Екатерина Мурашова - Гвардия тревоги

Бизнес на любителях острых развлечений получался весьма выгодным. Завсегдатаев Тимка уже знал в лицо и по кличкам. Да и они легко его узнавали. Во время выступления бойцов зрители, не особенно торгуясь, брали все: и «минералку», и «скорость», и «желтых кенгуру», и «синих птичек», и даже дорогие «белые Версаче».

Если удавалось разузнать программу заранее, Тимка предпочитал ходить на мужские бои. Женщины, подскакивающие в грязи, лупящие друг друга по мордасам и тягающие друг друга за волосы, казались ему противными до тошноты. А боевых псов было откровенно жалко — людям устроители все-таки не позволяли убивать друг друга до смерти, а на собак и это правило не распространялось. Другое дело мужики — на них Тимка обычно не обращал внимания, стараясь только кожей улавливать самые напряженные моменты схваток, в которые его «товар» уходил успешнее всего.

Завсегдатаев боев Тимка скучливо презирал, тем самым оправдывая теоретические построения старшего наркобосса Александра, который призывал своего младшего товарища думать о людях лучше. Одно дело продавать «минералку», «колеса» или даже траву школьникам. Это, если как следует подумать, очень даже нехорошо. Тимка этого и не делает. И не станет делать никогда. Совсем другое дело — вот эти, которые орут под синим светом прожекторов, раззявив зубастые пасти и вылупив зенки на то, как специально обученные собаки разрывают друг друга на кровавые клочки. Этим можно. Этих не жалко.

Позиция «благородного разбойника» в действии. Браво, Александр!

По природе своей Тимка был азартен. В тотализатор, который, разумеется, присутствовал в зале, он, конечно, не играл. Да кто бы ему и позволил! Но сам для себя, бегло взглянув на соперников перед началом боя, Тимка каждый раз загадывал на кого-нибудь из них и искренне радовался, если выигрывал именно «его» боец. При этом, не отдавая себе отчета, он обычно желал победы тому из противников, кто по тем или иным признакам выглядел более слабым.

В этот раз Тимка загадал на низенького крепыша. Соперник был выше его почти на голову, к тому же явно старше, и все это вместе казалось откровенно нечестным. «Пусть победит коротышка!» — не колеблясь, решил Тимка. Бойцы до начала боя носили маски и выступали под кличками, которые и объявлял на ринге судья. Соперник крепыша носил претенциозную кличку Терминатор. Тимка усмехнулся. Крепыш назывался Гвардеец. Кличка Тимке понравилась.

— Гвардия, вперед!!! — приветственно проорал он вобщем реве и стал, прижимая к себе сумку, привычно пробираться в задние ряды, где сидела молодая и потому особенно нуждающаяся в стимуляции публика.

Терминатор явно пришел в бои без правил из борцов. Сразу после команды «бокс» он, как кабан, кинулся на противника, стремясь схватить его и бросить на пол. Гвардеец пытался избежать сближения, бил по ногам и в корпус — чем явно выдавал свое боксерское происхождение. После первого падения в партер Терминатор валял противника как хотел. Уже в первом раунде понимающие люди и те, кто привык к более цивилизованным поединкам, ждали, что секунданты Гвардейца выбросят полотенце или рефери объявит технический нокаут. Не произошло ни того, ни другого.

В перерыве коротышка выглядел вяло, хотя помощники всячески старались привести его в чувство. Кровь стекала по скуле, один глаз заплыл, губы безобразно распухли, по-обезьяньи длинные руки безжизненно висели. Терминатор в своем углу картинно поворачивался и всячески демонстрировал бодрость поклонникам и тем, кто поставил на него деньги. Поклонники зверино ревели.

Торговый день у Тимки выдался один из лучших. Товара почти не осталось, а деньги уютно лежали в застегнутом на две молнии набрюшнике.

— Гвардия не сдается! — бодро, во всю силу легких выкрикнул Тимка, подобравшись поближе к рингу. Ему искренне хотелось удачи для коротышки.

Как-то расслышав Тимкин крик в общем вое, Гвардеец приоткрыл один глаз и взглянул на мальчика.

— Вадим!!! — присмотревшись, потрясенно ахнул Тимка. — Что ты здесь делаешь?!!

— А ты? — едва шевельнув губами, спросил коротышка.

Тимка опустил глаза, сжал кулаки и вонзил грязные отросшие ногти в ладони. Его и без того некрасивую физиономию перекосила мучительная гримаса.

— Я понял, — негромко сказал он, уверенный в том, что Вадим слышит и понимает его. — Ты здесь для денег. А деньги — для Аси. Чтоб доказать ей и с ней быть. Как я для Маши… Я продаю здесь «минералку», Вадим. Ты знаешь, что это такое? Я знаю: за каждый выигранный бой — два куска. Но он же тебя изувечит, Вадим! Он старше лет на десять! Нельзя! Откажись…

— Пошел вон, щенок! — рявкнул на Тимку секундант Вадима.

Вадим медленно покачал головой.

— Эти деньги не для Аси, Тимка. Она сама… Деньги для Роберта…

— Какого еще Роберта?! — пронзительно заверещал Тимка и умоляюще сложил руки перед грудью. — Вадик, миленький, я тебя прошу, откажись сейчас, скажи им, что не можешь…

— Да я сейчас тебе, паскуде малолетней, башку откручу!

Секундант или тренер, свирепо вращая глазами, полез под канат. Тимка поспешно сиганул в сторону.

Во втором раунде в партере Вадим ударил расслабившегося и уверенного в скорой победе Терминатора головой в «солнечное сплетение» (соотношение ростовых показателей делало такой удар весьма перспективным), вырубил его на несколько секунд, вскочил, прыгнул сверху и провел болевой залом. Судья признал безусловную победу Гвардейца. Тимка пытался пробиться к Вадиму, но служащие боев его не пропустили.

Когда Тимка рысью бежал через пустырь к автобусной остановке, его остановили двое парней в низко надвинутых черных шапочках. Показали нож, зафиксировали, быстрым движением распахнули куртку, перерезали ремень набрюшника и забрали его себе. Потом швырнули в раскисший снег с грязью и лениво, больше для порядка, пару раз двинули в бок мягкими носками зимних кроссовок.

— Это чтоб не выеживался попусту! — шепотом пробормотал на прощание один из парней. — Скромнее быть надо!

Тимке показалось, что он узнал голос Яйцеголового, но окончательной уверенности не было. Как не было и денег, большую часть которых следовало отдать не позднее следующей недели.

В Москве Тае понравились Красная площадь и воздушные колечки с творожной начинкой. Они продавались почти в каждом ларьке. Рыжий очкарик, который смешно всем представлялся: Кац Марк (его потом так все и звали, не сокращая ни имя, ни фамилию), покупал ей колечки по первому требованию и вообще исполнял все желания Таи. При этом никогда не терял бодрости, во всем видел хорошее и смотрел на мир широко открытыми рыжими глазами. Почти в самом начале знакомства он торжественно заявил Тае, что ему лично очень нравятся полные девочки и совершенно не нравятся худые. При этом сам Кац Марк был длинным, худым и подвижным, как рыжие мокрицы, живущие под ванной в питерской квартире тети Зины.