Холгер Пукк - Зелёные маски

— Пройдём здесь! — произносит Калью.

Мальчики сворачивают на улицу Ринги.

Пээтер с любопытством оглядывает каждый дом, мимо которого они проходят. В какой из них предстоит войти? В этот? Или в следующий? Но Калью идёт всё дальше и дальше.

Уже остались позади высокие дома центральной части города. Улица выводит мальчиков за дальний конец парка. Всё ниже становятся дома, всё гуще сады, всё меньше попадается прохожих.

Когда мальчики встретились на условленном месте, Калью сказал лишь одно слово: «Идём!» — и Пээтер не решился ни о чём спрашивать. Но он был уверен, что всё это связано с зелёными масками… А стало быть, и с его желанием, о котором он говорил Вильме.

Калью останавливается возле выкрашенной в бежевый цвет калитки и нажимает пальцем на коричневую кнопку. Пээтер заметил, что он дал два длинных и два коротких звонка.

Некоторое время ничего не происходит. Калитка по-прежнему закрыта. За нею не слышно ни звука. Только неугомонные воробьи с чириканьем возятся на ветвях яблони, растущей у забора.

Ещё несколько секунд ожидания. Наконец калитка медленно открывается. Открывается сама по себе — никто не дотрагивался до её скобы, никто не поворачивал ключа в замке.

Калью проталкивает Пээтера вперёд. Тот, воспользовавшись моментом, заглядывает за калитку. Никого! И — что за чудо?! Калитка таким же таинственным способом закрывается.

Пээтер вопросительно смотрит сначала на Калью, потом вновь на калитку. Но Калью всё это, по-видимому, не удивляет. Выражение лица у него самое, что ни на есть будничное, — он спокойно направляется к домику в глубине сада. Словно самооткрывающиеся двери — явление обычное, словно до́ма у Калью все двери устроены так. Только по его губам скользит лёгкая усмешка. Или Пээтеру показалось?

Но на размышления и догадки нет времени, — на каждом шагу встречается что-нибудь интересное.

Выложенная плитняком дорожка ведёт через сад. Отяжелевшие от плодов ветви яблонь опираются на рогатины с мягкими прокладками. Вокруг ягодных кустов — зелёные опорные рамки. Земля возле стволов деревьев разрыхлена, и на ней нет ни травинки.

Ещё несколько десятков шагов, и Пээтер уже разглядывает небольшой бежевый домик с красной крышей. Ставни, двери и наличники окон выкрашены в светло-зелёный цвет.

«Точь-в-точь кукольный домик Вийве!» — проносится в голове Пээтера.

Дом окаймляет альпийская горка. Ну и красива же она, наверное, весной и летом, когда среди серого известняка пестреют цветы! Одни — яркие, они так и бросаются в глаза; другие — более скромные, их не сразу заметишь.

Калью тянет Пээтера дальше.

Обогнув альпийскую горку, мальчики очутились позади домика. Здесь стоит зелёная беседка, обвитая диким виноградом с тёмно-красными листьями.

Калью крепко сжимает локоть Пээтера; точно хочет предупредить, поддержать товарища.

Мальчики останавливаются у входа в беседку, где словно огромная портьера свисают лозы дикого винограда.

Наконец-то Калью и Пээтер у цели! В этом уже нет ни малейшего сомнения.

Просторная беседка полна ребят. Одни сели на садовые стулья, другие — на пол, подогнув под себя ноги, третьи стоят. Здесь собралось человек двадцать. Лица у всех наполовину скрыты масками. Зелёными масками!

В центре беседки за белым столом сидит… старик Нымм! Седые усы его топорщатся, взгляд пристальный, руки скрещены на груди. Старик — без маски. Поэтому он единственный из присутствующих, кого Пээтер узнаёт…

Но нет! Не единственный всё-таки.

По левую сторону от Кристьяна Нымма сидит кудрявая девочка в красной блузке. Она тоже без маски. Эту девочку Пээтер видел и раньше. Но где? Кажется, она учится во второй школе.

Справа от старика Нымма — пустой стул. Наверное, тот, кто должен там сидеть, ещё не пришёл.

Калью приносит откуда-то маленький складной стульчик на металлических ножках.

— Присаживайся! — подталкивает он Пээтера к стулу.

— Нет, лучше ты… — Пээтер хочет уступить место товарищу, но видит, как тот, пробравшись к столу, садится рядом со стариком Ныммом.

Так вот кого ждали!

До сих пор события развивались довольно странно и таинственно. На ладонях Пээтера даже пот выступил, а по спине — словно муравьи бегают.

Пээтер вытирает ладони о штаны и тут же пугается своего жеста: ведь на него смотрят!

До чего неловко, — сидишь, как под стеклянным колпаком. Тебя все видят и все знают. Двадцать пар глаз следят за каждым твоим движением. А ты ни о ком ничего не знаешь, даже имени.

Но любопытство берёт верх над всеми остальными чувствами. Пээтер впивается глазами то в одну, то в другую маску. Однако продолговатого куска материи с дырками для глаз достаточно, чтобы сделать и старых знакомых незнакомыми. Пээтер никого не может узнать.

По-стариковски медленно поднимается садовод Нымм из-за стола. Откашлявшись, он поправляет пиджак и говорит:

— Стало быть, так… Вот мы и опять собрались все здесь, в беседке. Ну что же, приступим сразу к делу. Погода сегодня хорошая; вам захочется ещё мяч погонять… Так-то. Пусть-ка сегодня Калью возьмёт вожжи в свои руки. Как вы думаете?

Ребята кивают головами. Слышатся одобрительные возгласы. Возражений нет.

Калью вскакивает. Взявшись обеими руками за край стола, он некоторое время, словно подыскивая слова, раскачивается всем корпусом и начинает говорить.

— Ну вот, Пээтер Киви здесь. Он хочет вступить в наши ряды. Мы уже давно следим за ним. Ну да вы все и сами знаете. Что об этом зря говорить, свои старые замашки он бросил.

Калью улыбается.

— Ведь его маленькая сестрёнка, как мы слышали, взяла с него слово не ломать больше деревья в парке. Правда, Пээтер очень вспыльчивый, если ему что-нибудь не по вкусу, — сразу кидается в драку. А зелёные маски должны действовать обдуманно. Но стоит ли об этом вспоминать… Как вы считаете?

Несколько мгновений в беседке стоит тишина. Только слышно, как в саду щебечут птицы. Живая стена беседки раскачивается от лёгких порывов ветра, и вместе с нею качаются солнечные зайчики на полу. Откуда-то появляется пушистая чёрная кошка. Она задумчиво останавливается у входа. Но вот вскакивает долговязый мальчик, и кошка считает за лучшее исчезнуть.

— Принимаем! — коротко говорит мальчик.

— Конечно! Разумеется! Поддерживаю! — Беседка оглашается нестройным хором голосов. Все выражают согласие.