Сельма Лагерлеф - Том 2. Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дикими гусями по Швеции. Сказки

А помнила она обо всем об этом так отчетливо, словно все еще жила в усадьбе, окруженная прежней стариной. И она сказала себе: раз уж все равно она собирается уехать из города, может, стоит съездить в старую усадьбу и поглядеть на нее еще разок, а уж потом приняться за работу?!

Она не была в усадьбе много лет и радовалась, что нашелся предлог поехать туда. По правде говоря, где бы она ни путешествовала, она всегда тосковала по родным местам. Да, ей довелось повидать немало чужих краев — и лучше, и красивей, но нигде она не находила того покоя и уюта, которые знавала в доме своего детства.

Между тем поездка в усадьбу была для нее не такой уж легкой, как могло показаться, — ведь усадьба была продана незнакомым людям! Скорее всего приняли бы ее хорошо, но ей не хотелось приезжать на старое пепелище ради того, чтобы сидеть и болтать там с чужими людьми. Ей хотелось побыть одной и вспомнить хорошенько, как жилось в усадьбе в старые времена. Потому-то она и решила приехать туда поздно вечером, когда все работы будут закончены, а люди разойдутся по домам.

Она и представить себе не могла, что поездка в родной дом будет такой удивительной! По дороге к усадьбе ей казалось, будто с каждой минутой она становится все моложе и моложе. И вот уже вместо пожилой женщины с седеющими волосами в экипаже сидит маленькая девочка в коротенькой юбочке, с длинной белокурой косой! Пожилая женщина узнавала каждую усадьбу, встречавшуюся на пути, и ей уже думалось, что дома у них и теперь все, как бывало прежде. Вот она подъезжает к усадьбе, а на крыльце ее встречают отец с матушкой, братья и сестры. Старая домоправительница подбегает к окошку поварни поглядеть, кто подъехал; выбегают Нерон и Фрейя и еще несколько дворовых собак и кидаются ей на грудь.

И чем ближе подъезжала она к усадьбе, тем радостнее становилось у нее на душе. Стояла осень, предстояла хлопотная рабочая страда; но как раз благодаря этим-то хлопотам дома у них никогда не бывало скучно или однообразно. По дороге она видела, что с полей убирают картофель; стало быть, и дома у них заняты тем же: сначала выроют картофель и заготовят впрок картофельную муку. Осень выдалась теплая, и она думала, что в этом году вряд ли так уж спешат все снять и убрать в саду и огороде. Кочаны капусты наверняка еще не срезаны с грядок. Интересно, собран ли хмель и сняты ли яблоки? Дома, наверное, уже началась большая уборка, когда все выметают дочиста и всюду наводят порядок. Ведь осенняя ярмарка, что считалась у них в усадьбе, особенно у прислуги, большим праздником, — уже на носу! То-то радости, бывало, выйти вечером в день ярмарки на поварню и поглядеть на чисто вымытый, застланный ветками можжевельника пол, заново побеленные стены и начищенную до блеска медную утварь на полках под самым потолком!

Да и после ярмарки не очень-то отдохнешь! Тут уже как раз самое время трепать лен! В жаркую летнюю пору лен сперва расстилают на лугу, чтобы просушить. Потом его складывают в старой баньке и досушивают, затопив большую печь. А в один прекрасный день, когда лен уже совсем высох, собирают всех женщин, что живут по соседству. Они усаживаются перед банькой и начинают трепать лен, разминают его мялками и колотят трепалами, чтобы получить из сухих жестких стебельков тонкие белые волокна.

Во время такой работы женщины становятся серыми от пыли. Их волосы, платья — все сплошь усыпано кострикой, но все равно женщины веселы и радостны. Весь день стучат мялки и трепала, идет нескончаемая женская болтовня, а когда подходишь к старой баньке, кажется, будто там неистовствует буря.

После того как со льном покончено, начинают печь хрустящие хлебцы, стричь овец и отпускать слуг и служанок к другим хозяевам. В ноябре предстоит убой скота, и тогда все упорно трудятся день-деньской — солят впрок мясо, заготавливая солонину, набивают колбасы, пекут кровяные хлебцы. И еще льют свечи. Примерно в эту же пору должна появиться и швея, которая обычно шьет домотканые шерстяные платья. Наступает веселая пора, когда все домочадцы — женщины и девушки — не покладая рук вместе занимаются шитьем. Башмачник, который обувает всех в усадьбе, сидит тут же в людской и сапожничает. И никогда не надоест смотреть, как он кроит кожу, подшивает подошвы, прибивает каблуки и вставляет колечки в дырочки для шнурков.

Но больше всего хлопот все-таки перед Рождеством! Когда в праздник Люсии [46] Праздник Люсии — один из наиболее популярных праздников в Швеции; в этот день (11 декабря) выбирают Люсию — самую красивую девушку. горничная уже в пять часов утра расхаживает по дому с венцом из горящих свеч на голове и приглашает всех пить кофе, это означает, что в ближайшие две недели по утрам не придется долго нежиться в постели. Надо варить пиво, вымачивать рыбу, печь и заниматься предпраздничной уборкой.

Забыв обо всем, путешественница в экипаже как раз мысленно рисовала картину того, как она печет сдобное печенье и рождественские пряники в виде человечков. Неожиданно кучер остановил лошадей у самого въезда в аллею, как она и просила. Она вскочила, еще не совсем очнувшись от своих грез. О, как жутко было очутиться поздним вечером совсем одной на дороге после того, как ей привиделось, будто она — в кругу родных и близких. Она вышла из экипажа и пошла вперед по аллее, стараясь незаметно подойти к старому дому; но разница между былым и нынешним показалась ей такой невыносимо тяжкой, что она охотнее всего повернула бы обратно. «Зачем идти туда? Ведь минувшего все равно не вернешь», — заколебалась она.

Однако раз уж она приехала издалека, надо по крайней мере хотя бы осмотреть усадьбу! И она продолжала идти вперед, но с каждым шагом ей становилось все грустнее и грустнее.

До нее доходили слухи, что усадьба очень изменилась, пришла в упадок. Может, так оно и было, но в вечерней мгле она этого не замечала. Ей даже показалось, будто там все осталось по-прежнему! Вот и пруд! В дни ее юности там было полным-полно карасей, а удить — никто не смел, так как отец требовал, чтобы рыбу оставили в покое. А вот людская и кладовые! И конюшня — над одним из ее флигелей все еще висит небольшой колокол, сзывавший к обеду во время полевых работ! А вот и флюгер, показывающий, откуда дует ветер!

Двор перед жилым домом — по-прежнему был точно запертая со всех сторон горница без единого просвета между деревьями! Так повелось со времен ее отца, у которого рука не поднималась срубить даже куст.

Остановившись в тени большого клена у въездных ворот, она оглянулась по сторонам. И тут случилось чудо: стая голубей прилетела и опустилась рядом с ней на землю.

Ей не верилось, что это — настоящие птицы. Ведь голуби никогда не летают после захода солнца. Должно быть, их разбудил яркий лунный свет. Решив, видно, что наступил день, они вылетели из своей голубятни, но потом растерялись, не смогли найти дорогу обратно и подлетели к ней, чтобы она помогла им.