Луиза Мэй Олкотт - Маленькие женщины

– Я думал, ты обрадуешься.

– Тому, что кто-то придет, чтобы увести Мег? Нет уж, спасибо.

– Тебе станет легче это вынести, когда кто-нибудь придет, чтобы увести тебя.

– Хотела бы я посмотреть, как это он попробует, – сказала Джо свирепо.

– Я тоже! – И Лори засмеялся при этой мысли.

– Боюсь, мне вредно узнавать секреты. У меня голова идет кругом, с тех пор как ты мне это сказал, – заявила Джо, проявляя некоторую неблагодарность.

– Давай со мной наперегонки с этого холма – и ты сразу будешь здорова, – предложил Лори.

Никого не было видно поблизости, соблазнительно гладкая дорога отлого спускалась с холма, и, не в силах преодолеть искушение, Джо помчалась, вскоре потеряв шляпу и гребень и рассыпая шпильки во все стороны. Лори оказался у цели первым и был вполне удовлетворен результатами своего метода лечения, ибо его Аталанта [59]подбежала запыхавшаяся, с развевающимися волосами, сияющими глазами, румяная и без всяких признаков недовольства на лице.

– Хорошо бы быть лошадью, тогда я могла бы преодолевать милю за милей на этом чудесном воздухе и никогда не запыхалась бы. Это было замечательно, но на кого я теперь похожа? Пойди собери мои вещи, будь другом, ты ведь друг? – сказала Джо, присев под кленом, устлавшим землю пурпурными листьями.

Лори неторопливо отправился на поиски потерянного имущества, а Джо свернула косы в узел и стала ждать, надеясь, что никто не пройдет мимо, пока она не приведет себя в порядок. Но кто-то появился, и этот кто-то был не кто иной, как Мег, особенно изящная и женственная в своем праздничном наряде, так как в этот день она ходила в гости.

– Помилуй, что ты здесь делаешь? – спросила она, глядя на свою взлохмаченную сестру со сдержанным удивлением хорошо воспитанной особы.

– Собираю листья, – кротко ответила Джо, разглядывая охапку красных листьев, которую только что зацепила.

– И шпильки, – добавил Лори, бросая полдюжины их на колени Джо. – Они растут вдоль этой дороги, Мег, так же как гребни и коричневые соломенные шляпки.

– Ты бегала, Джо! Как ты можешь? Когда же ты наконец прекратишь подобное озорство? – воскликнула Мег с упреком, одновременно поправляя свои манжеты и приглаживая волосы, по отношению к которым ветер позволил себе некоторую вольность.

– Никогда, разве только если стану старой, не смогу ни согнуться, ни разогнуться, и мне придется взять костыль. Не старайся сделать меня взрослой раньше времени, Мег. И так уже тяжело, что ты внезапно изменилась; позволь мне оставаться маленькой сколько смогу.

Говоря это, Джо склонилась над своей охапкой листьев, чтобы скрыть дрожь губ. В последнее время она все яснее чувствовала, что Маргарет быстро превращается в женщину, а секрет, который поведал ей Лори, заставлял ее содрогаться от страха при мысли о неизбежной разлуке, которая теперь, казалось, была очень близка. Лори заметил ее волнение и постарался отвлечь внимание Мег торопливым вопросом:

– Куда это ты ходила такая нарядная?

– К Гардинерам. Салли рассказала мне о свадьбе Беллы Моффат. Свадьба была великолепная, а всю зиму молодые проведут в Париже. Подумать только! Какое это, должно быть, удовольствие!

– Ты завидуешь ей, Мег? – спросил Лори.

– Боюсь, что да.

– Я рада! – пробормотала Джо, судорожным движением завязывая ленты шляпы.

– Почему? – спросила Мег удивленно.

– Потому что, если для тебя так важно богатство, с тобой никогда не случится такого, чтобы ты вдруг вышла за бедного человека, – сказала Джо, хмуро взглянув на Лори, который взглядом просил ее следить за своими словами.

– Я никогда вдруг ни за кого не выйду, – заметила Мег и зашагала домой с большим достоинством, а Джо и Лори последовали за ней, смеясь, перешептываясь, прыгая через камешки на дороге, «совсем как дети», как сказала себе Мег, хотя и у нее, возможно, появилось бы искушение присоединиться к ним, если бы она не была в своем лучшем наряде.

Неделю или две Джо вела себя так странно, что сестры были в некотором замешательстве. Она бросалась к двери, когда звонил почтальон, была груба с мистером Бруком, когда они встречались, подолгу сидела, глядя на Мег со скорбным выражением лица, и иногда подбегала к сестре, чтобы встряхнуть ее и затем поцеловать с очень таинственным видом. Она все время обменивалась с Лори странными знаками и толковала с ним о каких-то «парящих орлах», пока сестры не заявили, что оба они, вероятно, совсем потеряли рассудок. В субботу, спустя две недели после того, как Джо ездила в город, Мег, сидевшая у окна с шитьем, была возмущена, увидев, как Лори гоняется за Джо по всему саду. Наконец он поймал ее в беседке, и, что произошло там, Мег было не видно, но оттуда доносились взрывы хохота, за которыми последовало жужжание голосов и громкие хлопки газет.

– Что нам делать с этой девочкой? Она никогда не научится вести себя как барышня, – вздохнула Мег, наблюдавшая за погоней в саду с явным неодобрением на лице.

– И хорошо, что не научится; она такая веселая и милая, – сказала Бесс, скрывая некоторую обиду, вызванную тем, что у Джо есть секреты с кем-то, кроме нее.

– Это очень досадно, но, боюсь, нам никогда не сделать ее commy la fo [60], – добавила Эми, которая сидела, пришивая новые оборки к своему платью, и с кудрями, перехваченными лентой так, что они были ей очень к лицу, – два приятных обстоятельства, заставлявшие ее чувствовать себя необыкновенно изящной и элегантной.

Через несколько минут в комнату влетела Джо, растянулась на диване и сделала вид, что читает.

– Что-нибудь интересное? – спросила Мег снисходительно.

– Так, просто рассказ; ничего особенного, я думаю, – отвечала Джо, стараясь держать газету так, чтобы не было видно ее названия.

– Почитала бы вслух: и нас развлечешь, и сама не будешь скакать и проказничать, – сказала Эми самым взрослым тоном.

– Как он называется? – спросила Бесс, удивляясь, почему Джо закрывает лицо газетой.

– «Художники-соперники».

– Название неплохое, прочти, – сказала Мег.

Издав громкое «Гм!» и набрав побольше воздуха, Джо начала читать очень быстро. Девочки слушали с интересом, история была весьма романтической и довольно трогательной, так как большинство героев в конце умирали.

– Мне понравилось то место, где говорилось о замечательной картине, – с одобрением сказала Эми, когда Джо замолчала.

– А мне больше всего понравилась любовная линия. Виола и Анжело – наши любимые имена, ну не странно ли? – отозвалась Мег, вытирая слезы, так как «любовная линия» была трагической.

– А кто автор? – спросила Бесс, которая мельком увидела лицо Джо.

Чтица вдруг села, отбросила газету, открыв взорам раскрасневшееся лицо, и с забавной смесью торжественности и волнения громко ответила: