Сфинкс - Паутина

— Какой ты заботливый, — она послала ему одну из своих самых задорных улыбок, а потом скользнула взглядом по сценарию. — Ну, Люпин, ну, будь душкой, убей меня!

— Что вы опять ставите? — Тедди даже не двинулся, просто любуясь актерской мимикой Мари. Когда она входила в образ, он всегда не мог оторвать от нее глаз. Просто восхищался тем, как она умеет преобразиться.

— «Диадему» Сандры Пруэтт, — кинула Мари-Виктуар, пробегая глазами по пергаментам. — Я тебе, кстати, об этом уже говорила.

— Да? Когда?

— Люпин, когда-нибудь я тебя сама убью, — пообещала девушка, даже не поднимая глаз. — Я тебе рассказывала, что мы уговорили призрак Елены Рейвенкло — Серую Даму — играть саму себя после смерти. В самом конце есть сцена, как она помогает Гарри Поттеру найти украденную диадему.

— А ты играешь Елену при жизни, — вспомнил Люпин. Она действительно ему это рассказывала. — И тебя убьет Барон? Его вы тоже уговорили играть в пьесе?

— Люпин, хватит издеваться, — попросила Мари-Виктуар, отбрасывая прочь сценарий. — Ты же знаешь, что он бы нас одним взглядом убил. Да и Серая Дама отказалась быть с ним на сцене в одно время…

— Какая трагедия, — усмехнулся Тедди, возвращаясь к своим газетным страницам.

— Тедди, я тебя в последний раз прошу — убей меня! — девушка начала сердиться — она взмахнула палочкой и вырвала газету из рук Люпина. Он тяжело вздохнул и поднялся с дивана.

— Чем мне тебя убивать? — спокойно и даже покорно осведомился Тед, подходя к девушке. Она с милой улыбкой протянула ему бутафорский кинжал. — Куда бить?

— В грудь, конечно, Люпин! Ну, все отвергнутые возлюбленные бьют девушек именно в сердце, это же так трагично, — она встала перед ним. — Ну! Чего ты ждешь?

Люпин посмотрел на кинжал, потом хитро улыбнулся, схватил девушку за джемпер и притянул к себе, целуя и наклоняя назад.

— Ах ты, подлый обманщик! — она легко укусила Тедди за губу и ударила кулачками в грудь. — Ты действуешь не по сценарию. Ты должен был убить меня!

— Не буду я тебя убивать, — улыбнулся Люпин, возвращаясь в исходное положение. — И учти — на премьере я закрою глаза в тот момент, когда какой-то там очередной смазливый актер будет бить тебя в сердце…

— Ну, Тедди, ну, помоги мне репетировать… — Мари прильнула к нему, хлопая ресницами. — Ну, я без тебя никак не могу обойтись. Я хочу представить себе, как будет выглядеть эта сцена… Я тебя поцелую… Много раз… И не только поцелую… Только убей меня!

Его руки уже привычно обняли ее, его хитрую Мари, но тут раздался шорох от камина. Они обернулись — на коврике стояла слегка огорошенная чем-то Гермиона и переводила взгляд с одного на другого. Ну, да, они стояли, обнявшись, но что в этом такого, что на лице Гермионы застыло такое недоумение?

— Вы о чем, простите? — выдавила гостья, так и не сдвинувшись. И только тут до Люпина дошла вся комичность ситуации. В его руке — кинжал, а Мари так проникновенно просит его «убей меня!». Не удивишься тут, не зная предыстории…

Люпин отпустил Мари-Виктуар, которую душил внезапный смех. Это было ей присуще — вдруг расхохотаться в голос, внезапно — и заразительно.

— Привет, Гермиона, мы тут репетировали очередную роль Мари, — Тедди подошел к гостье, чтобы взять ее мантию, но, кажется, Гермиона не собиралась надолго задерживаться. — Что-то случилось?

