Виктория Ледерман - Уроков не будет!

Но по-старому почему-то не выходило. Ненастоящие пятерки уже не радовали. Хотелось снова получить четверку с минусом или даже тройку, но свою, честно заработанную. Домашнее задание казалось слишком легким, тексты переводились как-то быстро и без усилий, незнакомые слова заучивались за десять минут. А трудные звуки сами собой произносились правильно, даже получилось выговорить французскую «р» горлом! Именно так, как требовала Владислава Константиновна. Ромка весь вечер этому радовался, ходил по дому и проговаривал все слова с буквой «р»: «мер-р-р-си», «пар-р-р-дон», «о’р-р-ревуар-р-р». Очень красиво получалось, прямо как у настоящих французов.

А однажды Лидия Сергеевна задала наизусть стихотворение на французском языке. Оно было трудное и совсем не складное. Но Ромка его все равно выучил, да так, что от зубов отскакивало. Сама Владислава Константиновна поставила бы ему пять! Ромка бежал на урок как на праздник. Наконец-то пятерка будет настоящая и честная. Он весь вечер трудился, чтобы ее получить.

— Орешкин, ты в курсе? — спросил Стас на перемене перед уроком французского.

— О чем? — не понял Ромка.

— Что нам стихотворение не задавали.

— Как не задавали? Задавали.

— Ну ты чего, не понимаешь? Будто бы не задавали. Никто же не выучил.

— Я выучил.

— Орешкин! Смотри не вздумай отвечать!

— Почему?!

— Ты дурак? Потому что, если мы все будем говорить, что нам не задавали, Лидия Сергеевна подумает, что хотела нам задать, да забыла. Всегда же так делали! Ты хочешь всю группу сдать?

— Но я-то выучил! — в отчаянии закричал Ромка. — Я пятерку хотел получить.

— Да она тебе ее и так поставит, — успокоил Стас. — Без всякого стиха.

— Но я хотел… — Ромка замолчал. Разве объяснишь Ковальчуку, что он хотел ответить по-честному? Разве Ковальчук поймет, что ему вдруг понравилось учить иностранный язык? Вот если бы Каткова была, она бы его поддержала. Но Каткова как раз сейчас болеет, а в одиночку против всей группы не пойдешь.

На проверочном тесте в конце четверти все поголовно списывали с учебника. Ромка отсел на заднюю парту и упорно пытался делать задания сам. У него ничего не получалось, он не знал этого материала. Они с Владиславой Константиновной не успели до него добраться. На соседней парте пыхтела Каткова. Она тоже принципиально никуда не смотрела, ни в свою тетрадь с правилами, ни в учебник. А ведь он лежал совсем рядом, на парте, только руку протяни. Лидия Сергеевна сама сказала, что, если встретится что-то трудное, можно свериться с учебником. Но так хотелось написать самостоятельно! Даже азарт появился: смогу или не смогу?

Даша с Ромкой переглядывались время от времени и глазами спрашивали друг друга: «Ну как?» И так же молча отвечали: «Плохо!»

— Сколько заданий сделал? — прошептала Даша в конце урока. — Я — три из пяти.

— А я — только два, — вздохнул Ромка.

— Кэль кошмар! — покачала головой Даша, и они тихонько засмеялись.

За тест оба получили по тройке. А у всех остальных на листочках красовались пятерки.

— Вот это я понимаю! — воскликнул Максим, держа свой тест высоко над головой. — Вот это совсем другое дело! Такой французский мне нравится.

— И чему ты радуешься? — спросила Даша. — Ты же сам понимаешь, что ничего не знаешь.

— А зачем знать? Главное — оценка, — сказал Артем. — Зато теперь у меня за четверть четыре выйдет. А если бы не Владислава Константиновна со своими тройками, вообще пятерка была бы.

— Липовая, — добавил Ромка.

— Ой, а ты, Орешкин, лучше помолчи! — воскликнул Стас. — У вас с Катковой вообще трояки. Вы даже с учебника списать не смогли!

— Не захотели, — поправила Даша.

— Ага, конечно! Специально на тройки написали, — сказала Яна. — Не захотели хорошие оценки получить. Вы всё врете!

Ромка только вздохнул. Неудивительно, что никто не верит. Еще две недели назад он и сам не поверил бы.

А на каникулах Ромку ждал сюрприз. Папа взял его с собой на встречу с любимой футбольной командой. Ромка был отчаянным болельщиком, даже всю свою комнату обклеил плакатами известных футболистов. Он и в футбольную секцию с первого класса ходил. А папа футбол не очень любил. Он работал фотокорреспондентом, и ему поручили фотографировать эту встречу для своей газеты.

Ромка был вне себя от счастья. Он увидит всех любимых игроков! А может быть, возьмет автографы. Ромка даже футбольный мяч прихватил для этого. Конечно, им потом нельзя будет играть. Зато в секции все просто умрут от зависти, когда он принесет мяч, весь исписанный известными фамилиями!

Встреча проходила в небольшом зале, полностью забитом футбольными фанатами и разными корреспондентами, с фотоаппаратами и микрофонами. Ромке досталось не очень удачное место в самом конце зала, и он почти ничего не видел.

В конце встречи футболисты стали раздавать автографы. Ромка сам ни за что не пролез бы сквозь толпу болельщиков, которая их окружила. Но с помощью папы ему удалось подобраться к центральному столу и протянуть мяч вратарю и лучшему полузащитнику.

— Ну что, доволен? — спросил папа.

— Еще бы! — радостно выдохнул Ромка и прижал к себе мяч с драгоценными автографами.

— А вон к тому не пойдешь? — Папа кивнул на смуглого футболиста за крайним столом.

— Пап, это же легионер, он француз. Что я ему скажу?

— Но ты же, кажется, французский изучаешь? Ты что, до сих пор не знаешь, как поздороваться и поблагодарить? А то, что тебе нужен автограф, он и сам поймет.

Ромка посмотрел на папу и решительно двинулся к французскому футболисту. А когда подошел, на него напала противная дрожь, горло будто тисками сдавило, и он едва смог выдавить из себя:

— Бонжур…

Француз посмотрел в его сторону, улыбнулся и заговорил с ним. Конечно, на своем языке, на французском. Ромка совсем растерялся. Стоял словно оглушенный и ничего не понимал.

И вдруг в этом потоке непонятных звуков он различил знакомое слово. А потом еще одно. А потом эти слова сложились в предложение. И это предложение было очень знакомым и понятным. Француз спрашивал, как его зовут. Невероятно! Он говорил так же, как и Владислава Константиновна на уроках.

Ромка, запинаясь, назвал свое имя. Потом ответил на вопрос, в каком классе он учится. Потом сказал, что любит футбол и играет в него уже два года. А когда француз расписался на мяче, сказал «мерси боку». С тем самым правильным французским «р-р-р».

Футболист поднял большой палец вверх и сказал:

— Браво! Франсуски — карашо!

Это звучало смешно, но Ромка не засмеялся. Наверное, он сам выговаривал французские слова не лучше.

По дороге домой Ромка смотрел на размашистую подпись на мяче и никак не мог прийти в себя. Он разговаривал с настоящим французом! Он говорил по-французски. И его понимали.