Павел Бажов - Зеленая кобылка. Повесть

- Отстал, маленький?

- Ну-к что! Зато я этак-то хоть версту пробегу, а ты язык высунешь.

- Ну…

- Вот те и «ну»… А ты задерешь башку, руками замашешь… Кто так бегает?

- У тебя поучиться?

- Хоть бы и у меня. Не думай, что ноги долгие, так в этом сила. Дых-от у меня лучше. Вишь, ровно и не бежал, а ты все еще продыхаться не можешь.

Это был старый спор. Петька в нашей тройке был выше всех. Худощавый, длиннорукий, с угловатой головой на Длинной шее, он легко обгонял нас. Но бегал он неправильно - закидывал голову и сильно размахивал руками. Оба мы старались уговорить Петьку, чтобы он «бегал по правилу», а Петька щурил свои черные косые глаза, взмахивал головой и говорил:

- Эх вы, учители! А ну, побежим еще.

Под этот спор мы прошли половину пустыря. Тут справа от него выходила торная дорожка с прииска Скварец. Прииск совсем близко. Не только гудки слышно, но шум машины и поскрипыванье камня под дробильными бегунами.

По этой дороге со Скварца «гнал на мах» какой-то крутолобый старичина в синей полинялой рубахе, в длинном холщовом фартуке, в подшитых валенках, но без шапки. Фартук сбился на сторону и трепыхался, как флаг. Старик был в таком возрасте, в каком обычно уже не гоняют верхом.

Глядя, как он, сгорбившись, высоко подкидывал локти, мы расхохотались, а Петька крикнул:

- Ездок - зелена муха! Пимы спадут!

Старику, видно, было не до нас. Он даже не посмотрел в нашу сторону, направляя лошаденку к заводской конторе.

- На телефон пригнал. Случилось, видно, что-нибудь на Скварце, - сделал я предположение.

- Случилось и есть! - подтвердил Петька. - Не без причины караульный пригнал. Это уж так точно.

- Почему думаешь, караульный?

- Н #225; вот! Не видишь - старик, в пим #225;х, в запоне. Кому быть?

- Пожар, поди…

- А гудок где? Завывало бы, а видишь - молчит. Нет, тут другое.

- Золото украли?

- Украдешь, как же! Тятя сказывал - большая строгость у них. Стража там, начальство… Подступу нету. Всякого обыскивают. Догола раздевают. Украдешь! Так точно.

- А много на Скварце рабочих?

- С тысячу, а то и больше.

- И все в земле? - спросил Колюшка.

- Ты думал - на облаке? - захохотал Петька.

- Ну-к, мало ли. У машин там либо еще где. А где они живут?

- Казармы там. Помногу в одном доме живут. Больше пришлый народ. Отовсюду. И наши, заводские, есть. Только они домой бегают через перевоз.

По приисковой дороге опять показались две лошаденки, Запряженные в песковозки. На той и другой таратайке стояли женщины, размахивавшие концами вожжей. Из лесу наперерез им вылетел на высокой гнедой лошади стражник с Зелеными жгутами на плечах и заорал:

- Куда вы? Поворачивай сейчас же!

Женщины что-то кричали в ответ, но нам не было слышно. Потом они поворотили лошадей и трусцой поехали обратно, а стражник направился к конторе. Старик уже вышел из конторы, и около него толпилось человек десять - пятнадцать. Стражник что-то сказал старику. Тот закивал плешивой головой, взобрался с чурбана на лошадь и поехал обратно. На этот раз шагом. Стражник еще что-то говорил около конторы. Часть людей торопливо побежала к поселку, а часть пошла к зимнику. За ними поехал и стражник.

Старик остановился у леса, привязал лошадь к сосне, сел на пенек, достал кисет и стал курить цигарку.

- Это так точно… - проговорил Петька.

- Что - так точно?

- Видел - горная стража выскочила?

- Ну?

- Ну и ну… Только и всего.

На плотине с дребезжаньем прозвучало пять ударов колокола.

