Анастасия Перфильева - Помпа

Юлька долго молчала. Галя, прижавшись к двери, молчала тоже.

— Баба Катя! — вдруг окликнула задумавшуюся старушку Юлька. — Правда, что вы умеете сочинять стихи?

Та добродушно засмеялась.

— К чему же их сочинять? Складывать надо. Из слов простых. Я, бывало, тоска ли, радость к сердцу подступят, складывала…

— Сложите сейчас! — Юлька порывисто потянулась к ней. — Для меня. Я вас очень прошу, баба Катя! Очень!..

— Как это для тебя? Про тебя, что ли?

— Да. Про меня. Или… про меня с вашей Галей. Я вашу Галю очень люблю. Очень!

— Про то, какая ты есть на самом деле, без прикрас?

— Да!

Баба Катя долго, изучающе смотрела на Юлькино изуродованное, но не страшное сейчас лицо, потому что оно было просто, доверчиво и по-детски озабоченно. Старушка еле заметно улыбнулась.

— Ладно уж. Так и быть, сложу. Вот погоди, придёт Жанна тебя посмотреть, поправишься ты у нас совсем, тогда и сложу. Уговорились?

— Уговорились, — ответила Юлька.

А Галя смело вошла к ней в комнату.

От Юльки — родителям.

«Дорогие мамочка и папочка, здравствуйте!

Опять я вам целых сто лет не писала! У нас всё время что-то случается и случается, просто ужас. Во-первых, в Изюмовке заработали уже целых три помпы, не только наша. А потом я заболела. То есть не заболела, а меня укусила одна вредная ядовитая гусеница, когда я бегала ночью на водохранилище (вы только не пугайтесь). Потому что гусеница меня не укусила, а просто залезла в халат и обожгла какой-то жгучей гадостью (я бросила халат в кусты, где у неё было гнездо). И у меня по всему телу выскочили страшные красные пупыри и стали жутко чесаться. Жутко! Но тут вскорости пришла Жанна. Вы даже не знаете, что она ЖИЛА В ПАРИЖЕ, в настоящем Париже! Жанна прибежала как сумасшедшая, она думала, заболел Пётр. Притащила лекарство, горечь страшная, и заставила выпить. А баба Катя вымыла меня вместе с головой горячей водой с мылом, и через день всё прошло, как будто ничего и не было. А то я была похожа на бабу-ягу.

Мамочка и папочка! У нас такая масса случилась всяких новостей, что я просто не знаю, с чего начинать. Наш Пётр, Петруша, ЖЕНИТСЯ на этой самой Жанне! Конечно, настоящую свадьбу будем играть, когда вы наконец приедете в свой отпуск. А пока они уже съездили в город подавать заявление. И я с ними на мотоцикле ездила! Знаете это как? Стоит очередь, как всё равно в Москве в магазине подарков, и все подают заявление, что хотят пожениться. С ума сойти! И ещё есть одна очень важная новость. Нашей Гале, как лучшей по червям, дали премию — путёвку в санаторий «Лазурный берег»! А она взяла и отказалась. Из-за меня! Потому что как же я тут буду без неё одна? Но мы все целый вечер на неё кричали, и она сказала: «Ладно. Только пусть путёвка будет, когда они (мы) уже уедут». Я подарила Галке свой бадминтон, чтобы играть на этом «Лазурном берегу».

Мамочка и папочка, уже вам столько накатала, даже рука заболела, а половину новостей ещё не написала! Потом случилось вот что: тётя Дуся, баба Катя и все соседи сказали, что нашу хату надо заново белить. МОЛОДЫХ никто в небелёную не пускает, такая примета. А у нас ведь ещё и вы приедете! И уже одна жиличка, или жилица, живёт. За эту жиличку мне сперва здорово попало от тёти Дуси и дяди Феди. А потом тётя Дуся сказала: «Мы не какие-нибудь БУСУРМАНЕ; раз уж ты (я) её пригласила, пусть живёт, хоть в боковушке, хоть в спальне. А если хоть какие деньги с неё возьмёшь — руки оторву (мне)». Она ехала из Москвы в моём поезде. Помнишь, мамочка, ты всё ей говорила: «Присмотрите за ней (за мной)!» Не толстая, а другая, в болонье. Она, оказывается, художница. И когда мы с Галкой начали мазать хату, в общем белить… Нет, подождите, лучше по порядку.

