Тамара Крюкова - Маг на два часа

— Эй, ты кто? — решил познакомиться львёнок.

Ответа не последовало.

— Ты что, не слышишь? Или ты невежа? А может, не знаешь, как тебя зовут? — рассердился Мефодий.

На этот раз существо остановилось и, окинув плюшевого льва недовольным взглядом, раздражённо произнесло:

— Ну чего пристал? Улитка я. Не мешай. Видишь, делом занимаюсь.

— Каким? — поинтересовался Мефодий.

— Ползу.

— А куда?

— Вот пристал. Неужели не ясно? К вершине стебля.

Мефодий обнюхал торчащий вверх конец травинки и, не найдя в нём ничего примечательного, спросил:

— Зачем?

— Что значит «зачем»? Должен же быть в жизни высокий смысл, — назидательно произнесла Улитка.

— Какой смысл в том, чтобы доползти до верха стебля? — не унимался Мефодий.

На этот раз терпение Улитки лопнуло.

— Послушай, перестань задавать глупые вопросы, а не то я выйду из себя и тогда… — пригрозила она, не договорив, что же тогда случится, но весьма красноречиво пошевелив рожками.

Некоторое время Мефодий молча наблюдал, как Улитка ползёт к своей цели, а потом любопытство взяло верх, и он решился спросить:

— А что будет тогда?

— Я стану слизняком, вот что будет. А мне этого совсем не хочется. Надеюсь, с вопросами покончено? — сердито отрезала Улитка.

— Нет, у меня есть ещё один, самый-пресамый последний вопрос, — признался Мефодий.

Улитка так сильно завращала рожками, что львёнок даже испугался, что она вот-вот выйдет из себя, но вместо этого она возмущённо воскликнула:

— Просто удивительно, до чего же некоторые любят шататься безо всякой цели да ещё при этом отвлекать других глупыми вопросами!

Мефодий приосанился и важно заявил:

— Совсем даже наоборот. У меня есть, о-го-го, какая цель. Я собираюсь сразиться со свирепыми хищниками, но не знаю, где их найти.

— Никогда не видела более глупой цели — искать хищников, — фыркнула Улитка. — Конечно, если тебе надоела жизнь, тогда другое дело. Но учти, они тебя слопают и не подавятся. Лично я от них только в раковине и спасаюсь. Да что там говорить, можешь пойти и посмотреть. Обычно днём они греются на солнце вон на том бревне.

Она рожками указала направление и продолжила свой путь, а Мефодий помчался искать хищников.

Опасности подстерегали его на каждом шагу. Неожиданно сучок под его лапой зашевелился. Мефодий испуганно отскочил и увидел змею неведомой породы. Нельзя сказать, что она ему понравилась. Это была вовсе не гигантская змеища, с которой прилично встретиться настоящему льву, а так себе змеишка, длиной с карандаш. Львёнок огляделся, чтобы убедиться, что никто не видел, как позорно он отскочил поначалу и с возмущением ширнул змею плюшевой лапкой.

— Эй, ты, смотреть надо куда ползёшь!

Змея свернулась в кольцо, и перед носом Мефодия оказался хвост и… ещё один хвост. Львёнок присел от неожиданности, вскочил, обежал змею два раза и окончательно убедился, что у той нет ни одной головы, зато целых два хвоста. Об этом следовало подумать, и Мефодий углубился в размышления. Его обуревали самые разные вопросы. Где змея потеряла голову? Может, поменяла её на второй хвост? Но зачем? И тут его осенило.

Однажды мама читала Мите книжку про питонов, которые всё глотают целиком, не прожёвывая. Сомнений не было: это был питон. Вернее, два голодных питона, проглотивших друг друга, так что от них остались только хвосты. Не мудрено, что они теперь ползают где ни попадя, ведь тому, у кого нет головы, думать решительно нечем. На приятную беседу тоже рассчитывать не приходилось, и Мефодий побежал дальше.

И тут ему улыбнулась удача. Добежав до поваленного дерева, он увидел хищников, про которых говорила Улитка. На бревне лежало и грелось на солнышке целое скопище крокодилов. Мефодий их сразу узнал, потому что видел похожих зверей в Митиной книжке. Правда, было совершенно не понятно, как они могут проглотить человека или корову, потому что каждый из них мог бы уместиться на Митиной ладони, но раз в книжке написано, то так оно и есть.

Распластавшись на бревне, крокодилы как ни в чём не бывало нежились на солнце. Мефодий изловчился и бесстрашно кинулся на кровожадных хищников, но крокодилы сражаться не собирались. Они бросились врассыпную, юркнув под бревно. Львёнок обошёл поваленное дерево со всех сторон, пошурудил под ним лапкой — всё напрасно.

— Ящерок, что ли, ловишь? — услышал он.

На суку сидела галка и, склонив голову набок, наблюдала за попытками Мефодия вытащить ящериц.

— Так это ящеры?! А говорят, что ящеров и динозавров давно нет, — удивился Мефодий.

— Не знаю, как насчёт динозавров. На моей памяти в наших краях таких не бывало. А что до ящерок, то теперь они долго не покажутся. Вон как ты их перепугал.

Мефодий был явно польщён таким замечанием и не мудрено: всякому ясно, что ящеры гораздо страшнее крокодилов. Однако, решив, что скромность украшает героя, Мефодий смущённо произнёс:

— Вообще-то я не такой страшный, как может показаться с первого взгляда. Недавно, например, двух питонов с миром отпустил, хотя мог бы им задать жару.

— Каких таких питонов? Я в нашем лесу всех знаю, а кто такие питоны, слыхом не слыхивала, — прострекотала галка.

— Пойдём покажу, — предложил Мефодий и во весь опор кинулся туда, где встретил существо с двумя хвостами.

— Вот! — гордо показал львёнок на торчащий из земли кончик хвоста.

— Какой же это питон? По-нашему, это дождевой червяк, — крикнула галка, слетая вниз, но, к её неудовольствию, хвост уже успел скрыться.

— Червяк?! — переспросил Мефодий и тут, к своему стыду, осознал, что галка права. Положение было трудным. Не мог же он, царь зверей, признаться в своей ошибке перед простой галкой. Но Мефодий не растерялся.

— Это по-вашему, по-дремучему, червяк, а по-научному — питон, — с достоинством сказал он и, пока галка не стала задавать лишних вопросов, гордо удалился из джунглей, решив, что на этот раз ему подвигов хватит.

Пока Мефодий совершал свои подвиги, Митя заворожённо рассматривал раскинувшийся перед ним ландшафт.

Такую большую железную дорогу Митя видел лишь один раз в жизни, когда они с папой ходили на выставку разных товаров. Но здешняя дорога выглядела даже интереснее. Она была совсем настоящая, только очень маленькая. Пластмассовые деревья заменяли живые кустики одуванчиков, колокольчики и новорождённые ёлочки высотой с ладонь. Здания и вокзалы были выстроены из крошечных кирпичиков, а крыши покрыты красной черепицей, размером не больше рыбьих чешуек. Через ручей, который рядом с игрушечной дорогой казался полноводной рекой, перекинулся мост. Митя присел на корточки, чтобы всё получше рассмотреть и так увлёкся, что забыл обо всём на свете.