Харри Йыгисалу - Горностай

Горностай довел лисицу, своего врага, до такого состояния, что та, едва добравшись до кустов, стала второпях заглатывать куски не жуя. Кости хрустели в ее пасти, и этот звук мучительно резал сердце горностая: какая несправедливость — один ловит, другой лопает!

Однако лисица тешилась не долго.

Маленький живчик с хутора Вийре заливался утром возле ольшаника. Горностаю и видеть его не надо было — он всех деревенских собак различал по голосам. Эта частила, как ни одна другая.

На хуторе Пыллу держали гончую. Она круглый год сидела на цепи, а если ненароком вырывалась на волю, прямым ходом неслась в лес и поднимала своим криком на ноги всех зайцев, косуль и кабанов. Большая овчарка с хутора Пихла лаяла редко, и ее нечего было бояться диким зверям: она занималась делом — пасла скотину. Моська из дома возле деревенской околицы была хотя и голосиста, но так разъелась, что не могла догнать никакого зверя. На хуторе Ваарику жил жесткошерстный терьер с обрубком вместо хвоста — гроза лисиц, барсуков и енотов, — залезавший в самые глубокие норы и загрызавший насмерть всех, кто ни попадется. Летом его со двора не пускали, зимой же хозяин ходил с ним на охоту, взяв на поводок.

Пес с хутора Вийре, которому позволяли бегать где угодно, потому что никто не ждал от него гадостей, по воле случая наткнулся на следы лисицы, ведущие через клеверное поле к месту гибели зайчонка. Пес пустился по ним и успел вовремя — от косого кое-что осталось.

Лисица оторвала еще один кусок и потрусила прочь, держа его в пасти и задрав хвост выше головы.

Песик не стал преследовать лисицу, но проявил интерес к тому, что осталось от зайца после ее трапезы. А осталось, прямо скажем, не так уж много: задняя нога, голова с длинными ушами, да еще клочки шерсти, валявшиеся тут и там. Все остальное не избежало печальной участи, уготованной всякой добыче.

Резво виляя хвостом, пес тщательно обнюхал место происшествия. Выбрав в качестве вещественного доказательства заячью ногу и зажав ее во рту, будто трубку, он вскинул голову и торопливо побежал домой, дабы продемонстрировать свой трофей.

И действительно, его появление тут же заметили.

— Няссу, что это ты притащил? — в испуге воскликнула хозяйка хутора. Пес, которого звали Няссу, замахал хвостом, что следовало истолковать так: будьте добры, взгляните сами!

Дальше произошло то, что Няссу никак не мог предвидеть.

— Стыда у тебя в глазах нет! — напустилась на него хозяйка. — Шатаешься неизвестно где, да еще зайчат задираешь!

И прежде чем пес сообразил, что дело плохо, хозяйка отняла заячью ногу и так огрела его по спине, что у него искры из глаз посыпались. На беду бедному песику, хозяйке под руку попалась жердинка, которой гоняли кур, забравшихся в огород. Она схватила ее и прописала Няссу по первое число.

Он взвыл от боли.

— А-а, ты еще вопишь, мерзкий пес! Что, тебя плохо кормят? На, понюхай! — Хозяйка стала водить заячьей лапой под носом собаки, — И запомни на всю жизнь: зайцев трогать нельзя!

Она снова пустила в ход жердинку, не обращая внимания на скулеж Няссу.

— Понял теперь, за что тебе трепку устроили? — осведомилась хозяйка.

В ответ пес заскулил еще жалобнее.

После трижды повторенного урока Няссу посадили на цепь.

За какие прегрешения? Едва ли Няссу хоть сколько-нибудь это понимал. Каково было собачьему сердцу? Очень трудно понять людей. Ведь он служил им верой и правдой, а его выставили на позор.

На взгляд горностая, небольшая выволочка этому пустомеле в самый раз, даже если в данном случае он и не виноват. Сам глупый, а важности хоть отбавляй, сует нос не в свое дело, кто бы ни шел мимо, каждого облает. Так ему и надо.

Няссу и горностаю досаждал, когда тот кружил на хуторе Вийре возле амбара и хлева.

На жалобы побитой собаки горностай особого внимания не обратил. Как славно начался для него охотничий день и чем обернулся! А теперь еще следует глядеть в оба, чтобы лисица не заметила и на нем не отыгралась.

К хутору Таммисту с тихим рокотом подкатили «Жигули». Перед воротами автомобиль остановился, взревев мотором, будто отсалютовав по случаю благополучного прибытия. Дверцы распахнулись, младшие представители семейства Кивистик — Маарья и Мадис — вылезли из машины и бросились открывать ворота.

Как же быстро развивается все в природе! Вон какая травища повсюду поднялась, и в ней цветочки проглядывают. Газон во дворе уже по косе тоскует — лопухи разрослись, из-под них тут и там еле виднеются розовые глазки маргариток, по бокам дорожки распластались широкие листья подорожника, поодаль желтели головки ромашек, на клумбах распустились разноцветные примулы, а на розах уже наклевывались бутоны. Нет ничего удивительного в том, что дачники первым делом стали обходить свои владения.

— Посмотрите, ребята, как шиповник цветет! — заметил папа Тоомас.

— Ой, мама, гляди-ка! — радостно воскликнула Маарья, — Какой огромный красивый пион!

— Папа, а яблоки в этом году будут? — спросил Мадис.

— Ишь как сорняки все заполонили! — опечалилась хозяйка и тут же распорядилась: — Чтобы завтра же пропололи все грядки!

После беглого осмотра семейство Кивистик приступило к разгрузке. Из машины извлекли множество узлов и свертков разных размеров, вытащили чемоданы, картонки, деревянные ящики со всякой посудой, которая гремела, пугая хозяйку.

— Осторожнее, — настоятельно предупреждала она, — не разбейте чего-нибудь!

Житейские хлопоты. Никак не может человек обойтись без целого вороха добра. Избави нас от того, чтобы что-то разбилось. Воз с пожитками впереди, сами сзади — только так мы в состоянии устроиться, будь то в городе или в деревне, и чувствовать себя в своей стихии среди уймы вещей.

В доме раскрыли настежь двери и окна. Тяжело ступая, переносили чемоданы и ящики, протискивались в дверных проемах, пыхтели на лестнице до тех пор, пока все не распаковали и не установили хотя бы предварительно. Мама Кайе принялась вытирать пыль и мыть полы. Всякое переселение начинается с генеральной уборки. Разве угадаешь, где пробегали мыши, оставив свои следы, и где с потолка натрусился сор.

— Целый год почти никто не убирался как следует, понятно, что все в грязи, — сказала она, подводя итог своей работе.