Вячеслав Колесник - Юность генерала Ватутина

— Да я вообще-то читать маленько умею, — смущённо ответил Иван, — а вот что касаемо арифметики…

— Деньги-то считать умеешь? — пошутил Ватутин.

— Деньги-то умею — если немного, конечно…

Засмеялись друзья-красноармейцы:

— А у тебя их много и не будет никогда — можешь арифметике не учиться!

— Учись, учись, Ванюха, пчёл будешь на пасеке считать!

— Или невест своих в деревне!

Так с шутками, смехом, решая забавные, придуманные тут же, в вагоне, задачки, доехали бойцы до Полтавы.

Пехотные курсы, куда их направили учиться, располагались в старинном кирпичном здании, бывшем кадетском корпусе. Бронзовая фигура Петра Великого, реликвии знаменитой полтавской битвы — всё здесь напоминало о славном прошлом русского воинства.

Два года проучился здесь Николай Ватутин. В нелёгкой, тревожной обстановке проходила эта учёба. По степным просторам Украины всё ещё рыскали многочисленные отряды и формирования батьки Махно, Петлюры, Беленького и других атаманов. Занятия часто прерывались приказом: «Всем… всем… в связи с возникшей ситуацией… в срочном порядке…» Курсанты во главе с преподавателями участвовали в боях с бандами, сопровождали продовольственные обозы, трудились на заготовке дров… Часто спали, не раздеваясь, готовые в любую минуту отправиться то на станцию разгружать составы с углём, то на восстановление взорванного моста.

В стране, как неизбежное последствие Гражданской войны, царила страшная разруха, не хватало рабочих рук. Вместо молотка и лопаты эти руки всё ещё крепко сжимали стволы винтовок. Когда же наконец была разбита Врангелевская армия — последний оплот белого движения — правительство Советской республики приняло решение начать реорганизацию Красной Армии и, в первую очередь, сократить численный её состав.

Коснулись эти перемены и 29-ых пехотных курсов — они были преобразованы в 14-ую Полтавскую пехотную школу. Больше чем наполовину было сокращено число курсантов — в школе остались наиболее способные. Курсант Ватутин, конечно же, оказался в их числе. Учился он с увлечением, военная служба отныне стала главным делом его жизни.

В феврале 1921 года, накануне Дня образования Красной Армии, он был принят в партию большевиков.

«Коммунист должен первым вступать в бой, а оставшись в живых — выходить из него последним!» Таков был лозунг того времени.

Полтавскую пехотную школу, как одно из лучших учебных заведений Красной Армии, часто посещал сам М.В. Фрунзе — командующий войсками Украины и Крыма. Для молодых бойцов Фрунзе являлся кумиром, они боготворили его, восхищались его яркой биографией. Человек несгибаемой воли, большевик, дважды приговорённый царизмом к смертной казни, талантливый полководец, разгромивший Колчака и Врангеля…

— Товарищи! — обращался он не раз к курсантам. — Будущие командиры! Девизом сегодняшнего дня для вас должны стать слова вождя мирового пролетариата товарища Ленина: «Главная наша задача — учиться военному делу настоящим образом!»

И они учились — упорно, целеустремлённо, настойчиво, преодолевая каждодневные трудности и лишения, — учились так, как требовала обстановка той суровой эпохи.

Фрагмент автобиографии комбрига Н. Ф. Ватутина от 18 февраля 1939 года.

Однако на страну, где едва начало утихать пламя братоубийственной войны, навалилось ещё одно испытание. В 1921 году почти все губернии европейской части России и Украины охватила страшная засуха. Советским правительством было принято постановление «О борьбе с засухой», решено было также организовать закупку продовольствия за рубежом, в связи с чем началось насильственное изъятие церковных ценностей. Однако все эти меры даже в малой степени не смогли улучшить сложившуюся обстановку. Кое-где начали появляться случаи людоедства, по городам и сёлам день и ночь тревожно звонили колокола…

Били в колокол и в родной деревне Ватутина — Чепухинке. Местный священник призывал односельчан усерднее молиться, водил вокруг церкви толпу истощённых, едва передвигавших ноги, людей… «Господи, услышь нас, грешных! Помоги нам!»

Николай Ватутин чем только мог, старался помочь родным — отсылал все свои курсантские деньги, продовольственный паёк. Однажды ночью, разгружая вагоны с углём, он услыхал, что один из железнодорожников, помощник машиниста паровоза, — родом из Валуек. Николай обрадовался, подбежал к земляку:

— А я из Чепухинки! Слышал про такую?

— Слышал, — грустно покачал головой земляк. — Да только вот Чепухинка твоя, браток, почти вся от голода вымерла.

Николай встревоженно поглядел на земляка, глухо спросил:

— В Валуйках скоро будешь?

— Дня через два, если всё будет благополучно.

— Посылку не передашь моим?

— Передам, — согласился железнодорожник, — если успеешь до восьми утра принести.

— Успею.

Разгрузив вагоны с углём, курсанты возвратились в свои казармы. После тяжёлой ночной работы всем был роздан сухой паёк — сухари, два куска сахара-рафинада, пачка чая на троих, небольшой кусок сала. Ватутин тотчас же нашёл фанерный ящик, стал укладывать в него свой паёк. Его окружили товарищи. Они, конечно же, слышали, о чём говорил Николай с земляком-железнодорожником, слышали о страшном голоде, выкосившем чуть ли не половину Чепухинки.

— Коля, возьми два сухаря, — предложил один из курсантов, — передай своим от меня…

— А от меня — кусок сала.

— А я сахар свой отдам…

— Что вы, ребята, — начал было отказываться Ватутин,— у вас же у самих родня голодает.

— Вот и будем по очереди друг дружке помогать, чтобы посылки наши были повесомей!

Но как ни старался Николай помочь голодающей семье, не обошло стороной горе ватутинский двор. Умер от голода младший брат, Егорка. Следом за ним — отец, Фёдор Григорьевич. В то страшное лето 1921 года чуть ли не каждый день уносили кого-то на сельский погост. Не стало вскоре и деда Григория…

— Вера, — попросил он невестку перед кончиной, — напиши внуку Николаю в армию, что потери в нашем ватутинском полку составили три человека… Ещё — передай ему мой наказ: нехай служит как следует, не забывает, что мы, Ватутины, завсегда были справными вояками…

Долго шло письмо из Чепухинки в Полтаву, недели две. Прочитал его Николай, тяжело вздохнул, после долгого раздумья вышел во двор школы, повернул голову в сторону родной деревни:

— Обещаю, дедушка, — буду и я справным воякой!

И вот наступил 1922 год. Ватутин и его товарищи начали готовиться к выпускным испытаниям. В Полтавской пехотной школе это был первый выпуск, поэтому все — и курсанты и преподаватели — готовились к этому событию с особым усердием. От подъёма и до отбоя — тренировки, маршировки, стрельбы, учения… Летом стало известно, что в день выпуска, первого сентября, в пехотную школу прибудет сам командующий войсками Украины и Крыма товарищ Фрунзе, и что торжественное мероприятие состоится на знаменитом поле Полтавской битвы.