Борис Никольский - Делай, как я!

– Приятного аппетита!

Вскочил Домодедов, оглядывается по сторонам. Да что в такой тьме увидишь? Ничего не увидишь. Зато Башмакову всё видно.

Только Домодедов снова за банку с молоком взялся, Башмаков в третий раз:

– Приятного аппетита!

Тут уж Домодедов не выдержал – напролом, через кусты, бросился прочь.

В этот вечер, перед отбоем, и на следующее утро Домодедов всё на своих товарищей по взводу с подозрением посматривал. И на Башмакова тоже. А Башмаков помалкивал себе как ни в чём не бывало.

А утром во время завтрака зашёл в солдатскую столовую лейтенант Петухов, командир взвода. Домодедов и Башмаков как раз перловую кашу доедали.

– Приятного аппетита! – громко говорит лейтенант Петухов.

– Что, что? – спрашивает рядовой Домодедов.

– Приятного аппетита, говорю, – ещё громче повторяет лейтенант Петухов. – А что это вы, Домодедов, на меня так странно смотрите?

А Домодедов вдруг вскакивает – руки по швам.

– Виноват, товарищ лейтенант! Больше не буду!

– Что, что? – спрашивает лейтенант Петухов. – Что больше не будете?

А солдаты уткнулись в тарелки и хохочут. Так и пристало с тех пор к Домодедову это прозвище: "приятного аппетита".

Была у Башмакова ещё одна интересная особенность – куда бы мы ни приехали, куда бы ни попали, повсюду у него находились родственники.

Проходили как-то раз большие учения, и нашу часть перебрасывали по железной дороге. Едем в эшелоне, останавливается поезд на маленькой станции, Башмаков говорит:

– А здесь, между прочим, моя сестра живёт.

Едем дальше, впереди – большой город, Башмаков радуется:

– Здесь два моих племянника учатся!

Стучит эшелон колёсами, пробегает, не останавливаясь, мимо рабочего посёлка.

– Завод с красной трубой видите? – спрашивает Башмаков.- Там мой двоюродный брат работает.

Просто даже удивительно – по всей стране, оказывается, Башмаковы живут!

Кончились учения, остановилась наша рота на отдых неподалёку от деревни. Заречье деревня называется.

– Может, Башмаков, у тебя и здесь родственники есть? – смеются солдаты.

– Есть, – говорит Башмаков. – Здесь у меня двоюродный брат отца живёт. Правда, я его никогда в жизни не видел, но всё равно родственник.

– А ты, – советуют солдаты, – отпросись на часок у ротного, вот и повидаешь…

Так Башмаков и сделал.

Пришёл в Заречье, а летний день в разгаре, в деревне никого нет, один дед сидит на завалинке, на солнце греется, слушает транзистор.

– Ты кого, сынок, ищешь? – Спрашивает дед.

– Родственник здесь мой проживает, – говорит Башмаков.- Зовут Иван. Фамилия – Башмаков. Не слыхали?

– Башмаков? Иван? Как не слыхал! – отвечает дед.- Слыхал. Только уехал твой Иван. Лет десять, почитай, будет, как уехал. Да ты не огорчайся, солдат, заходи в гости. Мы с Иваном соседи были – считай, свои люди.

Зашёл Башмаков к деду в гости.

Дед его яблоками угощает, о том, как сам был солдатом ещё на гражданской, рассказывает. Башмакова о международном положении расспрашивает.

– Ешь, сынок, яблоки, ешь, – говорит. – И своим друзьям-приятелям прихвати. Эту яблоню как раз Иван посадил, так что, считай, он тебя угощает.

Башмаков хрустит яблоками, в свою очередь рассказывает деду о службе.

Так поговорили, поговорили, потом дед нагрузил его яблоками, и стали они прощаться, очень довольные друг другом.

– Хороший человек Иван, – говорит дед. – Писать будешь – привет передавай.

– Обязательно передам, – говорит Башмаков.

Пока прощались, тут как раз молодая хозяйка пришла, дедова внучка.

– Рая, смотри, это Ивана родственник, – говорит дед.

– Да ну? Ивана? Сапожникова?

– Это почему Сапожникова? – спрашивает Башмаков.

– Верно, Сапожникова… – говорит дед. – А ты как, сынок, фамилию называл?…

– Башмаков, Башмаков я. И родственник мой Башмаков.

– Вам, видно, в другое Заречье надо, – говорит Рая. – У нас отродясь Башмаковых не было. Вечно ты, дедушка, всё напутаешь!

Смутился Башмаков. Стоит, яблоки в руках держит. "Эх, как неловко, – думает, – получилось. К чужим людям в гости напросился…"

А дед вдруг подмигнул ему и говорит:

– Не смущайся, сынок. Я сам был солдатом, и сыновья мои были солдатами, и внук сейчас солдатом служит. Вот и выходит, что все мы – родственники. Так и в песне поётся: "Родная армия". Зря, что ли, поётся?

Засмеялся Башмаков.

"А что, – думает, – пожалуй, и верно".

…Вечером ели солдаты яблоки и приговаривали:

– Хорошие у тебя, Башмаков, родственники, хорошие!

Был у Башмакова один недостаток – очень не любил он писать письма. Получать любил: как появится почтальон, так Башмаков первый возле него, шею тянет, высматривает, нет ли ему весточки из дома или от друзей, а вот отвечать-в не было для него занятия труднее.

Обычно он долго собирался сесть за письмо.

Бумагу приготовит.

Конверт достанет.

Ручку чернилами заправит.

Сядет и задумается.

Так и в этот раз было.

Сидит Башмаков за дощатым столиком на воздухе, возле казармы, и думает.

День воскресный, солнце вовсю светит, солдаты – кто в волейбол играет, кто – в домино, кто загорает.

"Здравствуйте, – пишет Башмаков в своём письме, – дорогие родители и брат!

Живу я хорошо, чего и вам желаю. Служба моя идёт нормально. Погода у нас хорошая, жарко, как на курорте. Сейчас пишу вам письмо, а сам загораю в одних трусах".

Поставил Башмаков точку и опять задумался, по сторонам смотрит: о чём бы ещё написать?

А тут вдруг как завоет сирена у штаба! И дневальный кричит:

– Тревога! Рота, тревога!

Солдаты со всех ног бросились в казарму, к пирамидам, на ходу гимнастёрки натягивают.

Башмаков тоже гимнастёрку быстренько надел, письмо в карман сунул и бегом в казарму.

И трёх минут не прошло – выстроилась рота с автоматами, с противогазами, в полном солдатском снаряжении. И Башмаков, конечно, вместе со всеми.

Погрузили солдат в автомашины, привезли на аэродром. А там уже самолёты стоят, ждут десантников.

Грозно гудят моторы, поднимаются самолёты в воздух.

Ещё и часа не прошло, а уже летит Башмаков за двести километров от военного городка, вниз смотрит. Внизу горы, в горах снег лежит.

"Надо же, – думает Башмаков, – только что жара была, и вдруг зима, снег…"

Самолёт делает разворот над плоскогорьем.

– Приготовиться! – командует лейтенант Петухов. Один за другим прыгают десантники за борт самолёта.

И Башмаков, конечно, вместе со всеми.

Только приземлились, а уже торопит своих солдат лейтенант Петухов: быстрее, быстрее, бегом – нужно отыскать в ущелье замаскированные ракеты "противника".

Пробираются десантники сквозь колючие кусты, ползут по каменным осыпям, шагают по крутым тропинкам.