Евгениос Тривизас - Последний чёрный кот

— Спасибо, Пискля! Ты настоящий друг! А теперь объясни мне всё подробно.

— Сейчас... послушай лучше ещё один стишок:

Эх, тогда я не придал этому стишку никакого значения, а между тем он оказался пророческим.

...Лишь исчерпав весь свой поэтический репертуар, Пискля растолковал мне, как спрятаться в доме Гульельмо Делагопы и незваным и невидимым гостем наблюдать за ужином заговорщиков. А потом мы распрощались, и больше в тот вечер приключений, к счастью, не было.

В назначенный день я пробрался в роскошную столовую, пол которой был устлан толстым персидским ковром, и спрятался под буфетом. Из своего укрытия я прекрасно видел всю комнату.

Три тёмно-красных стены были украшены мечами, стилетами, копьями, алебардами и другим оружием, а четвёртую занимало огромное венецианское зеркало. Длинный стол с ножками в форме львиных лап был покрыт вышитой скатертью. Сидевшие за ним люди все как на подбор были суровы и неулыбчивы. Фарфоровая посуда, изящные подсвечники и серебряные ножи и вилки сверкали в свете семи хрустальных люстр.

Трое безупречных официантов с бакенбардами цвета соли с перцем вносили одно блюдо за другим. За ухой из пеламиды последовали копчёные мидии, омар в кокосовом молоке и креветки с паприкой. Признаюсь, у меня текли слюнки, я с трудом сдерживался, чтобы не прыгнуть в супницу с ухой и не утонуть там счастливым.

Во главе стола сидел сам Гульельмо Делагопа — седоволосый, в голубом бархатном жилете. Я его сразу узнал — ведь он был на собрании Братства суеверных.

Напротив него сидел премьер-министр страны — пожилой, с хмурым замкнутым лицом, одетый во всё чёрное. Он был похож на могильщика, страдающего зубной болью.

— И что же вы предлагаете? — спросил премьер-министр, пока официант водружал на середину стола огромное блюдо с фазаном, поджаренным до золотистой корочки, в ароматном меду, со сливовым желе и листиками мяты.

— Мы просим содействия правительства в борьбе с невезением и несчастьями! — заявил Делагопа.

Элегантный официант в это время наполнял его бокал розовым шампанским.

— А конкретней?

— Мы надеемся, что вы поможете нам истребить всех чёрных кошек в стране.

Премьер-министр подцепил вилкой кусочек фазана.

— Не хочется вас разочаровывать, — он поднёс вилку ко рту, — но мы заняты более серьёзными вопросами.

— А можно узнать, какими? — вежливо осведомился Делагопа.

— Можно. Безработица, инфляция, девальвация, государственный долг, пассивный платёжный баланс... — стал перечислять беды страны министр экономики. Угрюмый, плешивый, с длинным желтоватым лицом, он напоминал насупившуюся мумию.

— Очереди в больницах, забастовки горняков, остановленные ткацкие фабрики, — вступил министр труда — тщедушный седобородый старичок.

— Высокий уровень преступности, ограбления и кражи со взломом, вымогательство и взятки, угон автомобилей, — принял эстафету министр юстиции. Золотая булавка с сапфирами у него на галстуке сверкала ещё ярче, чем его завитые набриолиненные волосы.

— Шествия, демонстрации, акции протеста, — добавил министр общественного порядка — грузный мужчина с рыжими бакенбардами.

— Вы же понимаете, что с такими проблемами нам не до кошек, — подытожил премьер-министр.

— Тем не менее вам очень выгодно заняться чёрными кошками. Сейчас вы это сами поймёте, — решительно заявил хозяин.

— Интересно, какое отношение имеют кошки к проблемам экономики? — в голосе премьер-министра слышалось раздражение.

— Самое прямое. Да-да, не удивляйтесь! Чёрные кошки могут спасти вас. Больше того, гарантировать вам избрание на второй срок.

— Вы шутник, господин Делагопа, — криво усмехнулся министр экономики, пытаясь выковырять перламутровой зубочисткой икринку, застрявшую между золотыми зубами.

— Ну что вы, такими вещами не шутят, — спокойно ответил Гульельмо Делагопа. — Господа, давайте называть вещи своими именами. Вы сами признали, что правительство сталкивается с серьёзными, порой неразрешимыми проблемами. Скоро выборы. И судя по всему, у вас очень мало шансов их выиграть. Всюду митинги и демонстрации, шествия и забастовки...

— Вероятность проигрыша не исключена, к сожалению, — согласился министр экономики.

Он даже перестал жевать румяный пирожок — похоже, у него внезапно пропал аппетит. Но тут официант поставил на стол блюдо с жареной косулей в брусничном соусе, и аппетит к министру вернулся.

— Ну а если бы... Если бы ответственность за все беды народ возлагал не на вас? — вкрадчиво продолжал хозяин. — Если бы избиратели уяснили себе: в том, что в стране всё идёт наперекосяк, виноваты не вы?

— А кто же? — удивился министр общественного порядка.

— Чёрные кошки!

Премьер-министр, который как раз сунул в рот брусничину, поперхнулся и сделался от кашля пунцовым. Министр экономики с силой стукнул его пару раз по спине, ягода выскочила из горла и упала в бокал с пенящимся шампанским. Официант деликатно забрал бокал, а на его место поставил другой, идеально чистый.

— Допустим, люди поверят, что во всём виноваты чёрные кошки. И что? — спросил премьер-министр, глотнув шампанского и придя в себя.

— Они направят свой гнев на чёрных кошек.

— Вот именно! — в один голос поддержали его два близнеца с огромными животами и с маленькими хитрыми глазками, утопающими в жирных складках. Пискля мне о них рассказывал: это были братья Эрнест и Эдмонд Сурмадуры, возглавляющие компанию с загадочным названием «МыКаЛо». — Если вы не хотите, чтобы избиратели очерняли вас, вам позарез необходимы чёрные кошки.

— Я не вполне вас понимаю. Объясните толком.

В голосе премьер-министра появился неподдельный интерес.

— Всё очень просто, — стал объяснять Делагопа, наложив себе на тарелку перепелиных яиц и яиц морской черепахи. — В тот день, когда почтеннейший министр экономики был вынужден объявить девальвацию валюты, ему перебежала дорогу чёрная кошка. А когда неутомимый министр иностранных дел отправлялся на ответственные международные переговоры, на его пути встретились четыре чёрные кошки. Кто сможет доказать, что это не так?

— То есть вы хотите сказать, что не будь чёрных кошек, всё шло бы как по маслу? — уточнил премьер-министр ещё более заинтересованно.

— Разумеется! — заверил его Делагопа.

Стало тихо. Гости молча жевали, погруженные в свои мысли, и официанты ходили на цыпочках.