Виталий Губарев - Павлик Морозов (другой вариант)

Данила опасливо оглянулся, протянул ему листок бумаги.

- Вот такое удостоверение он хочет.

Председатель медленно читал. Наконец свернул бумажку и вернул ее Даниле.

- Ишь ты, чего захотел! За такое дело меня за решетку посадят!

- Дядя Трофим, - горячо зашептал Данила, - да ведь он хорошо заплатит!

Стукнула калитка. Во двор вошла девушка - молоденькая, застенчивая, с большой русой косой.

Трофим прошептал:

- Тише, учительница пришла. Нелегкая ее носит! - и с веселой улыбкой поднялся ей навстречу. - Доброго здоровья, Зоя Александровна. Рады вас видеть.

- Здравствуйте, Трофим Сергеевич. - Она остановилась у крыльца, смущенно оправила блузку, заметив косой взгляд Данилы. - Что же вы к нам в школу на праздник не пришли?

- Дела, Зоя Александровна... Дохнуть некогда.

- Жаль... Такой веселый утренник был у нас в честь окончания учебного года. Ваш сын лучше всех выступал!

- Павел-то? Он мастак выступать. Что только дальше из него выйдет!

Учительница порозовела и вновь оправила кофточку. Ее раздражал нагловатый взгляд Данилы.

- Павлик очень способный мальчик, Трофим Сергеевич! Ему обязательно дальше учиться надо. Нельзя останавливаться на начальной школе. Потом в вуз поступит.

Председатель сельсовета коротко рассмеялся:

- Эк хватили - в вуз! Горячая у вас головка, Зоя Александровна.

- А вот и поступит! - сказала Татьяна, выходя на крыльцо. - Может, учителем или там доктором станет!.. Здравствуйте, Зоечка!

- Здравствуйте, Татьяна Семеновна! Правильно вы говорите, обязательно Павлику учиться дальше надо.

- Вот пущу его по торговой части, - нахмурился Трофим. - Парень смышленый, хорошо арифметику знает... Вы ко мне по какому вопросу, Зоя Александровна?

- Я насчет ремонта школы. - Учительница села на порожек, повернувшись спиной к Даниле.

- Не предусмотрено в смете, Зоя Александровна, - покашливая, сказал Трофим. - Я же говорил вам.

Она быстро расплетала и заплетала кончик косы.

- Этого не может быть, Трофим Сергеевич! Зимой нельзя будет с ребятами заниматься!

- Не предусмотрено, - повторил он и, давая понять, что разговор окончен, прибавил: - Вот так, стало быть...

- Это ваше последнее слово? - вспыхнула учительница.

- Последнее...

Она быстро поднялась.

- Я сегодня же поеду в райком партии, Трофим Сергеевич!

- Счастливого вам пути... Передайте привет секретарю райкома товарищу Захаркину.

Учительница круто повернулась и пошла к воротам.

- Вот, черт, настырная! - прошептал Трофим и громко прибавил: - Одну минуточку, Зоя Александровна! Вы зайдите ко мне завтра в сельсовет. Может, придумаем, что-нибудь.

- Я к вам уже раз десять приходила!

- А вы не зазнавайтесь, зайдите, зайдите! - он проводил ее сердитым взглядом, покручивая ус. - Ушла! Скажи на милость, какая важная! Одну зиму ребят проучила, а всю деревню уже свихнула. То ей избу-читальню подавай, то школу ремонтируй. А теперь всем мужикам мозги колхозом крутит!

- Комсомолка... - Данила все еще смотрел с усмешкой на калитку, за которой исчезла учительница - Пионерский отряд устроила. Ты слышал, дядя Трофим? Пашку пионеры своим начальником выбрали. Тоже, как и ты - председатель совета! Смехота!

- Вот я ему настегаю одно место, председателю!

Неподвижно стоявшая на крыльце Татьяна шевельнулась, сказала резко:

- Ну да, настегаешь! Так я тебе и дала настегать!

