Николай Морозов - Юта

- Он хороший, мама…

- Посмотри, какой он грязный, - возразила Екатерина Павловна, опуская покрывало. - Может, он заразный. И где ты его откопала?

- Он сам откопался. Он больной. Я его лечу.

- Нет, нет… Неизвестно, чья собака. Зачем она нам?

- Джек больной, мама! - требовательно сказала Ия. - Разве можно больного на улицу?

- У тебя все больные! - Екатерина Павловна махнула рукой и снова взялась за покрывало.

- Мама! - Ия неожиданно юркнула под кровать, решив защищать своего Джека.

Екатерина Павловна растерялась:

- Что ты, доченька?

Из-под кровати прямо на неё смотрели потемневшие глаза дочери. Гнев и страх были в них. По щекам девочки текли слёзы.

- Ну ладно, - уступила Екатерина Павловна. - Только надо хорошенько вымыть его… этого твоего Джека…

Спустя несколько дней Ия и Джек стали такими друзьями - не разольёшь водой: куда она, туда и он. Ия купается, повизгивая от удовольствия, - Джек ждёт её на берегу, нетерпеливо гавкает, суёт лапы в воду, но плыть за Ией боится: не нравятся ему озорные волны; Ия вместе с пионерами слушает сказки вожатой - Джек лежит рядом, положив морду на лапы, и посматривает на Ию. Ни одна игра не проходит без его участия: разрезвившийся Джек прыгает, кувыркается, бегает за ребятишками, оглашая лаем двор.

Однажды во время игры ребят во двор вошёл незнако- мый человек в порванной рубахе и измятых грязно-синих штанах.

- Мальчик?! - хрипло пробасил он и, тряхнув растрёпанной рыжей шевелюрой, нетвёрдыми шагами направился к Джеку. - Вот ты где, мерзавец!

Джек как-то сразу съёжился, беспокойно замотал во все стороны головой, а потом, поджав хвост, потрусил к крыльцу.

- Я тебе сейчас покажу! - - Рыжий снял ремень.

Но Джек успел спрятаться под крыльцо.

- Не трогайте моего Джека! - закричала Ия на рыжего и преградила ему путь к крыльцу.

Тот от неожиданности отпрянул, не мигая посмотрел на девочку и вдруг пьяно расхохотался:

- Какой он Джек? Мальчик он. Ясно? - Рыжий громко икнул. - И по какому праву он твой? По какому?.. - Голос его натужно задребезжал. - Брысь, малявка! Сопливка!

После больших усилий рыжий выволок пса из-под крыльца и, отстегав его ремнём, увёл с собой.

Вечером Ия плакала: ей было очень жалко Джека.

А ночью ей приснилось, будто идёт она по лесу, крупные ягоды на ходу срывает и бросает в корзинку. И вдруг из густого, тёмного куста навстречу ей выбегает рыжий дядька, босой, в изодранной рубахе. В руках у него толстая верёвка и суковатая палка. Он захохотал на весь лес так, что в ушах стало больно, и страшно прошипел: «Вот я тебе сейчас!..» Хотела она позвать кого-нибудь на помощь, но вместо крика изо рта вылетел всего лишь слабый комариный писк. Тогда Ия бросила корзинку и попыталась бежать, но ноги не слушались её. А рыжий хохотал, противно шипел и приближался к ней. Вдруг откуда-то появились два милиционера. Один взял её на руки, а другой схватил рыжего и верёвкой привязал его к дереву. Со злости глаза у рыжего выпучились, а грязные ногти превратились в огромные когти. Ры- жий завизжал по-собачьи и стал скрести когтями дерево…

Ия проснулась.

На крыльце кто-то повизгивал. Кто-то скрёб дверь.

Ей стало страшно:

- Мама! Мама!

- Ну что, девочка? - Разбуженная Екатерина Павловна погладила Ию по голове. - Спи, ещё рано.

- Там рыжий. Я боюсь!

Повизгивание за дверью усилилось.

Екатерина Павловна встала, накинула халат и подошла к двери.

- Кто там?

