Эдит Несбит - Удивительные сюжеты Шекспира

Изабеллу увели стражники, но тут вперёд вышла Мариана. Она откинула с лица покрывало и сказала Анджело:

— Вот лицо, на которое ты когда-то не мог наглядеться!

Анджело холодно взглянул на Мариану, а она протянула руку со словами:

— А вот рука, которую ты сжимал вчера в своём саду, думая, что держишь руку Изабеллы!

— Я знаю эту женщину, — сказал Анджело. — Когда-то давно у нас с ней шли разговоры о свадьбе, но потом я обнаружил, что она чересчур легкомысленна.

Мариана опустилась на колени перед герцогом и поклялась, что они с Анджело связаны нерушимым обетом. Анджело же возмущённо произнёс, что всё это — козни брата Людовика, и попросил герцога, чтобы тот велел разыскать монаха.

— Его приведут, — пообещал герцог.

Он попросил Эскала расследовать дело и воздать клеветникам по заслугам, поскольку сам он, герцог, вынужден ненадолго удалиться. С этими словами герцог ушёл — и вскоре появился вновь, но уже под видом брата Людовика и в сопровождении тюремщика. С ними шла Изабелла. Эскал приступил к допросу, но не столько расследовал дело, сколько оскорблял «брата Людовика» и угрожал ему. А Лючио и вовсе заявил, что этот нахальный монах обзывал герцога дураком и трусом, а он, Лючио, за это оттаскал его за нос — и пусть только посмеет сказать, что дело было не так!

— В тюрьму его! — прогремел голос Эскала, но как только тюремщик приблизился к «монаху», тот откинул капюшон — и все ахнули, узнав герцога!

— Ну что же, — сказал герцог, обращаясь к Анджело, — если тебе достанет наглости защищаться — начинай, мы тебя послушаем.

— Я сознаюсь — и об одном прошу:

О быстром приговоре и о казни , — таков был ответ Анджело.

— Был ли ты обручён с Марианой? — спросил герцог.

— Был, — ответил Анджело.

— Тогда женись на ней немедля, — приказал ему герцог. — Брат Пётр, обвенчайте их и возвращайтесь с ними сюда.

Затем герцог обратился к Изабелле.

— Прошу вас, подойдите, Изабелла , — сказал он нежно. — Ваш духовник — теперь ваш государь , и он горько сожалеет о том, что не успел спасти вашего брата.

На самом-то деле хитрец-герцог прекрасно знал, что Клавдио цел и невредим.

— О государь, — воскликнула Изабелла, — простите, что я утруждала вас своими заботами.

— Вы прощены, — улыбнулся герцог.

Тут появились новобрачные — Анджело и Мариана.

— А теперь, Анджело, — сказал герцог сурово, — ты пойдёшь на ту же плаху, где сложил голову Клавдио!

— О милосердный государь, — разрыдалась Мариана, — не обращай в насмешку мой брак, не отнимай у меня мужа!

— Добудешь себе другого, достойного, — ответил герцог.

— Государь, мне не надо никого достойнее! Мне нужен он один!

К мольбам Марианы присоединилась добрая Изабелла, но герцог по-прежнему притворялся непреклонным.

— Скажи-ка, — повернулся он к тюремщику, — как получилось, что Клавдио был казнён в неположенный час?

Боясь признаться, что обманул Анджело, тюремщик уклончиво ответил:

— Я получил записку.

— Я лишаю тебя должности! — объявил герцог, и тюремщик удалился.

— Мне жаль, что я причинил столько горя, — проговорил Анджело. — Смерть заслужил я ио ней прошу.

Вдруг толпа оживилась: появился тюремщик, а с ним какой-то человек, закутанный в плащ.

— Кто это? — заволновались все.

И тюремщик, заранее радуясь собственной шутке, произнёс:

— Это человек, которого я спас, и он как две капли воды похож на Клавдио!

Довольный герцог рассмеялся и сказал Изабелле:

Изабелла радостно протянула ему руку — и герцог простил Анджело, а тюремщика поблагодарил и повысил в должности. Зато болтуна и злостного обманщика Лючио он сурово наказал: заставил жениться на сварливой толстухе!

[31] Цитируется перевод В. Левика (стихи) и М. Морозова (проза).

Речь в нашем рассказе пойдёт о двух дворянах, людях благородного происхождения, — но, как вы вскоре поймёте, подлинным благородством отличался лишь один из них. Звали этих дворян Валентин и Протей, они были друзьями и жили в Вероне — городе на севере Италии.

Валентин получил своё имя в честь святого покровителя всех влюблённых; считалось, что носитель этого имени не способен на подлость и измену. А вот Протею с именем повезло меньше: герой мифа, в чью честь его назвали, умел принимать разные обличья. Поэтому наш Протей отличался ветреностью и непостоянством: он бывал то пылким влюблённым, то бессовестным изменником.

Однажды Валентин сообщил другу, что едет в Милан.

— В отличие от тебя, я ни в кого не влюблён и потому не привязан к дому, — сказал он.

Протей действительно был влюблён — в прекрасную золотоволосую Джулию, девушку состоятельную и независимую. Но его печалила мысль о разлуке с другом.

Итак, Валентин со слугой отправился в Милан.

В то время, когда Протей и Валентин прощались, Джулия ещё не осознавала, что влюблена в Протея. Она даже порвала на клочки одно из его писем на глазах у своей служанки Лючетты, особы весьма неглупой и наблюдательной. Увидев, как её госпожа рвёт письмо, она усмехнулась:

— Ишь, недотрога! А ведь как хотела б Сердиться вновь — за новое письмо!

И вправду, не успела Лючетта уйти, как Джулия горько пожалела о том, что порвала письмо. Она подобрала клочок бумаги, на котором была подпись влюблённого Протея, и спрятала себе под платье — прямо на сердце.

Так уж вышло, что только разорвав письмо Протея, Джулия поняла, как сильно любит его. И тогда искренняя и отважная девушка призналась Протею в любви. «Наберись терпения, — гласило её письмо, — мы непременно поженимся!»

Протей, сам не свой от счастья, бродил, прижав к груди письмо любимой.

— Что это у тебя? — спросил Антонио, его отец.

— Письмо от Валентина, — соврал Протей.

— Дай-ка я его прочту, — протянул руку Антонио.

— Да там нет никаких новостей, — вывернулся обманщик. — Валентин лишь пишет, что герцог Миланский очень добр к нему. Поэтому он совершенно счастлив и зовёт меня к себе — разделить его удачу.