Анвер Бикчентаев - Большой оркестр. Сколько лет тебе, комиссар?

А вот наконец и берег. Азат бесшумно выбрался на сушу. Он знал, что на противоположной стороне за ним наблюдают и сильно волнуются.

Дальше следовало действовать ещё осторожнее. Где-то рядом немецкий секрет, При ярком свете ра-кеты Азат огляделся. Противника как будто не видать. Это успокоило его. При второй вспышке наметил себе маршрут до нужного дерева.

Лишь после того как погасла третья по счёту ракета, Азат стал карабкаться на дуб. «Только бы успеть укрыться в ветвях!» - шептал он, проклиная мокрые штаны, которые мешали ему лезть наверх.

Началась канонада. Выстрелы вернули мальчику самообладание и напомнили об обязанностях. «Соседние отряды уже начали свои отвлекающие удары,- сообразил он.- Надо сверить по часам».

Азат повесил бинокль на шею, поднёс к глазам часы. При очередной вспышке немецкой ракеты взглянул на циферблат: в его распоряжении оставалось четверть часа…

В предрассветных сумерках перед юным разведчиком постепенно открылась вся вражеская оборона. Засуетились фашисты в траншеях. Серо-синие фигурки заходили по мосту.

- Танков нет,- сказал он сам себе.- Вон траншея, а ближе к мосту - две пулемётные точки. Всё как есть, без изменений. Миномёты стоят за мостом, их отсюда не видно.

Юный разведчик нетерпеливо поглядывал на часы,

- Скорей бы пошли, что ли, за завтраком…

Казалось, часы остановились - так медленно тянулось время.

В бинокль ему хорошо видно, как в лощинку выползают фашисты, неся по нескольку котелков. Это для тех, кто ночью бодрствовал.

Пора!

И вот над берегом раздаётся: тиу-ти… тиу-ти… Это сигналит Азат.

Пока всё идёт так, как и предполагал начальник разведки: фрицы завтракают, а боевая охрана проявляет полную беспечность. Конечно, никто не ждёт атаки. Один пишет письмо, а второй, тот, что на левом фланге, раздевшись, вовсю загорает.

«Вот всыплют тебе, будешь знать, как загорать на посту!» - шепчет Азат.

И тут он едва не вскрикнул. Только сейчас Азат заметил, как ловко и бесшумно подползают партизаны. Вот они уже совсем близко. Тот фриц, который загорал, даже пикнуть не успел.

Скоро траншея оказалась в руках партизан. Фашисты, которые сейчас возвращаются с полными котелками, попадут прямо в объятия лесных мстителей.

Возле моста началась перестрелка, в немецкие пулемётные гнёзда полетели гранаты.

Тут Азат услышал голос Миколы Фёдоровича:

- Слезай! Смотри, шальной пулей заденет!

- Я не могу уйти с поста,- ответил Азат.

- Поторапливайся! - рассердился Микола Фёдорович.- Это приказ командира. Если не веришь, у Миши спроси.

К этому времени противник открыл огонь из уцелевших пулемётов. Три раза бабахнул миномёт. Ответный партизанский огонь был точным и мощным. Не зря готовились к этому бою с такой тщательностью.

В течение семи минут, как и было предусмотрено приказом, все траншеи и окопы оказались в руках партизан. В следующие семь минут надо было успеть заложить взрывчатку и поджечь бикфордов шнур, чтобы очередной вражеский эшелон не успел пройти по мосту.

- Вон начальник штаба! И с ним Отто! - заорал Микола Фёдорович, забыв всякую осторожность.- Они уже подходят ко второй опоре.

- Тише вы! - прикрикнул дядя Ваня.

Он только что переправился через реку.

Вслед за ним шли Оксана Белокурая и Верзила, Вот уж кого не думал увидеть здесь Азат! Но удивляться некогда.

- Спасибо, Байгужин,- сказала Оксана.- Я довольна тобой. А сейчас - все в укрытие. До взрыва осталось две минуты. Даю две красные ракеты.

Азат хотел вернуть ей часы, но она отмахнулась:

- Часы потом, а вот бинокль оставь, понадобится.

Мальчишки уже лежали на своём партизанском берегу, в заранее отрытых щелях, когда они отчётливо услышали стук приближающегося поезда.

Будто сговорившись, мальчишки разом приподняли головы над окопом. Мост всё ещё стоял, тогда как он давным-давно должен был взлететь на воздух,

- Что могло случиться? - простонал Миша.

- Молчи! - набросился на него Микола Фёдорович.- Вон опять к мосту наши бегут.

Азат разглядел Артиста, Отто и Верзилу. Мальчик с удивлением подумал: «Верзила-то зачем?» Он бежал далеко позади тех двоих.

Артист и Отто уже скрылись с глаз, а полицай отстал от них. Азат почувствовал, как волосы его становятся дыбом. «Ведь теперь Артист и Отто, если взорвут мост, ни за что не успеют спастись».

Вражеский эшелон уже стучал совсем близко, когда Азат сорвался с места и бросился в сторону Красного моста. Наверно, он хотел во что бы то ни стало спасти Артиста и Отто.

- Ложись! - закричал ему Микола Фёдорович, но Азат ничего не слышал. Ему бы только добежать.

Вот из-за поворота показался поезд. Азат бежал, спотыкаясь и падая. Ему, конечно, не надо было вы-бегать из укрытия. Но разве в жизни человек всегда поступает так, как надо?

Азат вдруг увидел, как мост вздрогнул и медленно стал подниматься в воздух, разваливаясь на куски.

Азату показалось ещё, что половина поезда повисла над рекой. Больше он ничего не помнит.

Ржавые спирали окружали его. Попробуй выбраться из этого плена! Где же граната?

Мальчишка напрягает память, стараясь восстановить картину боя. Но мозг отказывается служить - связная история горячей схватки не получается. Что-то ускользает. В голове полная сумятица.

Никогда ещё он не был таким беспомощным. Даже зло берёт. Надо успокоиться.

По бездонной синеве медленно плывут облака. Одно из них напоминает ветвистый дуб. Очень странно видеть белый дуб. Совсем седой! А следующее облако похоже на мост, на железнодорожный… Проходит мгновение, и облака сходятся, долго клубятся, и по небу уже несётся бесформенная серая масса.

Он поймал себя на страшной мысли: почему в это утро такая глубокая тишина вокруг? Мальчишка встрепенулся. Даже в самые тихие дни в лесу что-то пищит, стрекочет, поёт.

Неужели его бросили?

Он попытался приподняться, но не сумел. Словно из него ушла вся сила. «Лежу, как тесто в квашне»,- вздохнул он. Но руки действовали. Он пальцами нащупал носилки, на которых лежал.

Значит, сюда его принесли. Но где же люди? Большого труда стоило повернуть голову.

На поляне, словно сражённые внезапным сном, лежали партизаны. Но почему такая страшная тишина? Может, все они мёртвые? Ему стало страшно, как тогда, когда Одноглазый поймал его с чемоданом, полным шрифта. Даже дыхание перехватило.

Он сделал ещё одну отчаянную попытку сесть. Но не тут-то было. Он даже не шелохнулся.

Может, всё это происходит не наяву, а во сне?

Нет, Азат не спит, он рассуждает, бодрствует.

Неужели он оглох?