Ахто Леви - Такой смешной король! Повесть третья: Капкан

Иван растерянно взглянул на свою учительницу, словно советуясь о чем-то. Он посерьезнел, а Лилиан смущенно замолкла. Потом Иван начал сбивчиво объяснять, что Калитко пил много гехатипата, у него что-то случилось с сердцем и его забрали в больницу, а там столько больных, что и посещать не разрешают… Король лишь потом узнал, что так объяснить случившееся научила Ивана эта маленькая мудрая принцесса — Лилиан, предвидя, что известие об убийстве Ирины и Калитко может гибельно подействовать на Короля: так уж случилось, что все его сверстники из народа Тори знали, как тяжело заболел Король после увиденных в замке замученных людей в те дни, когда кончилось первое русское время. И Лилиан не забыла об этом.

Вот и получилось, что никто из них сразу не рассказал о том, чем мальчики обычно с огромным удовольствием ошарашивали один другого — о чем-нибудь потрясавшем, удивительном, страшном. Вообще-то, одно дело рассказать, совсем другое — все это еще раз пережить. А чтобы рассказать, как все было, — надо же в точности. Мальчики не могут без точности. Но в действительности ТАКОЕ их природе все-таки противоестественно, если, конечно, они не выросли в окружении лицемерия, обмана и жестокости, в окружении, которым принято смаковать все уродливое, противоестественное.

Синяк под глазом остался пока необъясненным. Король не был склонен удовлетворить законное любопытство своих друзей и, услышав из коридора топот и звон металла, говорившие о вероятном появлении старого Вагнера, поспешил распрощаться. Иван надел куртку и шапку, похлопал по карману, в точности так же, как делал Жора Калитко перед тем, как выйти из дому проверяя, не забыл ли чего, — в данном случае это могла быть только трубка. Он смущенно простился с Лилиан, сказав:

— Скоро приду.

И они вышли под молчаливым серьезным взгляд девочки. Она смотрела им вслед задумчиво, даже немного грустно. О чем она думала, эта светловолосая красавица Лилиан?

А друзья, как-то само собой получилось, побежали в сторону дома Эдгара. На ходу, вернее на бегу, Король коротко обмолвился, что был в тюрьме. Король дал понять, что «там» его слегка избили… Он вдоволь наслышался в свое время рассказов взрослых о тех, кого в тюрьме били, и обычно про это говорилось в уважительно-сочувствующем тоне. Он не ошибся: Ивана такой факт тоже привел в восторг — человека били в тюрьме! Вот это да! И он, этот герой, ходит с ним рядом, его можно даже руками потрогать… Такое не каждому доступно. Насладившись произведенным эффектом, Король рассказал и о Свене с Комсюком.

— А ведь был моим офицером!

— Предатель — никакой не офицер.

Они как-то незаметно очутились у особняка Эдгара. Решили: Иван на улице покрутится, подождет. Король мигом про Алфреда узнает. Потом пойдут бить предателя.

— Разжаловать! — уточнил Король. — Когда предателя разжалуют, у него над головой разламывают шпагу, срывают пуговицы и погоны.

Иван считал, что это ерунда что-то ломать, отрывать.

— Палкой надо, и все. Можно и это… свингануть.

Король как-то рассказывал приятелю о войне народа Тори с народом юмбу, когда на острове было немецкое время, мотивируя эту войну следующими аргументами:

— С каждым человеком можно водиться, если он не воображает, а эти… Подумаешь, кортики! Если в мундирах, так что?.. Вот и свинганули их.

Решение прийти к Эдгару оказалось удачным уже потому, что сей родственник Люксембургского монарха его дожидался, он даже обрадовался его приходу, расспросил о том, как ему живется-бегается, с кем проводит время, действительно ли работает по хуторам? Похвалил, что не избегает труда, сказал, что такой образ жизни Богу угоден.

Аида опять угостила сигом. Но Королю некогда было здесь есть: Иван заждался его на улице. Он попросил дать ему с собой и хлеба и сига. Эдгар сообщил, где искать Алфреда: будучи недавно на Сааре, он узнал от Юхана, что Алфред настойчиво ищет монарха, а старый Юхан не в состоянии отыскать столь подвижное существо. Эдгар объяснил, что от Кишмялягушки необходимо идти через лес Смотригора и дальше до деревни Прятки.

Король в подробном объяснении не нуждался, он изучил Островную Землю вдоль и поперек. Важнее другое: дадут ли сига с хлебом? Сига и хлеба Аида дала. Не так чтобы много, но слегка перекусить хватало. На том визит окончился. Он распростился с родственниками, выскочил вон, и тут же они с Иваном принялись за дело, то есть за сига.

— Сиг — это вещь! — объяснил Иван. Он признался, что еще никогда не ел сига. — Мы бычков ловили. Да и то, когда председатель разрешал.

Королю трудно осмыслить, как может кто-то разрешать или запрещать ловить рыбу. Здесь море, например. Оно же ничейное, и всякий, кому охота, может ловить рыбу столько, сколько ему надо, то есть сколько поймает. Он рассказывал, как ходил с Алфредом угря брать, как варили чайкины яйца и ели… те, которые не вставали на острый конец.

Однако пришлось признаться, когда на острове было первый раз русское время, то все лодки закрывали под замок, поставили к ним солдата с винтовкой.

Ивану ловля рыбы по душе, он предложил летом пойти к реке, где нет солдата с винтовкой, и ловить каждый день столько, чтобы хватало и для Лилиан, и на продажу…

— Не каждый же день клюет, — засмеялся Король.

— Как не клюет? — возмутился Иван. — Почему? Рыба есть рыба, — объяснял он со знанием дела. — Она потому и рыба, что клюет. Кошка, например, не клюет на червяка, а вот на рыбу кошка каждый день клюет. Почему? Потому что кошка любит рыбу. А рыба любит червяка…

— Пойдем бить предателя? — спросил затем Иван. Но Король решил, что надо спешить к Алфреду. Предатель никуда не денется. И побежал к выходу из города. Увидев дерущихся собак, Королю вспомнила «Истерия» Заморского с кусающимися коровами.

— Нет, вранье это, — заявил он Ивану на бегу, коровы все-таки не кусаются. Собаки — да, но коровы… Еще пьяные… могут подраться. А про коров вранье. С собаками как-то непонятно: чего бы и враждовать? Ну, разные породы, маленькие, лохматые или гладкие, но все равно же собаки; так нет что бы мирно жить. Как завидят друг друга — драться! Чего это они?

Оторопевший Иван не знал, что и сказать: какие еще коровы! При чем тут собаки?.. Но они мчались из города вон…

Вдвоем бежалось легко. То бегом, то гуляючи шли. А идти километров тридцать. Надо пройти, как уж сказано, и через лес Смотригора, где в немецкое время людей убивали в ямах. Король присматривался всем встречным воронам — своего Франца искал. Их на острове достаточно, но эта ворона, конечно, от других заметно отличалась. И хотя может показаться, что все вороны на одно… один клюв, у Франца все же имелся особенный, характерный клюв с насмешливым этаким выражением, подобной вороны они не встречали. Франц, как убедился Король, мог вообще где-то выпорхнуть совершенно неожиданно, и тогда от него не так просто было избавиться.