Л. Пантелеев - Твои ровесники

Минуло десять часов — и стало ясно: дед Вареник не придет. Никто не придет.

— Что будем делать, девочки? — прошептала Ия.

— Спать, — мрачно ответила Света.

Они натянули на себя все, что было, легли на пол возле печки, подстелив солому, и накрылись необъятным тулупом деда Вареника.

Сначала было холодно, и они лежали, стуча зубами. Но потом понемногу согрелись, прижавшись друг к другу, и заснули.

Ия спала плохо, то и дело просыпалась. В кормокухне было темно: вероятно, в «летучей мыши» вышел керосин. Ветер все злобствовал, только его разбойничий свист стал как-то глуше, словно доносился сюда, в помещение, сквозь слой ваты. Ия сначала не могла понять, в чем дело; думала, уши у нее заложило, а потом догадалась: эту сторону свинофермы занесло снегом. Ей стало страшно, она подумала о маме, о сестренках, как те волнуются за нее, не спят, и сами собой потекли непрошеные слезы. Так она лежала в темноте и плакала, беззвучно, боясь пошевельнуться, чтобы не разбудить девочек.

И тут ей послышался рядом странный звук, словно кто-то всхлипнул. Вера? Ия повернулась к ней, прошептала:

— Проснулась?

Вера, не откликаясь, задышала глубоко и ровно, как во сне. Но Ия поняла: Вера не спит.

— Тебе тоже страшно? — прильнула она к подруге.

— Перестань, Ийка, не мешай спать! — громко сказала Света.

Голос у нее был совсем не сонный.

Ия притаилась, как мышка, и незаметно для себя вновь забылась в беспокойном полусне.

Ее разбудил голос Веры.

— Который час? — спрашивала она у Светы.

— Не знаю, — ответила та.

— А ты зажги спичку и посмотри.

— Нет спичек.

— Как — нет?! — воскликнула Вера.

— Вчера, когда зажигали «летучую мышь», последние истратила, — со странным спокойствием ответила Света.

Ия спросила испуганно:

— Ой, Светочка, как же мы без спичек?

— Не знаю, — и опять так спокойно, почти безучастно.

— Может, посмотреть свиней? — спросила, помолчав, Ия.

Света ничего не ответила. Ия полежала еще немного, потом выбралась из-под тулупа. Надо все-таки посмотреть. Из-за ветра не слышно, как у них там.

В свинарнике посветлее. С одной стороны окна замело так, будто их и нет, зато с другой в узкие застекленные прорези гляделось молочное буранное утро.

Свиньи вели себя беспокойно, особенно двухмесячные отъемыши. Жались в углу, толкали друг друга, стремясь попасть в самую середину, где потеплее. Завидев свинарку, они кинулись к загородкам, подняли такой визг, что на какое-то время не стало слышно, как бушует за стеной ветер. «Есть хотят, уж давно их время прошло, — с тревогой подумала Ия. — А чем кормить?»

Она пошла к своим «стиляжкам», потрепала их по мокрым холодным рыльцам. И вдруг забеспокоилась: все ли здесь? Она пересчитала — двенадцать. А где еще один?

Тринадцатого, хроменького, она нашла в соломе. Он лежал неподвижный, странно помятый, видать, задавили еще ночью. Ах, надо было взять его к себе — как она не догадалась!

Роняя слезы, Ия вытащила мертвого поросенка, пробежала по другим клеткам. Нет, задавленных больше нет — все живы. И все визжат отчаянно, все требуют пищи.

Она вернулась к девочкам. Те еще лежали под тулупом.

— Стиляжоночек умер, хромой… — ее голос дрожал.

— Раз! — произнесла Света загадочно.

— Что — раз? — не поняла Ия.

— Раз, два, три… Ну и так далее.

— Света, не надо! — взмолилась Ия. — Зачем ты так?

Света ничего не ответила.

— Девочки, ну, придумаем что-нибудь! Главное воду согреть, напоить их хотя бы.

