Вильмос Корн - Мавр и лондонские грачи

– Я лазутчик Чарли Смита, его правая рука. Мне вы можете поручить все, что угодно. Язык мой нем, как череп на Хайгетском кладбище.

Том расхохотался. Такие словечки были ему по душе.

– Давай выкладывай! Какая у тебя новость?

– Вот, гляди! – Хенни порылся в кармане и достал потертую, когда-то позолоченную пуговицу с изображением якоря. – Сперва держи это! Если завтра пуговица будет лежать у ограды вашего дома, то это для Чарли будет знак, понял?

Том долго разглядывал пуговицу.

– Идет, договорились! – сказал он наконец, добавив с напускной важностью: – И еще вот что: такими делами всегда старший брат занимается. Но все равно скажи Чарли: пусть является, только когда наконец корабль будет наготове.

Хенни навострил уши. «Корабль?» Ведь китаец рассказывал им про какой-то кораблик из слоновой кости. Может быть, это о нем сейчас и говорил Том? Для верности Хенни спросил:

– Такой маленький парусник?

– Да ничего подобного, никакой не маленький. И не парусник вовсе. Пусть это будет настоящий большой пароход. И чтоб шел он в Америку. А еще лучше – в Индию. И, если нужны деньги, пускай передаст, сколько.

– Да нет, про это он ничего не передавал, – небрежно бросил Хенни, подумав: «Должно быть, у них денег куры не клюют!»

Тут Том зашипел на него:

– Уходи скорей! Вон наш дом. Нас не должны видеть вместе.

– Ну и парень же ты, Хенни! – смеясь, говорил Оливер своему приятелю, восхищаясь такой успешной разведкой. – Никогда бы не подумал, что так скоро станем на правильный курс. На пароходе, значит… – Он присвистнул. – Мой пример до сих пор многим дорогу показывает. С этим Чарли Смитом мы, значит, в точку попали. А дальше что?.. Айда!

Он затащил Хенни в подворотню. Тот коротко сообщил ему еще кое-какие подробности, которые выведал у мальчишки-булочника. Неожиданно Оливер громко расхохотался:

– А пуговицу он все-таки взял, да?

– Этот-то? Еще бы! На всякие тайные знаки такие барчуки сразу попадаются. Он бы и катышек конского навоза взял…

На следующее утро Зеленый Перец, уже без тросточки, но зато с черными как вороново крыло волосами, выкрашенными краской Лекаря-Аптекаря, дождался, пока Хенни не выколупал из щели в ограде пуговицу с якорем и подал ему знак. Дэви, значит, тоже клюнул! Некоторое время спустя Дэви, так же осторожно, как его брат Том, выглянув из ворот, зашагал в сторону книжной лавки. Оливер припустил за ним.

– Мистер Дэви! – шепнул он, нагнав банкирского сынка. – Привет от Чарли Смита. Вам нельзя так надолго уезжать за город. У Чарли было для вас шикарное суденышко на примете. Курс – Цейлон. Да, да! Маршрут первый сорт! Бискайский залив – Острова Зеленого мыса – Кейптаун и прямо в Индийский океан. Но «Розермир» не мог больше ждать и сегодня утром отдал концы. Лоцман даже готов был немного задержать отплытие. Но не больше чем на полдня. Чарли заплатил ему десять шиллингов за хлопоты.

– Только десять? И всё? Пожалуйста, вот, возьмите!

И Дэви, не задумываясь, достал монету из кармана. «Мелочи» у них всегда было вдоволь. Папаша-банкир всегда внушал сыновьям: «Тратьте деньги на разумные вещи. Покупайте книги, атласы! Это вам пригодится для вашего образования».

Осторожности ради Дэви тоже не стал затягивать разговор.

– Передайте Чарли, чтобы он ни в коем случае не показывался. А вам, как его курьеру, я скажу: для нас все остается по-прежнему, курс – Индия!

