Мари Деплешен - Волна любви на озере дружбы [litres]

Через добрых пять минут два маленьких человечка стали проявлять явные признаки беспокойства. Букет и платочек вертелись в разные стороны, видимо, надеясь нас увидеть. Тим нервно приглаживал волосы, а мама посматривала на часы. Они стояли друг напротив друга и, судя по всему, вели оживленную дискуссию.

– Думаешь, они не догадаются взглянуть наверх? – спросила я Изабель.

– Очень маловероятно, – предположила она. – Обычно люди что-то ищут, уставившись носом в землю. Мало кто задирает нос, чтобы найти решение.

– Ощущаю себя ангелом, – сказала я.

Мы все катались, а Тим и мама, казалось, не на шутку встревожились. Они разделились, чтобы обойти вокруг колеса и проверить, не спутала ли я колесо обозрения с кольцевыми американскими горками. Тим опустил вниз букет, который пятнадцатью минутами раньше он так гордо нес, и теперь подметал им пыльную дорогу. Мама теряла терпение и в раздражении размахивала руками, как картонный паяц. Они, видимо, совсем разуверились.

– Они, наверное, махнут рукой и уйдут, – прошептала я Изабель.

– Наверное, пора действовать, – ответила она. – Мы их уже достаточно напугали. Давай позовем вместе: «Тим! Тим!»

Я набрала воздуха в легкие и крикнула:

– Тим! Тим!

Наконец наши вопли встревожили Тима, и он обнаружил наше подвешенное местонахождение.

– Это ты! Это ты! – орал он, указывая на кабинку карающей дланью. – Сию минуту иди сюда, глупая болтушка!

Я с хохотом пожала руку Изабель, и кабинка, раскачиваясь, стала возноситься к облакам. Теперь они, задрав голову, смотрели, как мы болтаемся в холодном зимнем небе.

– Спустите девочек! – кричал Тим, повернувшись к ярмарочному механику.

– Не могу, дорогой мой, – они там наверху прочно застряли, – дерзко ответил механик.

– Сударь, – парировала мама, – я приказываю вам спустить их на землю, иначе я позову полицию.

– Потише, сударыня, они за все заплатили и имеют право кататься сколько влезет.

– Погодите, вы, друг мой, видно, разум потеряли: так они заплатили или застряли? – спросила мама.

Однако мужчина успел ретироваться. Теперь он взирал на нас, спокойно сидя за кассой. А мы, прижавшись друг к другу, без конца катались и каждый раз, поравнявшись с нашими расстроенными устроителями встречи, приветственно махали им рукой.

– Мне их жалко, – в конце концов произнесла Изабель. – Ладно, давай вернемся на землю.

– Да-а-а, – согласилась я, – но только что я скажу маме? Надо соврать?

– Нет, – сказала Изабель, – не ври. Прикинься веником. Скажи, что ты ничего не знаешь, что я виновата, что пусть она меня спросит. В конечном счете это я придумала историю с колесом обозрения.

Она кивнула механику, и через несколько секунд мы ступили на землю. Мы долго катались, поэтому я нетвердо стояла на ногах и слегка покачивалась. У меня еле хватило сил, чтобы разглядеть, как Тим вручил букет Изабель, а та отблагодарила его поцелуем.

– Ничего себе, – сказала мама, – ну вы даете, девочки мои!

При этом она ласково и с удовлетворением смотрела на Тима и Изабель.

– Итак, – подытожила она, – все-таки у нас получилось! Изабель, я закоченела, мы пойдем с Сюзанной выпьем чего-нибудь горяченького. Через полчасика подходите к нам.

Я смотрела, как парочка влюбленных удаляется по аллее, взявшись под ручку. И тут мама заявила:

– Между прочим, свидание у нас было на земле. Как вы оказались на этом колесе, которое никак не могло остановиться?

– Не знаю, – ответила я. – Это Изабель придумала, у нее и спрашивай.

Мы шагали рядышком, маленькая я и высокая мама, пока не дошли до ближайшего кафе. Мне было неловко идти рядом с ней, наша парочка казалась мне посмешищем, словно мы походили на Лорела и Харди [4] Лорел Стэн и Харди Оливер – американские киноактеры, комики. Стэн был худым, а Оливер – полным. . Но мы были всего-навсего мамой и дочкой.

В кафе мы уселись рядом.

– Два какао, – заказала мама.

– Извините, – перебила я, подняв руку, – мне лучше лимонада.

– Ну что, повторить? – спросила мама. – Какао и лимонад, – бросила она официанту.

Когда мне принесли лимонад, я спросила:

– Заедем сегодня вечером к Бабуле?

Мама на мгновенье задумалась.

– А ты хочешь?

– Нет, – ответила я, опустив голову.

– Надо же, – сказала мама. – Что происходит? Вы поругались?

– Да нет, не совсем. Просто она считает, что я ее больше не люблю. Она думает, что я выросла и стала меньше ее любить. Она думает, что я ее забыла и больше не хочу ее видеть.

Мама взглянула на меня с печальной улыбкой.

– Не обижайся на нее, – сказала она удивительно нежным голосом. – Бабуля обожает детей, но не умеет ладить со взрослыми. А ты растешь, и она упрекает тебя в том, что ты от нее отдаляешься. И это не ты от нее уходишь, а она от тебя.

Я обалдела. Такое впечатление, что я слышала не привычные мамины слова, но со мной говорил другой человек, и он был гораздо внимательнее к жизненным ситуациям и мне гораздо ближе.

– А тебя она тоже упрекала в том, что ты ее разлюбила? – спросила я.

– Очень часто, – ответила мама. – Несмотря на то, что я все время за ней ухаживала. Однако у нее все равно остается ощущение, что ее бросили, и она жестоко корит в этом близких людей. Она почти как младенец, который постоянно требует, чтобы его укачивали и голубили. Наверное, поэтому она так хорошо ладит с малышами, – она сама на них похожа.

– Но это же твоя мама.

– Да, – устало произнесла мама. – Поверь, не так-то легко иметь маму-ребенка. Нередко приходится вести себя сурово и решительно, чтобы противостоять ее недоверию и ревности.

– Поэтому ты и со мной такая строгая?

– Может быть, – согласилась мама. – Я привыкла остерегаться любви. Прости меня, – добавила она, помешивая ложечкой какао в чашке.

– Но если ты остерегаешься любви, зачем же ты помогла Тиму вновь обрести Изабель? Потому что ты очень любишь Тима?

Мама улыбнулась.

– Нет. Конечно, я очень люблю Тима, но не так, чтобы тратить свое время на решение его проблем. Весь этот план я разработала ради тебя, Сюзанна. Потому что ты очень любишь Тима. И чтобы у нас вместе с тобой что-нибудь получилось. И чтобы показать тебе, что в жизни на меня можно положиться. Я, возможно, строгий человек, но я обладаю некоторыми качествами, которые тебе пригодились бы. Я бы хотела, чтобы ты это поняла.

Меня настолько поразили эти неожиданные слова, что я не могла вымолвить ни слова.

– Не волнуйся, – подытожила мама. – Между нами все остается по-прежнему. Но запомни, что, если мама тебе понадобится, она всегда будет на твоей стороне.

Я почувствовала, как огромная волна горячего воздуха окатила меня с ног до головы, и мне неожиданно стало невероятно уютно. От возможности положиться на маму возникает чувство умиротворения. Я смотрела по сторонам, и тут через витрину кафе я увидела Изабель, которая нас выглядывала. Я помахала ей рукой.