Янка Мавр - ТВТ. Повесть

— Это мы говорим так. — засмеялся Леня. — Возьми эти кусачки и вот так сожми в этом месте гвоздь.

Клава вставила гвоздь, как показывал Леня, сжала обеими руками кусачки и сама не заметила, как гвоздь был перерезан.

— Совсем легко! — радостно сказала она.

— Легко и просто, — подтвердил Леня. — А теперь сделаем последнюю операцию. Приложи ручку к сковородке, просунь этот кусок гвоздя через обе дырочки. Положи на тиски шляпкой вниз. Я тебе помогу придержать. Теперь бери молоток и бей по гвоздю, чтобы его расплющить.

Осторожно, неловко Клава стала ударять по гвоздю.

— Смелей, смелей! — покрикивал Леня. — Нужно его совсем расплющить.

А когда она попробовала ударить сильнее, то по гвоздю не попала.

— Ничего, ничего! — утешал Леня. — Лупи сколько влезет.

Клава начала «лупить сколько влезет», причем больше половины ударов попадало в сторону. Однако гвоздь постепенно плющился и, наконец, превратился в такую же шляпку, как и с другой стороны, только кривую.

— Неплохо будет, — сказал Леня.

Клава осмотрела свою работу, потрогала ручку — держится крепко, хотя еще и осталась дырка для второй заклепки. Клава ощутила большое удовлетворение, которое всегда бывает у человека, сделавшего собственными руками полезное дело. За другую заклепку она взялась уже самостоятельно, уверенно и сделала ее лучше и быстрее, чем первую. Подошел инструктор, взял в руки сковороду, осмотрел ее и спросил:

— Сама сделала?

— Сама! — ответили Леня и Клава вместе.

— Очень хорошо. Всегда старайся, что можно, делать сама. Возьми вот еще напильник и подшабри им, чтобы было ровней.

И старый мастер отошел довольный. Он больше всего любил труд и хотел, чтобы все его тоже любили. Он сожалел о тех людях, которые не умеют или не хотят сами помочь себе в каком-нибудь пустяковом деле. Он обучал своих учеников слесарному делу, но требовал от них, чтобы они умели сами для себя и обувь ремонтировать, и пуговицу пришить. Поэтому он заставил и эту не знакомую ему девочку сделать всё своими руками.

Клава возвратилась домой с таким сияющим лицом, словно к ней пришло невесть какое счастье.

Мать с удивлением посмотрела на дочку.

— Что с тобой такое?

— Вот! — торжественно сказала Клава, подавая сковороду.

— Починили? Так скоро? — спросила мать, беря в руки сковороду. -

— И как крепко держится!

— Потому что я сама сделала, — гордо ответила Клава.

— То есть как сама?

— Да так — собственными руками.

— Собственными?! — воскликнула мать.

— Да, вот этими самыми. — Клава показала свои перепачканные руки.

— Сама?

— Сама.

— Не может быть!

— Да правда же.

— Неужто сама?

— Сама.

— Своими руками?

— Да говорю же, что своими.

— Ах, доченька! Смотри ты что сделала!

Мать со всех сторон осматривала сковороду, вертела в руках и так, и этак, не могла налюбоваться.

Вошла соседка Марья. Мать к ней:

— Смотри, как починила сковороду Клава! Сама, своими руками .

— Неужели сама?

— Сама, сама! — уже недовольным тоном сказала Клава. — Что же тут особенного?

— А ты разве училась этому делу? — спросила соседка.

— Показали — я и сделала.

— Так сразу и сделала? — недоверчиво сказала тетка Марья. — Если бы мальчик, это еще так-сяк, а то девчонка. . . Никогда этого не бывало.

— А теперь есть.

В тот же день почти все соседи узнали, что Клава Макейчик сразу, без всякого обучения, сделала такую работу, какую выполняют только квалифицированные слесари.

Однажды после занятий в пятом классе собралось пионерское звено. Тут были знакомые нам Толя и Нина Беспаловы, Андрей Гулис, Павлик Рогатка, Клава Макейчик, Яша Канторович, Стась Ковальский, Соня Данилова, Леня Сакович и Боря Цыбук.

Остались они потому, что Павлик стал подробно рассказывать о приключениях и переживаниях того злополучного дня, когда он опоздал в школу.

— До чего же обидно становится, — говорил он, — как вспомню, что всё получилось из-за таких пустяков. Ведь мы и сами тут могли бы управиться.

— И у меня тоже была история в этом роде! — крикнул Яша. — У нас испортился электрический утюг. Сначала долго капризничал: то греется, то не греется, то греется, то опять не греется. А потом и совсем перестал нагреваться. Осмотрели мы шнур — кажется, цел. Пришлось мне нести утюг к мастеру. Тот разобрал его, посмотрел и говорит: «По-моему, — исправный. Наверно, шнур оборвался. Почему его не захватил?» Я — домой за шнуром. Мастер повертел его — и опять ничего не нашел. А потом пощупал вилку и сказал: «Смотри, вот эта ножка отвернулась». Взял да так прямо, пальцами, и подкрутил ее. И больше ничего!

— А знаете что? — сказал тогда Андрейка. — Мне тоже порядком досталось оттого, что я не догадался раза два провести напильником по ключу.

И под общий смех он рассказал о том, как ночевал с поросенком и что из этого вышло.

Тогда Стась признался, что у него как-то раз полетели в лужу книжки и тетрадки вместе с портфелем, у которого оборвалась ручка.

— А прикрепить ручку я мог бы и сам, не ожидая, пока она оторвется, — сказал Стась.

Короче говоря, таких примеров у каждого набралось достаточно. Всё это вместе заставило ребят серьезно призадуматься. Они как бы впервые увидели, что делается вокруг них.

Увидели и удивились.

— Выходит, мы живем в плену у вещей, — рассудительно сказала Клава. — Получается, что не мы владеем ими, а они нами. Какая-нибудь сковородка что захочет, то и творит, а ты только смотри на нее или зови на помощь людей.

— Оно действительно получается, что мы будто зависим от разных домашних вещей, — дополнил ее Павлик. — Они нас подводят на каждом шагу, а мы терпим да ждем чьей-то помощи. А если бы захотели, сами справились бы с ними.

— Тогда надо объявить им войну, — засмеявшись, сказал Боря Цыбук.

— А что ты думаешь? — серьезно ответил ему Павлик. — Совсем не худо было бы повоевать с ними. Как только начнет какая-нибудь из них выкомаривать штучки, — сразу ее и призвать к порядку.

— Давайте тогда организуем кружок, — предложила Клава. — Возьмем обязательство: весь мелкий ремонт делать своими силами.

— Правильно! — поддержал ее Стась. — Это будет совершенно новый и интересный кружок. Его можно назвать кружком домашних техников.