Йорн Риэль - Мальчик, который хотел стать человеком

Наруа рассказала ей о своем отце и матери, которые наверняка горевали, когда они с Апулуком не вернулись домой, и о маленьком брате, у которого тогда еще не было даже настоящего имени. О летнем стойбище своей семьи, о богатой добыче охотников, об их дедушке, который был очень добрый и рассказывал детям о том, что случилось в давние времена.

Лейв и Апулук тоже слушали ее рассказ. Они лежали на вереске и ели собранную ими чернику.

— Наверное, отец с матерью думают, что мы погибли, — сказал Апулук. Я знаю, что они всюду искали нас, а когда нашли наших собак, решили, что мы погибли во льдах.

— Здесь они, во всяком случае, нас не искали, — улыбнулся Лейв. Вы только вспомните, как старый Шили боится исландцев. Помните, когда вы меня нашли после кораблекрушения, он хотел, чтобы меня убили. Он принял меня за злого духа.

Апулук и Наруа согласились. Да, здесь, в Стокканесе, их родичи не рискнули появиться.

— Надо попытаться найти их, — сказал Апулук и виновато взглянул на Лейва. — Мне хочется вернуться домой, чтобы они узнали, что мы живы и здоровы. Но если ты хочешь остаться здесь, мы с Наруа можем пойти одни.

Лейв долго не отрывал глаз от фьорда. Со склона, на котором они лежали, были видны и усадьба Торстейна, и почти весь фьорд.

— Нет, — ответил он наконец. — Если вы уйдете отсюда, я уйду вместе с вами.

— Но ведь Торстейн и его люди твои земляки, — заметил Апулук. — Может, тебе лучше жить с ними, чем с нами?

Лейв задумчиво посмотрел на Наруа. Она лежала к нему боком, и ее длинные черные волосы свисали на щеку, подобно воронову крылу.

— Я — человек, — сказал он. — Инуит — значит «человек», а я и есть инуит. — Он засмеялся. — Только не думайте, что вы единственные люди на земле потому, что называете себя инуитами.

Апулук тоже засмеялся:

— А мы даже не знали, что есть другие люди, пока не встретили вас, исландцев.

Наруа повернула голову и посмотрела Лейву в глаза. Они улыбнулись друг другу.

— Лейв теперь почти такой же, как мы, — сказала она серьезно. — Он один из нас.

Апулук вытянул больную ногу.

— Я тоже так думаю, — сказал он. — Мне только хотелось облегчить ему выбор. Если он хочет остаться у Торстейна, он не должен думать о нас.

Лейв нашел маленький круглый камешек и протянул его Фриде. Девочка положила его в пращу, быстро раскрутила ее над головой и пустила камень. С глухим стуком он упал на мешок с вороникой, которую они набрали выше на склоне.

— Я пойду с вами, — сказал Лейв. — У меня нет желания остаться в этой усадьбе на всю жизнь. И я не хочу с вами расставаться. — Он поднял лук, лежавший у его ног, и встал. — Сегодня вечером я скажу Торстейну, что мы уходим. Он нас поймет.

Друзьям повезло — Торстейн обещал этим летом отвезти монаха Ролло в епископскую усадьбу в Гардар. Три года назад епископ Альф отправил Ролло в северные поселения, чтобы защищать там интересы церкви. Кроме того, Ролло собирал в дар римскому папе моржовые клыки и длинные спиралеобразные бивни нарвалов. И всюду, куда бы он ни приехал, он причащал христиан. Во время причастия верующим следовало давать вино, но вина в Гренландии не было, поэтому Ролло сам варил хмельной напиток из вороники. Варить его научил епископ, которого в свою очередь научил этому в Норвегии сам конунг Сверрир.

Теперь Ролло предстояло переехать в северную часть Гренландии. Всем в Стокканесе было жалко расставаться с маленьким монахом, но сам он больше всего горевал из-за того, что епископ хочет отправить его домой в Норвегию.

Предполагалось, что Торстейн во время плавания с монахом будет охотиться на тюленей, ловить треску и собирать плавник. Последнее для исландцев было особенно важно, потому что своего леса в Гренландии не было. Деревья вылавливали из моря, куда они приплывали, совершив далекое путешествие из устьев сибирских рек, бывало также, что за лесом плавали в Маркланд или Винланд — Виноградную страну, которые мы сегодня называем Лабрадором и Ньюфаундлендом. Еще в тысячном году исландцы открыли Америку. Они хотели там поселиться, потому что та страна была богаче Гренландии, но вечные сражения с местными индейцами и эскимосами заставили их вернуться домой. Однако они совершали туда набеги и привозили оттуда виноград и главным образом драгоценную древесину.

Торстейн не имел ничего против того, что Лейв и его друзья покинут его усадьбу. Он понимал их тоску по дому и потому предложил им плыть с ним столько, сколько им будет удобно. Ему предстояло обогнуть южную оконечность Гренландии, и он надеялся по пути обнаружить следы родичей Наруа и Апулука или других эскимосов.

А вот Хельгу огорчал их предстоящий отъезд. Она к ним привязалась и знала, что ее немой дочке будет не хватать Наруа. Однако она тоже их понимала.

Перед отъездом Наруа подарила Фриде амулет — лапку ворона, — который она при рождении получила от дедушки Шинки и носила на шее на кожаном ремешке. Теперь этот амулет должен был оберегать Фриду от всякого зла так же, как он до того оберегал Наруа.

В один из августовских дней Торстейн и его спутники покинули усадьбу. С ним ехала половина работников, и все они радовались, что увидят новых людей и узнают что-нибудь новое о мире за пределами Гренландии. Уже очень давно они не виделись ни с кем из жителей Западного Поселения. От Ролло они знали, что несколько кораблей из Норвегии побывали в Восточном Поселении, но в Стокканес, с тех пор как три года назад туда из Исландии приехал Торстейн, не приезжал никто. В Европе все время что-то происходило, там людям было не до Гренландии. А ведь, по словам Ролло, еще десять лет назад один или два корабля в год непременно приходили в Гренландию.

Трое суток корабль Торстейна шел при попутном северном ветре. Они шли близко от изрезанного берега. По ночам было еще светло, и Апулук, которому больше других хотелось вернуться домой, каждую ночь сидел на носу и следил за берегом. День и ночь он с надеждой вглядывался в береговые скалы, надеясь увидеть эскимосский земляной дом, хижину или охотника на каяке. Лишь на четвертую ночь его желание сбылось. Их судно только что миновало устье широкого фьорда и шло мимо мелких голых островков. Апулук окликнул Наруа:

— Смотри, там, между островками!

Наруа взглянула туда, куда он показал.

— Что ты там увидел? — спросила она.

— Там что-то шевелилось, но теперь это исчезло. — Апулук встал и прошел на середину судна. — Я почти уверен, что это был каяк.