Евгения Яхнина - Разгневанная земля

Здесь, в одном из немногих больших зданий, уцелевших после осады, шло заседание военного совета под председательством президента.

Секретари Кошута долго не соглашались допустить к нему Гуваша, пока не кончится совещание. Они хорошо знали, сколь важна была миссия, с какой Гуваш ездил на фронт, но Кошут строго приказал ни для кого не делать исключения. Поэтому они не решались нарушить порядок, установленный президентом.

— Послушайте! — от волнения Гуваш почти кричал. — Поймите! То, что я имею сказать Кошуту, сегодня очень важно, завтра, может быть, ещё пригодится, но послезавтра станет известно всем, и тогда будет поздно! Пойдите и повторите Кошуту эти слова!

Гуваша ввели в большую комнату без мебели. Не было даже стульев. У открытого пианино, в оконной нише, стояли Кошут, генерал Аулих, выполнявший обязанности военного министра, и генерал Дамианич — комендант крепости Арад.

— С чем ты пришёл? — спросил Кошут, пожимая руку Гувашу. — Я уже привык к дурным известиям, хорошие меня только удивили бы. Говори.

Гуваш не счёл возможным сразу обрушить на президента страшное пророчество Гёргея. Он рассказал сперва всё, что увидел в Гроссвардейне, куда Надь Шандор отступил после жестокого боя с русскими.

— Надь Шандор не падает духом, несмотря на неслыханные потери. У него вновь готовы к бою почти шесть с половиной тысяч солдат. Но генерал озабочен тем, что потерял девять пушек…

— Ах, если бы только орудия! — прервал Гуваша президент. — К несчастью, я то и дело слышу от командиров больше сожаления о потере орудий и лошадей, чем о гибели людей. А для меня человеческая жизнь дороже всего… Полторы тысячи солдат выбыло у Надь Шандора за одни сутки!.. Но ты говоришь, что у него в строю ещё хорошо держатся шесть с половиной тысяч. Значит, не всё потеряно! А как отнёсся к этому сражению Гёргей? Когда подойдут сюда его авангарды?..

Гуваш перевёл взгляд с президента на генералов, смотревших на него с напряжённым ожиданием. Оба — Аулих и Дамианич — не допускали вероломства со стороны Гёргея, но в самые последние дни до них доходили тревожные слухи о каких-то переговорах Гёргея с русскими. Не верилось, что он мог договариваться с врагом тайно, не посоветовавшись с генералами, бок о бок с ним бравшими труднейшие позиции неприятеле. Наконец, как забыть блистательные манёвры армии Гёргея, то и дело ставившие русское командование в трудное положение? Да и жестокая схватка корпуса Надь Шандора с русскими как будто опровергает все слухи о тайных переговорах Гёргея. Или бои Надь Шандора у Дебрецена были предприняты по его личной инициативе?

На этот вопрос генералы ждали ответа с замиранием сердца.

— Надь Шандор выполнял план, намеченный совместно с Гёргеем, и дал ему возможность увести главную массу своих солдат. Но… — Гуваш на мгновение замялся, а потом рассказал во всех подробностях свой разговор с Гёргеем.

— Это припадок истерии, не больше! — воскликнул Аулих. — До последних дней Гёргей наносил удар за ударом неприятелю. Но в отношении главы государства он позволяет себе такие выпады, с какими никто из нас мириться не может… Я считаю, что президент должен немедленно выехать в ставку Гёргея и со всей остротой поставить вопрос: или Гёргей подчинится руководству президента, или немедленно, уйдёт из армии!

— Пусть Гёргей сейчас же прибудет в Арад, — предложил Дамианич. — Гарнизон крепости состоит из верных людей. Они — надёжная гарантия, что Гёргею не удастся злоупотребить нашим доверием. Опасность велика. Раздоры могут разрушить всё, что создавалось с такими героическими усилиями.

— Ни в какую борьбу за власть меня втянуть нельзя, — сказал Кошут. — Вы знаете, что я никогда не стремился к верховной власти. В этот трагический час испытаний такая борьба означала бы гибель нации, крушение всех её великих мечтаний. К тому же Гёргей стоит во главе самой сильной нашей армии, и я знаю — она хочет видеть именно его полноправным вершителем судеб Венгрии. Вопрос о моей личной безопасности сейчас уже не имеет значения.

— Ещё рано отчаиваться! — воскликнул Гуваш.

— Не отчаяние, Даниэль, руководит моими помыслами. Трезвые размышления привели меня к выводу, что я должен устраниться. Настало время, когда и гражданская, и военная власть должны соединиться в одном лице. Но диктатором должен стать Гёргей, а не я. Я верю, что в эти дни только он может вывести отечество из тяжёлого кризиса…

11 августа утром в Арад прибыл Гёргей. Вечером того же дня Кошут с согласия большинства членов правительства подписал текст отречения от президентской власти и передачи всей власти генералу Гёргею.

«Я жду, что Гёргей приложит все силы к спасению нашего национального достоинства, к обеспечению благополучия страны в будущем. Поэтому считаю его ответственным перед богом, нацией, историей! Да будет его любовь к отечеству столь же самоотверженна, как моя! Да будет он счастливее меня в своих усилиях обеспечить его процветание! Делом я не могу больше быть полезным родине. Если же это понадобится для блага моей отчизны, я с радостью отдам для неё мою жизнь.

Да сопутствует Венгрии бог милости и справедливости!»

Кордон из сотни гусар во главе с лейтенантом Мартошем зорко охранял рубеж, разделяющий венгерский и русский лагери в окрестностях Арада.

Обескураженный слухами об отречении Кошута, Янош с нетерпением ждал своей смены, чтобы узнать подробности. Нет больше президента Лайоша Кошута… Есть диктатор Артур Гёргей. Президент! Никогда доселе так отчётливо не звучали в ушах Яноша оборвавшиеся слова умирающего майора: «Берегите президента!» Ханкиш унёс с собой в могилу разгадку этих слов. Кто же убийца Ханкиша?.. Страшно подумать. А теперь упорно говорят о капитуляции. Как могли на неё решиться? Не вопреки ли воле Кошута?! «Берегите президента!» Стало быть, Ханкиш что-то знал. Он хотел предупредить Кошута о заговоре, но не доехал… Ему помешали.

Весь во власти одолевавших его сомнений, Янош гнал от себя мысли о предательском замысле Гёргея. Нет, не для того он изматывал русские полки, чтобы склонить голову перед Николаем I… И как раз теперь, когда венгерские армии вот-вот соединятся!

Тут Янош увидел кортеж, который быстро приближался со стороны города. Верхом на коне, в алой генеральской аттиле скакал Гёргей, за ним следовала его свита. Лица всадников были сосредоточены. Прорезав военный кордон, они направились прямо в русский лагерь… Сомнений больше нет — Гёргей ведёт тайные переговоры с неприятелем!

Едва дождавшись смены, Янош помчался к квартире Гёргея. Дом, где он жил, строго охранялся. Для входа нужен был специальный пропуск. Однако бывший младший адъютант здесь был хорошо известен. Его только предупредили, что генерал в отсутствии.