Вернувшись в «Голубой сарай», Хенни и Оливер прежде всего выложили на стол десять шиллингов. Грачи с восторгом встретили появление денег и тут же решили истратить их на неотложные нужды. Когда лазутчики отчитались, все нашли, что дела оборачиваются как нельзя лучше. Обоих банкирских отпрысков уже заарканили. Все необходимое о них выяснили, но заводить речь о шкатулке, пожалуй, еще рано. Для отвода глаз надо было начать с мнимого найма барчуков на корабль. А это не такая уж простая операция! Правда, Хенни недаром звали Портовым Хенни: знакомых в порту у него хоть отбавляй – матросы, грузчики, лоцманы, докеры. К тому же ему еще повезло. Два дня спустя он столкнулся нос к носу с Рáсселом, механиком «Эрроу». Еще в прошлом году тот хотел взять Хенни с собой в плавание. Такого толкового и выносливого паренька, к тому же весельчака, не всякий день встретишь.

– Как живешь, дружок? Есть для тебя предложение. У нас во Фриско юнга смылся. Давай к нам!

Хенни грустно ответил:

– Ничего не выйдет. Может, в другой раз когда?

– Да я тебя и не тороплю. Отчаливаем не сегодня и не завтра. Две недели еще в доке стоять будем. У Дептфордской набережной.

Хенни колебался. Может, ему и правда отплыть с Расселом, обделав дело с барчуками? Нет, нет, с этим еще можно подождать!

Шагая рядом с механиком «Эрроу», он рассказал ему о плане грачей нанять банкирских деток на корабль. У Рассела улыбка не сходила с лица, – он знал толк в настоящей морской шутке!

Теперь дело завертелось вовсю! Через два дня вечером Дэви опять выскользнул из ворот дома № 18. Около книжной лавки его уже поджидал Хенни.

– Дело слажено. Пора. Обо всем уже договорились. «Эрроу» называется ваш корабль. Грузовой пароход. Сперва идет в Канаду, затем вдоль берегов Южной Америки. Такого сноровистого парня, как ты, им как раз и надо. Уже контракт подготовили. Ну, а если вы вдвоем заявитесь, то второго они тоже за борт не выкинут.

– Так ты, значит, считаешь, что Тому тоже можно ехать? – чуть не задыхаясь от волнения, спросил Дэви.

– Думаю, да. Мой друг механик Рассел говорит, что у кока и для Тома дело найдется. А как Рассел сказал, так оно и будет – я его уже много лет знаю. На «Эрроу» я сам вас доставлю. Я уже все обдумал. Посадка, конечно, через иллюминатор. И ночью, в туман. Дня на два, на три надо захватить чего-нибудь пожрать. «Эрроу» не сразу отчалит. Ну так вот, завтра в путь! Вечером встретимся с моим механиком у Дептфордского моста. Он будет в шлюпке ждать. А до моста я вас провожу.

Дэви с удовлетворением перевел дух.

– Наконец-то! – только и сказал он. Но потом, спохватившись, спросил: – А что нам надевать?

Хении подумал.

– Сейчас начало марта, ночи холодные. И, пока вы будете прятаться, ни чихать, ни кашлять вам никак нельзя. Одеться надо потеплее: вязаный свитер, шарф и шапка. – Хенни еще раз объяснил, где им предстояло встретиться. – От угла пройти два квартала. Ровно через час после наступления темноты… – Он замялся: наступила самая ответственная минута. – Знаешь, тут еще… еще одна вещь…

– Да, да, – прервал его Дэви. – Знаю, насчет денег, что ли? Не беспокойся. Мы кое-что отложили. Говори, сколько?

У Хенни даже под ложечкой засосало. Но он сказал себе: «Только бы теперь не сорваться. Если молокосос что-нибудь заметит, все пропало, потом уж не поправишь. Надо было его хоть подготовить немного. Не могу же я ему так, с бухты-барахты сказать: „Давай шкатулку!“» И Хенни завел речь о Томе, о корабельном коке, у которого он будет работать, о том, какой тот замечательный человек, как долго они бывают в плавании, как скучают, и что кок «Эрроу» больше всего на свете, видите ли, любит музыку.