Вячеслав Килеса - Юлька в стране Витасофии (сборник)

— Чем обязан? — неприязненно осведомился Гегель. — Что-то непонятно в лекции?

— Нет, все понятно, — растерялась Юлька. — Я хотела узнать о Старце и рукописи Затерянных столетий.

— Романтик-революционер, — фыркнул Гегель. — Философия — учебник для простолюдинов. Я — ретроград.

Гегель задумался, начал перебирать бумаги, что-то бормоча себе под нос, потом откинулся на спинку кресла и, казалось, задремал. Поняв, что о ней забыли, Юлька смущенно произнесла:

— Что там с рукописью?

Сев прямо, Гегель посмотрел на Юльку так, словно впервые увидел. — Сестры-властительницы, — с трудом выдавливая из себя предложения, забормотал Гегель. — Вечность приходит к человеку в облике Смерти.

Властительница Времени дает надежду на завтрашний день, но однажды обманывает, и он оказывается у двери неизвестности, куда госпожа — вот бы снять с нее маску! — впускает только душу, оставляя тело земляным червям.

Дихотомия тела и души. Все действительное разумно, все разумное действительно.

Взяв перо, Гегель макнул его в чернильницу и начал что-то писать. Он делал это так увлеченно, что Юлька, постояв, тихонько вышла из кабинета и, сопровождаемая сочувственно молчащей Мари, направилась к выходу.

На улице сгущалась темнота; фонарщики зажигали газовые фонари.

— В городе есть гостиница? — спросила у Мари Юлька.

— Только монастырская, на окраине Кинсберга, — выйдя вместе с Юлькой на улицу, Мари показала, куда идти. — Прощайте!

Несмотря на непоздний час, прохожих на улице не было. Дважды Юлька отклонялась в сторону, но, ориентируясь на тихий звон колокола, меняла направление, пока не оказалась у монастырских ворот. Взяв деньги, услужливый монах провел ее в пахнущую ладаном комнату с рукомойником, иконой в углу и кроватью у стены. Водные процедуры — и утонувшая в свежести простыней Юлька быстро заснула.

Солнце: как его много! Потянувшись, Юлька открыла глаза, быстро закрыла их, ослепленная лучами, и рывком вскочила с постели. Гимнастика, водные процедуры, процесс одевания — и Юлька, готовая двигаться дальше, вышла из гостиницы на монастырский двор.

— Доброе утро! — услышала Юлька чей-то голос.

Повернувшись, Юлька увидела пожилого, некогда наверняка красивого монаха, участливо смотревшего на Юльку.

— Пьер Абеляр, [46] Абелар или Пьер (Пётр) Абеляр (фр. Pierre Abailard/Abelard, лат. Petrus Abaelardus); 1079 — 21 апреля 1142, — знаменитый схоласт и богослов средневековой Франции, неоднократно осуждавшийся католической церковью за еретические воззрения. Для истории литературы особый интерес представляет трагическая история любви Абеляра и Элоизы, а также их переписка. Образы Абеляра и Элоизы, любовь которых оказалась сильнее разлуки и пострига, стали в средние века достоянием литературы на народных языках. бывший учитель схоластики, ныне — аббат этого монастыря, — представился монах, заметив настороженный Юлькин взгляд.

— Тот Абеляр, кому Элоиза писала: «Господину — от рабыни, отцу — от дочери, супругу — от супруги, брату — от сестры».. И еще: «Единственному после Христа — одинокая во Христе»? — спросила Юлька.

— Да, — согласился Абеляр, с уважением глянув на Юльку. — У вас хорошая память!

— Еще бы! — усмехнулась Юлька. — Лучшие любовные женские письма, которые я читала. Они обжигают. Ваши письма читать было противно: их писала рука труса. Элоиза оказалась умнее, талантливее и красивее вас: почему вы ее бросили?

— Нас развела эпоха, потребовавшая: любовь или карьера, — смутился Абеляр. — Я выбрал карьеру.

— Типично мужской выбор с типично мужскими отговорками, — хмыкнула Юлька. И, посуровев лицом, поинтересовалась:

— Вы явно ждали, когда я проснусь: что случилось?

— Ночью принесли послание от инквизиторов: вас разыскивают.

Говорят, по вашей вине погибло семь человек, но я в это не верю. Чем вам помочь?

— Покажите путь к Великановым горам! — попросила Юлька. Затем, поколебавшись, сняла медальон и протянула Абеляру: Расшифруйте изображенные на медальоне символы.

— Пожалуйста! — пожал плечами Абеляр. — Часы и дорога символизируют изменчивость времени, квадрат — протяженность пространства и четыре стороны света, круг — символ вечности.

— А верстовые столбы и крест?

— Двоякое значение: они соединяют время, пространство и вечность в единое целое и одновременно играют роль кнопок, на которые надо нажимать, чтобы привести медальон в действие, — возвращая медальон, Абеляр задумчиво добавил:

— Мне рассказывали об этом артефакте: он обладает могущественными свойствами. Но как им пользоваться, знают немногие: я к их числу не принадлежу. Пойдемте: вам пора уходить.

Повесив медальон на шею, Юлька зашагала рядом с Абеляром.

— Судя по рассказам Боккаччо, [47] Боккаччо Джованни (итал. Giovanni Boccaccio); июнь или июль 1313, — 21 декабря 1375, — знаменитый итальянский писатель и поэт, представитель литературы эпохи раннего Возрождения. более порочной организации, чем монастырская, не существует, — произнесла Юлька, рассматривая монастырские постройки.

— Вы не правы, — покачал головой Абеляр. — Монастырь создавался как место для молитвы. Смысл жизни монаха — молитвой восстановить связь между Богом и человеком, утраченную в результате грехопадения.

В воздухе разнесся легкий звон колокола.

— Слышите?! — воскликнул Абеляр. — Колокольный звон — единственная музыка, воспринимаемая Богом.

— Говорят, что некоторые колокола имеют свое имя. Это правда? — спросила Юлька.

— Да.

Абеляр и Юлька вышли за стены монастыря.

— Видите тропинку, ведущую к лесу? Идите, не сворачивая. Потом будет речка, поле, за ним снова лес — будьте в нем осторожны, он наполнен иллюзиями — и Великановы горы. Во имя Отца и Сына и Святого Духа будьте счастливы! Аминь!

Абеляр, прощаясь, низко поклонился.

— И вам того же! — ответила Юлька, трогаясь в путь.

Рывками, словно его подталкивали, дул ветер, раскачивая траву и небольшие кустики. Утренняя прохлада таяла, уступая место намечавшейся жаре. Синело небо, простираясь от горизонта до горизонта, лишь несколько одиноких облачков плыло в вышине. Порывы ветра доносили запах полыни и полевых цветов. Юлька шла, радуясь новому дню — чувство, испытываемое только юностью.

Вот и лес. Узкая тропинка вилась между деревьями, изредка пересекая небольшие полянки. «Если повезет: к вечеру буду у Великановых гор», — планировала Юлька, ускоряя шаги, — ей чудилось, что за ней кто-то идет.

В просвете кустов показалась очередная поляна. Выскочив на нее, Юлька остановилась, пораженная неприятным зрелищем: трое здоровенных краснорожих парня, похожих физиономиями на червяков, по очереди стегали кнутом привязанную к дереву молоденькую девушку. Рот у девушки был заткнут платком, по ее лицу текли слезы.