В одно утро мы с Галкой побежали на коровью ферму. Помпочка так стала хорошо работать, за ней один Шурец усмотрит. Коровья ферма вроде длинной хаты с вагонетками, и потолок высоченный, под ним даже воробьи носятся. А коровы стоят, машут хвостами и — знаете что? — обожают лизать соль! Я сперва прямо не поверила… Потом смотрю: возле каждой такая глыбочка серая валяется, вроде снежного кома. Полижут, полижут и пьют из автоматической поилки!!! Очень смешно. Только нас дальше смотреть не пустили. Одна их доярка вышла. Сама в халате, как докторша, а из волос целую башню начесала. В общем, мы с Галкой набрали около фермы полную тачку коровьих лепёшек. Обыкновенных, понимаете? Гадость порядочная. Но, мамочка, на ферме живут ещё такие чудные жеребятки, я чуть с ума не сошла! Мохнатые, тёплые. Я одного через забор потрогала, он на меня как из ноздрей дунет! Так что мы с Галкой набрали ещё два ведра лошадиного навоза. Приволокли домой. Галка стала месить. Прямо руками. А я не могла. Потом месили уже с глиной, дядя Федя привёз с ручья две тачки. Потом начали мазать. Сначала просто ладонями или такой железякой, называется МАСТЕРОК. А потом, когда подсохло, все по очереди лохматой мочалкой белили. И вдруг как раз в это время к нам приехала та самая художница! Кошмар!!! Я не знала, куда деваться. Носила же извёстку, вся перемазалась. Но художница — представляете? — ни капельки не испугалась. Свалила чемодан и авоську под вишню и сразу, прямо с автобуса, давай нас с Галкой рисовать! Вытащила трёхногу с винтиками, называется МОЛЬБЕРТ, и сказала, чтобы мы хату мазали, на неё внимания не обращали, и тогда она пошлёт нас на выставку! Вот это да!! Представляете? В общем, мы с Галкой всё равно подглядывали. По-моему, получились совсем не мы, а какие-то уродины. У меня одни волосы похожи, а у Галки ноги. Тут приходит с работы тётя Дуся. Напоила художницу молоком, накормила, и теперь та живёт у нас совсем. Очень хорошая, всё время говорит разные смешные вещи. Уф, устала! Пойду немножечко отдохну, посмотрю помпу…»

«Дорогие мои мама и папа!

Значит, продолжаю. Про все наши новости. В общем, главные я написала. Осталось ещё про свадьбу, про стихи, спросить, когда же вы наконец приедете, и всё. Ну вот. Свадьбу Петруши и Жанны мы будем играть так: сперва поедут самая близкая родня и гости в город, в этот самый загс. Жанна и Пётр, конечно, тоже поедут, там распишутся в книге. А мы с Галкой будем подружками! Я совершенно не знаю, какое надеть платье. У Галки есть с голубыми разводами, изумительное, а мне, мамочка дорогая, привези тоже, пожалуйста, новое! Какое-нибудь выдающееся!! На свадьбу в старом нельзя. У Петра будут не подружки, а дружки. Помните, я вам писала про клапан? Его сделал в своей мастерской один… не мальчик, потому что он уже работает, но и не взрослый. Его зовут Женя, и он похож на василёк! Этот Женя будет дружок, а кто ещё, не знаю. Когда распишутся в загсе, все мы поедем на разукрашенном цветами, новом автобусе, не на простом грузовике… Да, вы ведь даже не знаете, что это за грузовик! Такой высокий, с боками (чтобы не вывалиться), а в серёдке скамейки… Сейчас на нём, кто захочет, возят каждое воскресенье купаться. Мы с Галкой уже два раза ездили! С колхозного двора. Это никакой не двор, там амбары, амбары, а сбоку стоит очередь. Ну не стоит, а сидит — кто на камне, кто на каком-нибудь торчке. И когда приезжает грузовик, все в него лезут с лесенки и как попало. Мы с Галкой первый раз влезли с борта, а девчонки как заорут: «Юлька, давай сюда!» (Я же была с гитарой!) И все под мою игру пели, чуть не охрипли, а на поворотах визжали как сумасшедшие и валились друг на дружку — водитель был очень быстрый!!!