Николай Шундик - На Севере дальнем

Появление Тынэта Чочой в первую минуту воспринял как счастливое сновидение. И, когда комсорг обхватил мальчика своими крепкими руками, прижал к себе и закачал на коле­нях, как маленького, Чочой, все еще не веря себе, спросил:

— Так это правда ты, Тынэт, а? Это мне не снится?

— Нет, нет, не снится, Чочой, — тихо ответил Тынэт, креп­че прижимая мальчика к своей широкой груди.

С появлением Тынэта землянка словно ожила. Комсорг зажег спичку и вдруг весело воскликнул:

— Смотри, Чочой, фонарь!

Спичка догорела. Подув на обожженные пальцы, Тынэт зажег вторую спичку, снял с гвоздя фонарь «летучая мышь». Чочой принялся помогать комсоргу, и, когда фонарь был заж­жен, мальчик наконец как следует осмотрел свое убежище.

— Печка! Смотри, печка! — закричал он, указывая на круглую чугунную печурку в углу землянки, возле которой ле­жало довольно много дров.

— В январе из тундры в море через эти места пойдут пес­цы. Вот тогда охотникам землянка эта нужна будет, — ска­зал Тынэт, выбирая полено посуше, чтобы настрогать щепы на растопку печки.

— А вот какой-то ящик! — сообщил Чочой, вытаскивая на середину землянки свою находку.

В ящике оказалось несколько капканов и чайник. В чай­нике в нерпичью шкуру было аккуратно что-то завернуто. Чо­чой развернул и вскрикнул:

— Смотри, смотри, Тынэт, тут спички, чай!

— Таков уж обычай у народа нашего, — спокойно ответил Тынэт, разжигая печурку. — Хороший обычай — заботиться о неизвестном путнике: попадет путник в непогоду, станет искать убежище, а когда найдет, то пусть хорошо осмотрит­ся — дар доброго человека его покормит и согреет.

А Чочой между тем продолжал осматривать землянку. В уг­лу, под всякой рухлядью, он нашел объемистый тюк пушнины, тщательно упакованный в непромокаемый нерпичий мешок.

— Ого! Вот кто-то сколько песцов наловил! — весело ска­зал он.

Тынэт быстро повернулся к Чочою, подошел к тюку с пуш­ниной, озадаченно осмотрел его со всех сторон.

— Странная находка, очень странная!— наконец сказал он. — Кто-то не хочет пушнину в торгбазу сдавать и почему-то прячет ее...

Толкнув тюк ногой, Тынэт отбросил его в угол и сказал:

— Придется забрать с собой, показать Таграту. Видимо, мы с тобой, Чочой, на след какой-то хитрой лисы напали. Не­честный человек эту пушнину спрятал...

Вскоре Чочой и Тынэт, сидя у жарко пылающей печурки, пили горячий чай. Усталые лица их блаженно улыбались. Вытянувшись во всю длину, рядом с Чочоем дремал Очер.

— Ну что ж, а теперь поедем в Коочмын, — устало потя­нулся после чая Тынэт. — Виктор Сергеевич, наверное, сейчас там. Боюсь, что он всех коочмынских охотников на ноги уже поднял тебя искать.

Чочой, продолжавший еще пить чай, не донес кружку до рта:

— Виктор Сергеевич в Коочмын поехал? Зачем он туда поехал?

— Он не просто в Коочмын отправился — он тебя искать отправился. Нехорошо получилось, Чочой! Много тревоги ты наделал, весь поселок встревожил.

— Так я и знал! И все из-за этой пурги...

— Да, совсем плохо получилось, — вздохнул Тынэт. — Могу под большим секретом тебе сказать, — доверительно до­бавил он, — сам, своими глазами видел, как Нина Ивановна из-за тебя плакала.

— Плакала?.. — с убитым видом переспросил Чочой.

Комсорг в ответ только развел руками, как бы говоря: «Ничего не могу поделать — что было, то было».