— Я… искала Гарри, — немного растерянно произнесла она, а за спиной Тедди беззвучно сотрясалась от хохота Мари — наверное, ее живое воображение нарисовало в красках всю сцену, что предстала перед Гермионой. — Но, судя по всему, здесь его нет.

— Он сегодня не заходил, — покачал головой Люпин, тоже мрачнея.

— Странно. Я была в Хогвартсе, а он оставался с Альбусом. Ал приболел немного, и я думала, что Гарри будет весь день с ним, но сейчас там Ангелина, а Гарри куда-то ушел.

— Гермиона, не волнуйся так, — попытался успокоить женщину Тедди. — Может, он пошел в Министерство? Или к мистеру Уизли?

— Может, — неуверенно ответила Гермиона. А Тедди думал о болезни Альбуса.

— Гермиона, а не мог Гарри пойти к себе в дом?

— Зачем? — испугалась она.

— Просто, насколько я знаю, когда Ал болел, он всегда просил дать ему Липучку Джо.

— Кого? — откликнулась из-за спины Теда Мари.

— Липучку Джо, — чуть улыбнулся Люпин. — Это так зовут большого плюшевого змея, что Гарри и Джинни купили ему на Косой аллее года четыре назад…

— Мерлин, Тедди, неужели Гарри пошел туда опять? — Гермиона развернулась к камину: — Стоит посмотреть.

— Погоди! — Люпин оглянулся на Мари-Виктуар, она лишь пожала плечами, понимая его без слов. — Не ходи туда одна. Мало ли кто мог забраться в дом…

Гермиона грустно улыбнулась, но пропустила Тедди вперед. Он не стал надевать мантии — только достал палочку и шагнул в камин.

Гарри был в доме — путь оказался открытым. Беспечный крестный! А если бы кто-то, кроме Гермионы и Люпина, вздумал его тут поискать? А если этот кто-то уже здесь?

Тедди не стал ждать Гермиону, поторопился в гостиную. Здесь все было тихо, пыль слоями лежала на всех поверхностях.

Он нашел крестного в спальне. Гарри сидел на полу у камина. Огонь играл отсветами в его черных с ранней сединой волосах. На коленях крестного лежал тот самый Липучка Джо с огромными, мерцающими в зависимости от настроения человека, держащего его в руках, глазами. Люпин успел заметить, что Джо вроде как спал.

Гарри вздрогнул, открывая глаза.

— Ты мог бы попросить кого-нибудь сходить за ним, — Люпин кивнул на плюшевого змея.

Крестный выглядел так, будто только что вернулся откуда-то издалека, откуда-то, где его живым резали на куски. Мертвые глаза, искусанные в кровь губы, запавшие щеки, абсолютно белое, резко контрастирующее с волосами, лицо.

Люпин упал рядом на колени:

— Гарри, зачем ты это делаешь? Зачем идешь сюда, зная, что это причиняет тебе боль? — Тедди забрал у крестного игрушку и взял за руку, заставляя подниматься вслед за собой.

Гермиона стояла в дверях, глядя на них. Но крестный, наверное, этого не замечал.

— Я должен… — голос не слушался его, как тело. — Я должен пройти этот путь… сам.

Люпин лишь покачал головой, не принимая этого самоистязания Гарри.

— Идем, — он потянул крестного к дверям, где стояла Гермиона, не сводя глаз с лица крестного. Потом она буквально силой забрала руку Гарри у Люпина. Тот согласно кивнул и вернулся за Липучкой Джо.

Они втроем — или вчетвером, если считать игрушку Ала — трансгрессировали к дому Гермионы. Она держала крестного за руку, и он, как послушный ребенок, шел за ней к крыльцу. Так же послушно проследовал с ней в гостиную.

— Нужно отнести Джо Альбусу, — вдруг сказал крестный, когда Люпин только вошел в дом, закрыв дверь. Гарри дернулся, но Гермиона попыталась его не пустить.