В ответ несмело тявкнула собака.

- Это наш Джек!

Екатерина Павловна открыла дверь, и пёс пулей влетел в комнату. От радости он прыгнул так, что достал языком подбородок Екатерины Павловны, потом, виляя хвостом, побежал к кровати, на которой сидела улыбающаяся Ия.

- Джек, вернулся!..

На следующий день рыжий хозяин явился за собакой.

Джек снова сбежал от него.

Так повторялось несколько раз.

Однажды рыжий пришёл, когда Екатерина Павловна была дома.

- Приманиваете чужую собаку. Нехорошо делаете, хозяйка, - сказал он, достав из кармана мятую пачку папирос, и уселся на скамейку.

- Да кто ж её приманивает?

Рыжий не спеша закурил, вдохнул в себя дым и стал медленно тоненькой струйкой выпускать его. Он не торопился. Ему надоело возиться с этой, в общем-то, ненужной собакой, но отдавать её просто так, за здорово живёшь, не хотелось.

- Так как же, хозяюшка? - мягко, вкрадчиво произнёс он. - Собака моя, а у вас проживает.

- Мы ни в чём не виноваты, - не поняв намёка, сказала Екатерина Павловна.

- Собака ничего… хорошая. Вон вашей дочке по нраву. - Он показал пальцем на Ию, которая стояла у окна и с интересом наблюдала, как при каждом движении рыжего из его кармана всё больше и больше высовывалось горлышко бутылки. - Джеком зовёт. - Он хохотнул. - А Джек-то совсем и не Джек, а Мальчик…

- Всё равно Джек, - перебила Ия и неожиданно предложила: - Дяденька, отдайте его нам.

Рыжий встрепенулся:

- Ишь ты!

- А мы вам вот такую, - Ия развела руки в стороны, - бутылку вина купим. Правда, мама, купим?

Екатерина Павловна улыбнулась, а рыжий, никак не ожидавший такого предложения от девчонки, несколько раз крякнул и нарочито громко закашлял.

Сошлись на тридцати рублях.

Перед уходом рыжий обратился к Ие:

- Как тебя зовут-то, шустрая?

- Ия.

- Ия?.. Не слыхал такого имени. - Он уже открыл дверь.

- Ия - это фиалка.

- Никакая ты не фиалка! Крапива ты, вот кто! - прошипел рыжий и хлопнул дверью.

Ия резко подняла голову и посмотрела на дверь. Её бледное лицо мгновенно покрылось краской, тонкие ноздри дрогнули. Она медленно повернулась и, глядя перед собой, пошла на веранду. Екатерина Павловна поняла, что Ия обиделась. Чтобы как-то поддержать дочь, мать сказала:

- Разозлился пьянчужка. Ловко ты его поддела!

Ия ничего не ответила.

В этот день она больше не выходила на улицу. Ночью долго не спала, о чём-то думала.

А утром она неожиданно заявила сестре:

- Не зови меня больше Ией. Я Юта…

С тех пор она откликалась только на имя Юта. Если кто-нибудь называл её Ией, она делала вид, будто не слышит.

Как-то Екатерина Павловна спросила:

- Доченька, почему ты выбрала себе такое имя?

- А ты разве не знаешь? Юта была сильной и смелой. Она ничего не боялась, про Юту вожатая сказку рассказывала, - ответила девочка…

…Солнце выглянуло из-за леса янтарным краешком и выплеснуло на сонный посёлок слепящие брызги. Одновременно со стороны Пскова послышался ноющий вой. Нарастая, он приближался с необыкновенной быстротой, и вдруг - тр-рах! - неведомая сила вздыбила серой гривой песок на пляже, забросила искорёженное зелёное ведёрко в Шелонь. Через минуту снова послышался вой. Снаряд плюхнулся на середину Шелони, подняв в воздух огромный столб воды. Третий снаряд угодил в водонапорную башню. Она как-то странно подпрыгнула, словно пытаясь скинуть с себя остроконечный колпак-крышу, потом медленно поползла вниз, распуская над посёлком рыжий хвост пыли…