Заметенная сугробами дорога была очень трудной. Тынэт то и дело соскакивал с нарты; задыхаясь, перетаскивал ее вме­сте с собаками с сугроба на сугроб или, вцепившись в баран, волочился прямо по снегу, когда спускался с сугробов вниз. Чтобы не выронить где-нибудь в дороге Чочоя, Тынэт привя­зал его к нарте.

Когда они добрались до поселка Коочмын, черная мгла уже сменялась белой мглой: наступало утро.

Виктор Сергеевич действительно находился в одном из до­мов поселка Коочмын. Увидев Чочоя, он быстро встал, подо­шел к мальчику, снял с него малахай, посмотрел ему в лицо и только после этого, облегченно вздохнув, сказал:

— Разденьте его, напоите чаем.

— Подожди... — Мальчик отстранил рукой девушку, по­дошедшую к нему. — Где Степан Иванович? Там сильно бо­леет Соня.

— Степан Иванович давно уже дома. — Виктор Сергеевич медленно поднес трубку ко рту. — Его отвез коочмынский охотник. Кроме того, пятнадцать коочмынских охотников сей­час ищут тебя в пурге. Подумай теперь, хорошо ли ты сделал, никому не сказав ни слова, что идешь в поселок Коочмын за Степаном Ивановичем?

— Я очень хотел спасти Соню, — тихо промолвил Чочой, машинально отрывая сосульки от воротника кухлянки.

— У меня пять мальчиков просили разрешения уйти в по­селок Коочмын за Степаном Ивановичем, но я решил ехать сам. А вот один только Чочой забыл о друзьях, забыл о род­ных, забыл о своей учительнице и директоре школы, — уко­ризненно сказал Виктор Сергеевич и, спрятав свою трубку в карман, сам принялся раздевать смущенного, обескураженно­го Чочоя.

А Тынэт тем временем рассказывал хозяину дома, старику Таеургыну, о своей странной находке, спрашивал у него, что он думает по этому поводу.

— Да, непонятное что-то... — после долгого раздумья отве­тил старик. — Почему человек в пустой землянке пушнину хранил? Почему не дома ее хранил? Почему в факторию ее не сдавал?

— Вот-вот! — Тынэт стукнул себя ладонями по коленям.— Почему, действительно, он не сдавал пушнину в факторию?..

После занятий Тынэт получил от Нины Ивановны очеред­ное домашнее задание и собрался домой.

— Да, чуть было не забыл! — остановился он у порога. — Вчера слыхал разговор двух охотников. Обижаются, что у них нет возможности зимой учить своих детей охотничьему делу.

— Обида справедливая, — задумчиво сказала Нина Ива­новна. — Тут надо что-то придумать.

— А я уже придумал, хорошо придумал! Организуем охотничий школьный кружок! С Тагратом уже договорился. Ближние охотничьи участки правление колхоза отдаст ребя­там. Комсомольцы руководить будут кружком. Хорошо ли придумал, а?

— Замечательно придумал!

Предложение организовать кружок юных охотников школьники встретили с большой радостью. Немедленно орга­низовалось пять бригад.

Кэукай, Эттай и Тавыль, считавшие себя уже испытанны­ми охотниками, готовились к выходу на капканы так, как это подобает настоящим зверобоям: в торбаза у них были вло­жены толстые травяные стельки, чтобы в пути не промерзали подошвы; рукавицы их всю ночь выветривались на улице, чтобы, заряжая капканы, не оставить запаха, который мог бы отпугнуть песцов и лисиц; приготовлены были также копья на случай... встречи с белым медведем.

На первой зарядке капканов присутствовал и Петя. Но он к этому походу подготовился менее тщательно, чем его друзья. Петя допустил большую оплошность — не положил в торбаза стельки. Не в силах устоять против холода, Петя выплясывал у капканов такую замысловатую чечетку, что да­же возмутил своих друзей.