- Пошли, ребята! Вон уж сколько часов!

- Верно тетка-то говорила. Опоздаем мы.

- Часика два порыбачим - и домой.

Пруд был тих и пустынен. Только на мостике между ледорезами стоял человек с удочкой да в дальнем заливе виднелся одинокий рыбак на лодке.

Место для рыбалки мы выбрали удачно. Колюшка первый вытащил довольно порядочного окуня. Потом пошло и у нас. Петька уже хвастался:

- Полторы четверти от хвоста до головы! Винтом шел. Еле выволок его!

Два часа промелькнули, как миг. Когда плотинный караульный отдал семь ударов, Колюшка стал сматывать удочки.

- Ну-к, ребята, хватит! Тоже не близко, хоть и по перевозу. То да се дождемся потемок.

- Испугался?

- Испугался не испугался, а пора. Есть мне охота.

- У тебя только и разговору, что об еде.

- Ну-к, к слову я…

- Опять закословил!

Спускаясь с плотины, мы увидели, что старик сидит на том же пне, а около сосны стоит привязанная лошадь.

- Видно, стражник ему велел дорогу караулить. Оттуда не выпускают, а туда? Пустят - нет?

- Дедко, что там случилось? - крикнул Петька.

- Свинушка отелилась, - откликнулся старик.

- Нет, ты скажи толком.

- Толком - с волком, со мной - шутком.

- Свадебщик, видно, - догадался Петька и звонко закричал: - Ездок - зелена муха! Пимы потерял!

- Я потерял, ты подобрал - кто вором стал? - откликнулся старик.

- Тьфу ты, стара шишига, не переговоришь такого! - плюнул Петька.

Не много успели пройти по пестрой полянке зимника, как где-то близко нам показалось, в лесу, слева, - раздался выстрел. Было время охоты на боровую птицу, и выстрелы в лесу были не редкостью. Только тут происходило что-то непонятное. Не прошли и десяти шагов - опять выстрелы. На этот раз часто, один за другим. Снова одинокий выстрел, и опять - раз, два, три…

- Ходу, ребята! - крикнул Петька и бросился с полянки в лес направо, туда, где мы пробирались, когда шли вперед. На полянке зимника было еще совсем светло, а в лесу уже стало повечернему неприветно, глухо, угрюмо.

Бежать лесом с удочками и ведерками не так удобно, и наш Кольша растянулся. Он сломал удилище, поцарапал себе руку и рассыпал своих окуней. Невольная остановка, пока собирали рыбу, нас немного образумила.

Куда бежим? Зачем?

Выстрелов больше не было, и мы отправились обратно к зимнику. На опушке оказался какой-то молодой мужик в розовой, измазанной глиной рубахе. Заметив нас, он негромко спросил:

- Вы куда?

- На перевоз. В Горянку нам.

- Не велено тут! Вон, гляди, стражники…

Вдали мы увидели человек пять стражников. Разъезжал и тот, который заворотил женщин на прииск. Притаившись за деревьями, мы стали спрашивать мужика:

- Дяденька, а как нам в Горянку-то?

- Трактом попытайтесь.

- Тут-то хоть что?

- Ловят одного…

- Кого?

- Ну, начальство знает. Отойдите-ко, а то еще налетит. Вишь, сюда глядит…

- Кто стрелял-то?

- А мне видно? Стражники, поди… Может, и тот стрелял.

- Кто?

- Да которого ловят… Уходите, ребята. Не велено сказывать. Политика он… Поняли? Уходите сейчас же.

Слово «политика» мы слыхали. Взрослые в наших семьях говорили это слово с опаской, потихоньку, но с уважением. Зато наш уличанский подрядчик Жиган орал на всю улицу, когда рассчитывался со своими рабочими:

- Вы что? Политика али что? Научились, главное дело, в чужом кармане считать! Покажу вот дорожку! Покажу! Становому сказать - живо отправит. Сибирь-то, она, брат… На всех, главное дело, хватит!