Александр Аронов - Цирк приехал!

— Надо, — нахмурился Сандро. — Так в частном цирке принято. Хозяин любит русский артист выдавать за иностранный. Мне тоже фамилий переделали.

— А как его настоящая фамилия?

— Кто знает? Он и сам забыл. Вонави и Вонави…

— А что у тебя за номер? Ты гипнотизер? — поинтересовался Борька.

— Зачем гипнотизер!

— А кто?

— Придешь в цирк — увидишь!

В раскрытую дверь с виноватым видом вошел зверек и, высоко подпрыгнув, снова очутился на груди Сандро и немного сбил одеяло. Сандро тут же схватил зубами край одеяла и натянул его до подбородка.

— Вот дурной! — пробормотал он. Потом с досадой сказал Нине: — Спугнули вы крыс!

— Значит, всё? — упавшим голосом спросил Борька. — Идти нам?

— Кто гонит? Сиди, если нравится… Ребята заулыбались.

— Тебя можно и Сандро и Шурой звать? — спросила Нина.

— Как хочешь можно. И Сандро, и Шурой, и Шуркой, и Саней, и Аликом, и Шуриком, и Сашей, и Александром Григорьевичем даже! — рассмеялся Сандро. — А вас как зовут?

Ребята представились.

— А что за зверек твой Минька? — спросил Борька.

— Фараонова мышь, нимс, ищейка, мангуст. Он сам названий не знает. Ему это ни к чему. Он только Минька понимает!

Минька пошевелил усами и посмотрел на хозяина. Сандро засмеялся.

— Он умный очень, ласковый, хитрый, смелый. Самых ядовитых змей победит всегда. Видели, какой у него мех? Ни один змея не прокусит. А он ещё нарочно валяется в иле, потом шкурка свой сушит. Тогда совсем панцирь получается. А морду от змеиный укус прикрывает хвостом. Так что не ухватить Миньку.

— А его ещё Рикки-Тикки-Тави зовут, — сказала Нина. — Про него написал книжку писатель Киплинг.

— Киплинг? Не попадался мне такой книжка.

— У нас дома есть. Я её тебе в школу принесу. Как только поправишься. Ладно?

— Ладно…

Ребята переглянулись: «Победа! Придет!»

— А правду говорят, что мангуст может одолеть крокодила? — спросила Нина. — Я так слышала. Крокодил отдыхает после еды. Пасть у него широко раскрыта. Мангуст прыгает в неё, прогрызает горло, потом разрывает сердце и наружу выбирается через брюхо?

— Насчет крокодил ничего точно сказать не могу. Про змей знаю.

— Он у тебя дрессированный? — спросил Борька.

— Умеет кое-что! Алле, Минька!

Мангуст тут же соскочил на пол и перекувырнулся через голову. Ребята засмеялись и зааплодировали. Минька встал на задние лапы, важно прошелся по комнате, вернулся к кровати, присел, свистнул и замотал головой, требуя награды.

— Можно его угостить? — попросила Нина.

— Яйцо ему дайте! — разрешил Сандро и строго приказал Миньке: — Есть будешь только в клетке!

Борька положил яйцо в клетку. Минька тут же схватил его передними лапами и бросил между задними о фанерную стенку клетки. Яйцо разбилось. Минька зло захрюкал. Быстро съел яйцо, выскочил из клетки и, усевшись перед кроватью Сандро, снова начал «служить».

— Кусок сахар в столе возьми, — приказал Сандро Борьке, — положи ему на нос. Пока я не разрешу, он не съест.

Борька положил сахар на самый кончик Минькиного носа.

— Считаю до трех! — обратился к мангусту Сандро. Зверек нетерпеливо взвизгнул и скосил глаза на столь близкое и недосягаемое лакомство.

— Раз!

Зверек глубоко вздохнул.

— Два!

Минька затрясся от нетерпения и снова тихонько взвизгнул.

— Три!

Зверек замер.

— Ап!

Мангуст мотнул мордочкой, подбросил сахар высоко вверх, поймал с лету и энергично заработал челюстями.

