Герман Матвеев - Новый директор

— Ну, может быть, и не раз, два, а постепенно. Но дело идет к тому.

— Ну еще бы! Если уж вы до этого додумались, то наверно скоро будет и указ правительства.

— А разве плохо? Какая огромная польза государству. И никакого вреда.

— А мы приносим вред? — обиделся Фельдман.

— Всяко бывает, — засмеялся Константин Семенович. — Разные встречаются артели.

— Встречаются… Не спорю. Так что ж из этого? Ну, хорошо, я согласен! Уговорили! Мы передадим вам оборудование и вообще всё… да, да! И даже поставим такой пункт в арендном договоре: «Обязуемся передать школе производство на ходу, когда выйдет указ правительства». Так? А до тех пор будем работать, как работали.

— Нет. Такой пункт нас не устроит.

— Ага! На попятный. Значит, вы не очень-то верите в свою идею.

— Верю, но мы торопимся. Мы хотим уже в этом году наладить производство.

— Уже! Как это у вас всё просто. А оборудование, а станки?

— У нас есть шефы. Они помогут.

— Ах, шефы! Машиностроители. Да, да! Я совершенно забыл. Отличные шефы! Самые богатые в районе. Они только и думают о школе… И днем и ночью! Вы уже познакомились с директором завода?

— Нет. Мы еще не знакомы.

— Ну тогда другое дело. Тогда можете планировать свое производство, — шутил Самуил Григорьевич. — Извините меня, товарищ Горюнов, я считал вас более… как бы это сказать… деловым и практичным.

— Самуил Григорьевич, мы всё время уклоняемся от главной темы. Когда вы намерены переезжать?

— Хорошо. Я буду с вами откровенен: помещение у нас уже есть. Представьте себе, мы договорились с Мариной Федотовной! Я пришел поплакаться в жилетку, а она и предложила занимать свой подвал… То есть не свой, а той школы, где она сейчас. Но знаете, что это значит? Кошмар!.. Ремонт! И какой ремонт! Всё заново. Затем переезд… Производство остановится минимум на месяц. Я уже слышу, как трещит план! Затем… Вы думаете, она за мои прекрасные глаза сдает нам свой сырой подвал? У-у… нет, это не та женщина! У нее тоже болит душа за школу…

Речь Фельдмана внезапно прервалась стуком в дверь и появлением Агнии Сергеевны:

— Простите, Константин Семенович… Вы заняты?

— Ничего, ничего. Что случилось, Агния Сергеевна? — тревожно спросил Горюнов.

— У нас недоразумение… — Агния Сергеевна нерешительно смотрела то на Фельдмана, то на завуча, не желая при них говорить. — Пришла Эльвира Петровна… Это наша физкультурница…

Константин Семенович понял, что случилось что-то серьезное, — Агния Сергеевна не стала бы тревожить по пустякам.

— Сейчас. Одну минутку, — сказал он и, опираясь на палку, встал. — Ну что ж, прощайте, Самуил Григорьевич. Я очень рад, что вы получили помещение и, следовательно, до половины сентября успеете переехать… Извините, я должен покинуть вас.

Самуил Григорьевич остался наедине с завучем. Раза три он шумно вздохнул, затем пересел к другому столу и обратился к склонившейся над расписанием женщине:

— Ирина Дементьевна, а вы? Вы сидите, словно воды в рот набрали. Я вас не узнаю! Словно вас подменили! Ни одного словечка, ни «за» ни «против»! Вас уже лишили права голоса?

— Я занята другим, Самуил Григорьевич.

— Что значит другим? А судьба нашей артели вас уже не волнует? Можно подумать, что школа имеет и радио, и кино… и больше ей ничего не нужно?

— А при чем тут я? — поморщилась завуч. — Вы же сами видите, что у нас есть директор.

— Да. Вас, извините, обошли. Я был уверен, что пройдет год, другой и на этом кресле я увижу вас… Кто в этом сомневался? Никто! Ваше слово всегда было решающим. Если бы вы, например, захотели, то и сейчас могли что-то сделать. Он директор новый, еще не в курсе дел.

— В том-то и дело, что «если бы захотела»! — насмешливо повторила Ирина Дементьевна. — А мне почему-то ничего сейчас не хочется, кроме вот… расписания занятий. Даже разговаривать с вами!

— Ах, вот как! — обиделся Фельдман. — Ну тогда извините… Намек довольно прозрачный. Прощайте, что ж, не будем плакать и начнем всё на новом месте.

На строительстве стадиона случилось то, чего так боялся Константин Семенович.

Мастер спорта и чемпион Ленинграда по прыжкам, Эльвира Петровна считалась гордостью школы, полновластным хозяином и непререкаемым авторитетом по физическому обучению. Личную тренировку и работу в одном из спортивных обществ она с успехом совмещала с занятиями в школе. Кроме того, Эльвира Петровна прошедшей зимой защитила диссертацию и получила ученую степень кандидата педагогических наук. Темой диссертации была «Методика прыжка в длину с места». Невысокого роста, коротко остриженная, с сильно развитыми икрами ног, вся порывистая, волевая, она производила впечатление одетого в платье мужчины.

Константин Семенович, как только вышел из школы, сейчас же услышал командный голос физкультурницы:

— Маримов! Сюда! Кто еще с лопатами? Мальчики, вы меня слышите?

— Это юннаты, Эльвира Петровна! Они пришли ямы копать…

— Отставить ямы! Я же сказала — никаких ям! Идите сюда!

Женя Байков с группой своих помощников с обиженным видом стоял в стороне. Неподалеку от этой группы собрались отстраненные от работы юннаты с лопатами. Остальные пионеры-школьники ходили без дела по площадке, ожидая распоряжений.

— Она отменила посадку деревьев, — говорила Агния Сергеевна. — И решила всё переделать по-своему. Футбольное поле на школьном стадионе, по ее мнению, не нужно. Она противница футбола…

— А почему вы молчали? А Ксения Федоровна?

— Со мной она вообще не желает разговаривать. «Не вмешивайтесь не в свое дело» — вот и весь разговор! Таким женщинам я не могу возражать, Константин Семенович. А Ксения Федоровна… Но она куда-то уехала. Кажется, на питомник.

Увидев нового директора, Эльвира Петровна быстрой, пружинистой походкой направилась к нему.

— Здравствуйте, товарищ директор! — сказала она, энергично встряхивая Горюнову руку. — Я очень рада, что тут расчистили площадку. Это была моя инициатива. Я не раз говорила… Но Марина Федотовна слишком тяжела на подъем. Ей бы лишний жир согнать…

— Эльвира Петровна, прежде чем тут командовать, следовало бы поговорить со мной.

— О чем?

— Ну хотя бы узнать, что мы здесь задумали.

— А вы разве что-нибудь понимаете в спорте?

— Кое-что…

— Кое-что — мало. Нет уж, товарищ директор, давайте сразу условимся: физкультура и спорт дело мое и вы, пожалуйста, не вмешивайтесь. Так вам будет и удобней и спокойней.

— Ну что вы говорите, Эльвира Петровна! — попробовала остановить физкультурницу Агния Сергеевна.

— Ничего. Мне нравится такая четкая и прямая постановка вопроса, — спокойно сказал Константин Семенович. — Но нас слышат ученики. Я бы не хотел, Эльвира Петровна, ставить вас в неудобное положение. Идемте ко мне и там обо всем договоримся.