- А это не твоего ума дело! Ступай, хозяйством занимайся!

- Зверь был, зверем и остался! - Она ушла в избу, громко стукнув дверью. Данила и Трофим помолчали.

- Так что же еще хромой говорил?

- Говорил, что денег не пожалеет за такие удостоверения.

- А много ему таких удостоверений надо?

- Я так понял, что их человек восемь, раскулаченных, бежать собираются. А может, и больше.

Трофим помедлил.

- Не знаю... Подумать надо...

- По тысяче за удостоверение дадут, дядя Трофим!

- Врешь?!

- Ей-богу!

Трофим молча крутил ус и вдруг, прищурившись, посмотрел Даниле в глаза:

- А сколько тебе уже хромой дал?

- Мне?... Ничего, дядя Трофим, - смутился Данила.

- По глазам вижу, что дал. Ну, ладно, ладно... Когда он придет?

- Сегодня, чуток попозже.

- Ладно, пусть приходит, - махнул Трофим рукой. - Только чтоб не видел никто!

- Ну, это уж будь спокоен, дядя Трофим! - многозначительно подмигнул Данила и поднялся. Хотелось ему рассказать еще Трофиму о том, что хромой стрелял в райкомовского работника Дымова и, наверно, убил его, но раздумал. Труслив Трофим, чего доброго, еще совсем испугается и не захочет с хромым встретиться.

- Кажись, еще кто-то к тебе идет, дядя Трофим, - сказал он, направляясь к жердяному забору.

- Кто там еще?

- Арсения Игнатьевича батрак.

- Потупчик?

- Он самый. - Данила скрылся в соседнем дворе, где жил со своим дедом - отцом Трофима. А с улицы во двор вошел рослый человек с пышной бородой, такой ярко-рыжей, что она горела на его груди, как пламя.

- К вам я, Трофим Сергеевич... - сказал человек густым басом, снимая у калитки картуз.

Трофим недовольно покривился.

- Вижу, что ко мне. Чего надо?

- Я про Арсения Игнатьевича Кулуканова хочу сказать... Не хочет платить он мне, Трофим Сергеевич.

- Это твое дело. Сельсовет здесь ни при чем.

- Да как же ни при чем, Трофим Сергеевич?! Я же у него, почитай, год батрачу, и хоть бы копейку заплатил!

- Арсений Игнатьевич человек обходительный, - убеждающим тоном сказал Трофим, - напрасно ничего делать не станет.

- Да как же не станет, Трофим Сергеевич! - загорячился Потупчик. - Я на него целый год спину гну, а он платить не хочет. У меня же дочка есть, ей и обуться и одеться надо, и сам я поизносился... А он говорит: «Ты у меня кормился, значит, мы и в расчете».

- Так ведь харчи тоже денег стоят, - усмехнулся Трофим.

- Это что ж, выходит, за харчи на него хребет гнуть? Пятнадцатый год Советской власти идет! Нет теперь таких порядков!

- Не знаю, не знаю... Это ваше там дело.

- За кулака заступаетесь, Трофим Сергеевич!

Трофим медленно подошел к Потупчику, заложив руки в карманы. В калитку вбежали Павел и Федя и, увидев нахмуренное лицо отца, притаились у ворот.

- Арсений Игнатьевич Кулуканов в списках сельсовета числится середняком, гражданин Потупчик! - подчеркивая каждое слово, сказал Трофим. - Ты на честного человека не наговаривай!

- Да когда же он середняком стал? - все громче гремел бас Потупчика. - Вы сами посудите: одного рогатого скота десять голов, лошадей столько же, паровая молотилка, да батраков пять человек! Нет такого правила у Советской власти, чтобы такого мироеда середняком считать. Вы его еще в бедняки запишите!

- Ты меня правилам не учи, Потупчик: я сам Советская власть! Меня товарищ Захаркин всегда поддержит.

- Много берете на себя, Трофим Сергеевич! Вам народ доверие оказал, председателем Совета вас выбрали, а вы против народа выступаете!