— А теперь покажи, как умеешь прыгать! — приказал Сандро.

Минька стал прыгать как угорелый. Ему, видно, очень хотелось угодить хозяину и гостям. Он сперва носился по полу, потом вскочил на табуретку, оттуда на стол. Повизгивая от восторга, Минька схватил перчатки и стал их теребить и расшвыривать во все стороны.

— Не смей, Минька! Не смей! — приказал, захлебываясь от смеха, Сандро.

Но Минька не хотел слушаться. Он рычал, подпрыгивал вверх, отлетал назад, прижимался брюшком к полу и в ярости бросался на перчатки.

— Нельзя! Нельзя! — кричали все. Но Минька не хотел слушать.

— Плетку ему покажите! — крикнул Сандро.

Как только Нина поднесла плетку к мордочке Миньки, он соскочил со стола и, виновато пофыркивая, побежал в клетку и зарылся головой в солому. Борька и Нина начали подбирать с пола разбросанные перчатки.

— Зачем тебе перчаток столько? — удивилась Нина.

— Белые для фрак надо.

— А телесные?

Сандро смутился и буркнул:

— Нужно…

— Ты где постоянно живешь? — спросил Борька.

— Где же ты видел, чтобы у цирковых была постоянная квартира? — улыбнулся Сандро. — Нет таких артистов.

— А кто нарисовал эту картинку с борольщиками?

— Не картинку, а рекламу, — поправил Сандро. — Я нарисовал. А что, плохо, да? Не похож дядя Проня получился?

— Наоборот. Очень похож.

— Кто тебя рисовать научил?

— Никто. Сам. А сейчас жалко, пропадает плакат. Директор заказал, а теперь платить не хочет. Понятно, да?

— А почему? — спросил Борька.

— Плакат стал не нужен. Распался в нашем цирке чемпионат. Лучшие борольщики перешли в госцирк. Только дядя Проня да Глеб Андреевич остались.

— Чего же они теперь делают, если борьбы в цирке уже нет?

— Вонави стал бороться с удавом. Идет в программе аттракционом. Удалось директору удав раздобыть в один частный зверинец. Уговорил Вонави бороться. А Вонави что? Он смелый.

Нина снова посмотрела на афишу.

— А борец в маске что делает?

— Глеб Андреевич-то? Работает. Замещает директор. Родственник ему приходится. Помогает ему в иллюзионном номере. За реклама следит. За паноптикум. Ремонт маленький делает. Он на все руки мастер. А как рисует, ты бы посмотрел! Как лепит! Куда мне!

Нина спросила очень серьезно:

— А почему ты в частном цирке работаешь? Почему, как и борцы, в государственный цирк не перешел?

Сандро помрачнел:

— Сложный дело. Кругляков Глеб Андреевич правый рука директора. Никуда не уйдет. Вонави тоже: он много денег хозяину задолжал. Удав хочет выкупить. А удав знаешь сколько стоит? И я, конечно, без Вонави никуда не пойду. Где Вонави — там я! Артисты другие тоже вряд ли уйдут: хозяин всех очень запугал. Понятно, да? Говорит: в ЦУГЦ плохо будет. Свободы никакой нет. Посылают не туда, куда сам хочешь. По плану. Чиновники, говорит, управляют цирками, а не артисты.

— Я бы никогда у частника работать не стала. Ушла бы! — сказала Нина.

— Ишь какой смелый! — рассмеялся Сандро. — А из-за крыс визжала!

— Сам бы небось завизжал, если бы таких здоровых увидел!

— «Завизжал»! Тоже сказала. Я даже хохочу, даю честный слово!

— А почему этот боролыцик в маске борется? — спросил Борька.

Сандро не успел ответить. С Минькой стало твориться что-то невообразимое. Он стрелой выскочил из клетки, остановился посреди комнаты, принюхался, засопел, завертел носом во все стороны, ощетинился и стал вдвое больше. Потом бросился к двери и отчаянно зацарапался в неё.