! Не может быть! Верхом! На осле! Откуда у него осел? Где он его достал?

— Смотри, смотри! Кланяется. Таниэлло! Это Таниэлло! Никаких нет сомнений, Таниэлло!

И оба бросились навстречу всаднику.

— Таниэлло! Таниэлло! Откуда у тебя осел?

— Ты ли это? Да отвечай же?

— Тише. Молчите, — ответил Таниэлло, блестя возбужденными глазами. — Это потерявшийся осел. Свернем в глухой переулок. Там я все вам расскажу.

— Сюда! Сюда! Вот поворачивай за музей. Там никто не помешает.

Но тут случилась неожиданная помеха. На всю улицу раздался отчаянный собачий визг. «Прыгуну» сразу понравился осел, и он захотел с ним поближе познакомиться. Но неистовый прыжок и неистовое желание схватить осла зубами за морду не понравились гордому животному. Осел так хватил «Прыгуна» ногой, что чуть не раздробил ему черепа.

С этой минуты началась непримиримая ненависть между «Прыгуном» и «Монашком».

Вся вина, конечно, была на стороне «Монашка». Разве так должен был он отнестись к простодушной радости «Прыгуна» Но мальчиков не особенно заинтересовала вся эта история. Через пять минут они уже были в глухом переулке.

Таниэлло рассказал, где и как он нашел осла, и закончил тем, что все-таки опасается, как бы их не признали за воров.

— Ну, уж это я беру на себя, — важно заявил Дженарино. — Пока это мой секрет, как я все устрою. Но вы будьте спокойны. Все будет отлично.

— Прекрасно, — согласился Тотоно. — А теперь надо решить, как ехать.

Дженарино и Таниэлло слегка растерялись, но Тотоно продолжал:

— Конечно, теперь я уже не слушаю никаких возражений. Осла достали. Деньги есть. Отступать никто не смеет.

Друзья молчали. Тотоно принял молчание за знал согласия и продолжал:

— Не думаете ли вы ехать с пустыми руками? Вот уж это было бы настоящее безумие. Необходимо заготовить побольше разных шуток, смешных сценок и фокусов, всего такого, одним словом, чем еще вчера мы веселили синьора Калондроне. Кроме того, каждый из нас знает по меньшей мере пятьдесят разных песенок. Вот только инструментов не хватает, чтобы аккомпанировать. Я бы, например, чудесно справился с тамбурином.

— Чего же лучше! — воскликнул, весь оживившись, Дженарино.

— А мне бы только достать железный треугольник, подвесить бы его на веревочку и ударить в него металлическою палочкою, — и готово. Для Таниэлло недурно было бы раздобыть барабан. Важнецкая выйдет у нас музыка!

Они так увлеклись своими планами, что забыли всякую осторожность. Раскричались, размахивали руками. Тут же кружился и прыгал пудель.

Осла захватило общее настроение. Ему тоже захотелось чем-нибудь проявить себя, и он закричал.

Его громкий пронзительный крик прорезал тишину глухого переулка.

Но вдруг и пение, и пляска, и песни, и прыжки — все сразу оборвалось: выведенная из себя неаполитанка выплеснула из окна чашку с водой на нарушителей общественной тишины и спокойствия.

Через секунду мальчиков с их животными и след простыл, а через четверть часа они очутились на площади на другом конце города.

— Ну, и натерпелись же мы страха! — сказал Таниэлло. Ему пришлось тащить за повод осла, и он добрался до площади последним.

— Полно дурить! Давайте обсудим все серьезно.

— А кто будет покупать инструменты?

— Я, — ответил Тотоно.

У него были все деньги, и его выбрали казначеем.

— А я позабочусь об осле. Его нужно чуть-чуть переделать.

— Что ты хочешь с ним делать, Дженарино? — спросил испуганный Таниэлло.

— Ничего особенного. Так, устрою с ним кое-что, чтобы его не узнали.

— Ну, если ничего особенного… если чуть-чуть, совсем немножко… Тогда так и быть, — согласился успокоенный Таниэлло, и его мысли направились уже на другое.

— А не нужно ли нам подновить костюмы? — спросил он.

— Не мешает. Ведь по платью встречают.

— Да, внешность, понятно, много значит.

— В таком случае я забегу к старьевщику.

— Где мы встретимся?

— Опять на площади перед музеем.

— Великолепно. Идем вместе, Таниэлло.

Таниэлло и Тотоно, взявшись под руку, пошли через площадь и направились по улице, а Дженарино, взглянув на осла, так фыркнул, что прохожий с недоумением покосился на него, а «Прыгун», подняв голову, удивленно и вопросительно заглянул ему в глаза.

— За дело! — крикнул Дженарино.

И работа закипела.

Ровно в полдень Таниэлло с Тотоно явились на площадь перед музеем.

Таниэлло все еще мучили разные сомнения, и он не совсем доверял Тотоно, который продолжал быть в восторге от своего плана.

— Ты только взгляни на эту матросскую блузу, на эти короткие штанишки! — восхищался он. — А берет! Нет, Тонио, ты будешь во всем этом просто великолепен.

— Да, да. Конечно, это недурно, — едва отвечал Таниэлло, заглядывая в улицу, выходящую на площадь.

— А как будет хорош Дженарино в этой военной куртке с белыми рейтузами! Я же надену старинный испанский костюм. Да, Таниэлло, невозможно было выбрать лучше, и все это мне досталось почти даром.

Не было никакого сомнения, что весь этот гардероб ничего не стойл. Это была просто-напросто куча всякого тряпья, и только опытный глаз старьевщика смог разглядеть среди бархатных лохмотьев костюм испанского гранда, которым так восхищался Тотоно.

— Но что с тобой? О чем ты думаешь? — вдруг спохватился он и потряс за руку своего маленького товарища, который все время что-то высматривал по сторонам. — Да пошевеливайся же, наконец! Давай одеваться.

И они быстро переоделись.

Иностранцы, как раз в эту минуту входившие в музей, весело расхохотались, заметив мальчиков.