Бенно Плудра - Остров лебедей

Дорогие ребята!

Эта повесть познакомит вас с творчеством известного немецкого писателя Бенно Плудра (ГДР).

Главный герой книги — берлинский школьник Стефан, недавно приехавший сюда из маленького городка. О том, какие проблемы встают перед мальчиком в новой школе, среди незнакомых ему людей, рассказывает эта книга.

Иречку он завтра больше не увидит — вон там, за домом, где кончается сад и начинаются луга, — такую широкую даже издали. Завтра он ее больше не увидит. Сегодня, значит, в последний раз.

Через луг он бежит к воде. У самого берега она зеленая, а к середине, где остров, — чернеет. Невысокие кусты, камыш, полоска белого песка — вот и весь остров. А перед ним — лебеди. Совсем неподвижные, будто их кто нарисовал…

Здесь, где он стоит, небольшая бухта вре́залась в берег. Круглоголовые ивы обступили ее. Ветви свисают до самой воды. Под ними — плот, словно поджидает кого. Небольшой такой, сколочен из тарных дощечек, бочек и старых досок. И ничего тут смешного нет!

Да и некому смеяться, нет тут никого, только Тассо, а Тассо, как и Стефан, неотделим от плота. Они же его вместе строили! Еще зимой начали и до самой весны здорово работали. А теперь, когда плот готов, Стефан должен уезжать.

Тассо сидит на берегу под ивой и ногами раскачивает плот. Волосы у него длинные и совсем светлые, глаза закрывает чёлка. Поглядывая через низко нависшие волосы, Тассо говорит:

— Пришел все-таки.

— Раньше не мог, — говорит Стефан.

— Значит, уезжаете?

— Через пять минут.

Тассо перестает болтать ногами.

— А то могли бы покататься, хоть немного.

— Приеду я, — говорит Стефан, — обязательно приеду. Тогда и покатаемся.

— Да брось ты! Ничего ты не приедешь. Как попадешь в Берлин, так уж не вернешься.

— Вернусь, — говорит Стефан. — Точно, вернусь. На машине совсем недолго. Два часа — не больше. Может, даже чуть меньше.

— Давай приезжай, — говорит Тассо. — На машине и приезжай. — Он откидывает челку, теперь виден левый глаз. Тассо выжидательно смотрит на Стефана, своего друга Стефана, всегда готового помочь.

— Приеду, — говорит Стефан. — На машине и приеду. Мать каждую неделю к бабушке ездит. С ней и приеду. Каждую неделю буду ездить. И все будет как всегда.

— Правда, — говорит Тассо. — Если каждую неделю, то правда будет как всегда. — Тассо смеется, круглое, как яблочко, лицо сияет. — И как приедешь — на плоту будем кататься. И на остров, это уж завсегда. С ночевкой, а?

— Так и сделаем. Как захотим — так и сделаем.

Тассо чуть отодвинулся, освободив место для Стефана. Оба теперь сидят в высокой прибрежной траве, опустив ноги на плот.

— Тебе хочется в Берлин? — спрашивает Тассо.

— А тебе хотелось бы? — спрашивает Стефан.

Тассо молчит. Должно быть, думает.

— Не знаю. Нет, наверное, — говорит он.

— Машин там сколько! — говорит Стефан. — И зоопарк есть. И кино и все…

— Зоопарк я видел. Да почти все в Берлине видел.

— Ты ж там никогда не был.

— Ну и что? Все равно видел. По телевизору. И Бранденбургские ворота видел.

— А в гости приедешь ко мне? Будет у тебя время — ты и приезжай. Можешь и в воскресенье, можешь и в понедельник. Когда хочешь, тогда и приезжай. Приехал, нажал на кнопку звонка — и я тут как тут.

Так они и сидят, молчаливые, притихшие. Ногами раскачали плот, и ничуть им не грустно, как будто и не ждет перед домом бабушки машина-фургон, на котором большими буквами написано: «ПЕРЕВОЗКА МЕБЕЛИ».

Нет, ждет. Пора!

Слышен протяжный гудок, ревет мотор, и побледневший вдруг Стефан с ужасом смотрит на Тассо:

— Они ж уедут!

Тассо подталкивает его, Стефан вскакивает, и оба несутся к деревне, до самого сада, вверх по откосу, а там, под деревом, стоит бабушка, около нее вертится Сабина — маленькая такая, косички торчат в разные стороны.

— Совсем мужиков в деревне не осталось! Совсем не осталось, — тоненьким голоском повторяет она, прыгая то на правой, то на левой ножке. И в ладоши еще хлопает — одна-единственная она тут веселится.

Мать строго поглядывает на Стефана:

— Вечно ты так! И Тассо, конечно, с тобой.

— Пришел же, чего ты, Сусанна, — успокаивает бабушка.

— Ему только дай волю, — отвечает мать.

— Ну чего ты скандалишь, Сусанна! Уезжаете ведь.

Мать круто поворачивается, идет к дому. Сабина, Стефан и Тассо — за ней. В самом конце, чуть не плача, плетется бабушка: надо же! Все вышло, как она боялась…

— Поскорей, пожалуйста, — говорит мать, — а то мебельщики раньше нас в Берлин приедут.

У штакетника стоит белый «Трабант», до самой крыши набитый домашними вещами.

— Сабина, залезай назад, впереди поедет Стефан, — приказывает мать.

Бабушка суетится, не знает, куда девать руки, куда девать самое себя. В конце концов, опершись о забор, останавливается, обводит всех глазами и говорит:

— Ну куда вам спешить? И ради бога, поезжай потише, Сусанна!

— Да ладно, ладно! — отвечает мать.

— Очень тебя прошу, — уговаривает бабушка. — Время-то у вас есть. Твой муж ведь уже там.

— Герман? Он и так ждет не дождется. Хорошо ли одному в пустой квартире сидеть…

— Ну и пусть подождет немного, — говорит бабушка. — Лучше уж пускай подождет, чем, не приведи господь, с вами в дороге чего случится.

— Да ладно тебе. Не беспокойся, пожалуйста, — уговаривает ее Сусанна. Быстрыми шагами — у нее вообще быстрые, решительные движения — она подходит к бабушке и, целуя ее, говорит: — На той неделе приедем проведать тебя, если, конечно, ничто не помешает.

— На той неделе, говоришь? Так скоро вы не управитесь. Квартиру обставить — тоже ведь время надо, а уж потом и приезжайте.

— Не хворай, пожалуйста, — говорит Сусанна, обнимая на прощание бабушку, — как только сможем — так и приедем.

Она садится за руль, а бабушка торопливо через окно еще успевает погладить и внучку и внука.

— Будьте осторожнее на шоссейке-то. А ты, мальчик мой, напиши мне, как вы там и что.

Вот и всё. Вот и простились. Бабушка под конец все же расплакалась, и Стефан еще долго будет видеть ее такой: всю в слезах! Рядом стоит Тассо, гордый, настоящий друг, такой никогда не расплачется.