Алексей Мусатов - Стожары

Но надпись, зарубцевавшаяся за лето, прочно держалась на коре березы.

— Отойди, я сам! — Санька отстранил Машу от дерева, достал складной нож и перечеркнул «прощай». Потом оглянулся на ребят и выцарапал новое слово.

— «Здравствуй, школа!» — прочел Федя. — Это и мне подходит. — И, взяв у Саньки нож, нацарапал внизу свое имя.

— Дайте и я распишусь! — закричал Тимка.

— Пожалейте вы березу-мученицу! — подошел сзади Андрей Иваныч и, разглядев, что написали ребята, улыбнулся.

Постояв еще немного у березы, учитель вместе с детьми пошел к Стожарам.

Они поднялись на пригорок и невольно остановились. В прозрачном воздухе и ярком свете солнца луга, нивы, деревья были так свежи и красочны, словно их прибрали к большому празднику.

Шумели на ветру раскидистые старые ивы у реки, и в глазах рябило от серебристого блеска их листьев. Ослепительные тугие облака, похожие то на ветки с яблоневым цветом, то на белогрудых лебедей, плыли в просторном небе.

Скошенный луг за рекой покрылся такой густой и сочной отавой, что, как ни старались коровы и телята выщипать ее, луг неизменно хранил свой изумрудный блеск.

С полей несло запахом меда, печеного хлеба и еще чего-то невыразимо сладкого и приятного.

Из-под ног, как резиновые, упруго вспрыгивали кузнечики, ударялись в лица. Кругом неумолчно звенело и стрекотало.

— Хорошо-то как! — невольно вырвалось у Маши.

— Что хорошо? — не поняла Зина Колесова.

— И поле, и все… И луг наш, и лес, и речка. И облака на небе. Так бы вот шла и шла… Я так думаю: лучше, чем у нас в Стожарах, нигде и на свете нет.

— Облака, поле… эка невидаль! — хмыкнул Семушкин. — Не знаешь еще, какие есть на свете места, географически необыкновенные. Вот в субтропиках бы пожить! А про наши Стожары и не знает никто.

— Чем же плохи Стожары? — сказал Андрей Иваныч. — Я вот, бывало, на фронте, на привале где-нибудь, глаза закрою, а Стожары, как живые, передо мной. И речка плещет, и белая тропка через поле бежит, и хлебом пахнет. А то еще ночью поднимешь голову к небу, когда нет на нем ни туч, ни облаков и все звезды, большие и малые, в сборе, и залюбуешься. Такая красота над тобой, такой простор — слов не находишь, чтобы выразить все это. А вглядишься в звездное небо и начнешь понимать, из чего вся эта красота складывается: вот Большая Медведица, вот Малая, там созвездие Тельца, Геркулеса, Дракона, Козерога. И каждое занимает свое определенное место, загорается в положенный час. Отыщешь в этом огромном звездном мире скромное, маленькое созвездие Стожары. «Ага, думаешь, и без тебя не обошлось!» Не забыли, друзья мои, где находится это созвездие?

— Помним, Андрей Иваныч. Мы часто на него смотрим. — сказала Маша.

— Вот так и наши земные Стожары, — продолжал учитель. — Затерялись они среди просторов родной земли и светят людям вместе с другими большими и малыми звездами.

— Андрей Иваныч! — Маша, покусывая травинку. посмотрела на небо, хотя там никаких звезд еще не было. — Знаете, чего я хочу? Чтобы наши Стожары ярче всех светили… как вот Большая Медведица или звезда Полярная. Чтобы нас издалека все видели. И кто по морю плывет, и на войне воюет, и в Москве живет. Как посмотрят люди на звездное небо и скажут: «Что это там так ярко горит и не гаснет? Какая такая новая звезда народилась?» А астрономы-звездочеты им ответят: «Это не новая звезда, это очень старое созвездие Стожары. Только мы еще сами не понимаем, почему оно так ярко разгорелось».

— А вся причина, оказывается, в том, — улыбнулся учитель, — что в Стожарах живут такие замечательные ребята…

— А что вы думаете, Андрей Иваныч! — раскраснелась Маша. — Нам вот только подрасти чуток. Чего мы только для колхоза не сделаем! Я учиться поеду. На агронома или по селекции. А потом опять в родные Стожары вернусь. Пшеницу-трехколоску выращу. Чтобы раз посеять, а урожай три пятилетки подряд собирать. И чтобы не боялась ничего та пшеница: ни холода, ни жары, ни града. Так и назову: «стожаровская бессмертная». Про нее потом во всех ученых книжках напишут. Или нет… Я лучше в саду работать буду. Виноград за сараями выращивать. Яблоки. Крупные-крупные, чтобы больше одного не съесть…

— Вот жадная, все захватила! — улыбнулся Санька, переглянувшись с ребятами. — А нам что же останется?

— Вам? — задумалась Маша. — Работы всем хватит. Ты, скажем, погодой можешь управлять. Сидишь в кабине под самыми облаками и принимаешь заявки по радио. «Алло, алло, дежурный по погоде слушает. Кто говорит?» — «Колхоз имени Пушкина». — «Что заказываете?» — «Дождь на сорок пять минут». — «Какой вам? Ага, помельче, вроде грибного. Есть. Заказ принят. Прошу приготовиться». И пожалуйста, включаешь дождь на сорок пять минут.

— Погодой управлять — это здорово! — развеселился Семушкин. — Ну, а мне какая работа будет?

И, наверное, добрая Маша всем бы подобрала подходящее занятие, если бы не Зина Колесова, которая сказала, что все это фантастическое, как у Жюля Верна.

— У тебя все фантастическое, что на грядке не растет! — обиделась Маша. — А вот погоди, война кончится… Вся наша земля станет красивая и полезная… Правильно, Андрей Иваныч?

— Думаю, что так и будет, — ответил учитель. — Когда человек большую мечту имеет, он всего может достигнуть. Особенно на такой земле, как наша.

Дойдя до Стожар, ребята распрощались с Андреем Иванычем, но Санька почему-то медлил уходить домой.

К учителю подошла Лена. Она пригласила его на собрание — сегодня вечером комсомольцы будут принимать в свои ряды новых членов.

У Саньки заколотилось сердце.

— А мне теперь можно к вам? — тихо спросил он.

Лена посмотрела на Андрея Иваныча.

— Я бы, пожалуй, голосовал «за», — сказал учитель, покосившись на мальчика. — Саня свое наверстал.

— И я руку подниму, — улыбнулась Лена. — Неси скорее заявление.

— А у меня уже есть! — Санька полез в карман гимнастерки, вытащил помятую, истертую на сгибах бумажку. — Нет, не годится… Я лучше новое напишу.

— Обязательно новое, — сказал Андрей Иваныч.

В воскресенье Коншаковы переселились в избу к Векшину. Перевезли на двух подводах свой небогатый скарб, перевели корову. На прощание Санька с матерью сходили к тополю на усадьбе. Хорошо бы и его переселить на новое место. Но деревцо глубоко сидело в земле корнями, и жалко было его тревожить.

— Ничего, мы весной черенок от него возьмем, — успокоила сына Катерина, — под окном посадим.

В полдень, когда новая, большая семья Коншаковых села обедать, в избу вошел Андрей Иваныч:

— Поздравляю, Катерина Васильевна!

— Опять с новосельем? Так уж поздравляли, Андрей Иваныч, еще третьего дня!

— Нет, по другому поводу. В колхозной семье хорошая хозяйка нужна. Вас, Катерина Васильевна, председателем правления выдвигают.