— Может быть, трением? — предложила Вера и села. — А что, в самом деле! Взять острую палочку, поставить на сухую щепку и вертеть в пальцах. Древние люди могли, а мы не сможем? А, Света?

Опять Света не отозвалась.

— Тогда уж лучше «катюша», — вспомнила Ия и пояснила: — Папа говорил, на фронте, когда не было спичек, каждый носил с собой сталь и кремень. Высекали искры и прикуривали. Даже лучше, чем спички. Те промокнут — и все.

— Давай попробуем! Светка, вставай! — Вера потянула тулуп.

— Бесполезно. Ничего у вас не получится, — Света отвернулась.

— Но попробовать ведь можно?

— Зачем обманывать самих себя?

— Ну, Светка!

— Отстань!

Так Света и не встала. Вдвоем девочки отыскали в свинарнике несколько металлических обломков — сталь или железо, кто знает. Ударяли, ударяли один о другой — хоть бы искорка! Бросили обломки, выковыряли камешки из стены. Колотили изо всех сил камень о камень, камень о железо — опять ничего.

Вернулись в кормокухню. Света по-прежнему лежит, накрытая тулупом, уставившись в одну точку.

— Света! — Ии страшно: такой безучастной, такой равнодушной ко всему она Свету еще никогда не видела. — Ну, надо же что-то предпринять! Ты же старшая, ты должна!

Ничего не отвечает, молчит.

«Плохо, — думает Ия и ломает пальцы. — Светка растерялась, решила, что ничего уже сделать нельзя. Может, и в самом деле она права? Вон бились, бились с железяками… Что тогда? Ждать?.. Сколько ждать? Буранить может и день, и два, и три. Хорошо, если смогут прийти на выручку. А если не пробьются — вон какой буранище! Село не близко, да еще овраги… Свиньи все передохнут. Да и сами пропадем… Что делать? Что делать? Если бы только Светка… Она же такая, она же все может…»

Ия постояла еще немного, потом нерешительно взялась за ручку двери.

— Что стоишь? Ложись, погрейся! — Вера уже нырнула под тулуп.

— Сейчас, только в дневник запишу. Сегодня моя очередь.

— Куда ты! — но дверь уже закрылась за Ией. — Вот ненормальная, придумала! Кому сейчас ее дневник нужен… Слушай, Света, а ведь в самом деле не получилось. Может, надо брать камни побольше, как ты думаешь?

Молчит. Спит? Или не хочет отвечать?..

Прошло полчаса, а то и больше. Ия не возвращалась. Вера забеспокоилась. Что она там?

Она не выдержала, встала, пробежала мимо отчаянно визжавших свиней к конторке. Открыла дверь — и застыла в испуге. Ия сидела спиной к ней, голова на столе, правая рука бессильно свесилась.

— Света! Света! — Вера кинулась через свинарник к кормокухне. — Ийка умерла!

— Ты что! — Света вскочила.

— Или в обмороке. Скорее, ну скорее же!

Они, задыхаясь от волнения, примчались в конторку, стали теребить Ию.

— Ийка! Ийка! — голосила Вера. — Ну что с тобой, Ийка?

Ия открыла глаза, посмотрела удивленно на подруг:

— Что кричите, девочки?..

Она сказала, что просто заснула. Стала писать дневник — и заснула. Света смотрела на нее подозрительно. Как это так: писала — и вдруг заснула?

— Не знаю, — Ия виновато покраснела. — Заснула и все.

— Вот соня! — счастливо засмеялась Вера. — Так напугать… Скатерть со стола стянула, дневник сбросила, книгу сдачи дежурства. Смотри, смотри, все листы помялись! Ох, и даст тебе за книгу дежурств дед Вареник… А это что? — Она подняла с пола вывалившийся из книги листок и прочитала вслух: — «Инструкция на случай половодья, бурана и других непредвидинных случаев». Так и написано — непредвидинных, вот грамотеи! Наверное, Митяй писал. Нет, точно, девочки, Митяй! Вы заметили, как он говорит: «полуклиника?»