Филиппа Пирс - Том и полночный сад

— А где можно купаться и кататься на лодках? — спросил Том.

— В Каслфорде есть пляж. Ты знаешь, что река протекает через Каслфорд?

— Через Каслфорд, Или, Кингс-Линн и дальше к морю.

— Откуда ты знаешь местную географию? — удивилась тетя.

— Услышал где-то, — Том не стал вдаваться в подробности. — А сколько сейчас времени?

— Почти четыре.

И это все? Они отправились домой, смотреть больше было нечего. Еще в дверях Том обратил внимание на тиканье старинных часов. Они отсчитывали время до вечера, и Время становилось Тому другом, но они же отмеряли время до субботы, поэтому Время было его злейшим врагом.

Том не знал, где этой ночью найдет Хетти. Может, она еще в постели после падения, а может, снова в саду. Вдруг Джеймсу удалось ее уговорить и она уже погрузилась в светскую жизнь.

Том был готов к переменам в своей подруге, но его крайне изумила смена времен года. Он попал в самый разгар зимы. По всему саду искрился на солнце свежевыпавший снег. Да, это был не обычный унылый серенький зимний денек. На деревьях, на кустах, на траве лежал белый покров, и только ниши в живой изгороди, укрытые от снега, наблюдали за Томом глубоко посаженными темными глазами.

В своем роде погода была прекрасная, не хуже летней.

У Тома просто дух перехватило от восторга. Он застыл, очарованный. Но тут из-под куста на краю лужайки вышла болотная курочка — видно, жестокий мороз погнал ее от реки в сад на поиски пищи. Нахохлившись, робко, короткими перебежками, она пересекла заснеженную лужайку и скрылась в зарослях.

Чары разрушились. Том огляделся и заметил — на снегу кроме легких треугольных отпечатков болотной курочки было множество других следов. Женские следы вели из калитки, через лужайку, мимо теплицы и дальше к пруду. Том почему-то сразу понял, что это Хетти, и двинулся следом.

Завернув за угол теплицы, он внимательно оглядел пруд. Да, Хетти была там. Пруд замерз, в одном месте лед был расчищен от снега, там и каталась Хетти, если это только можно назвать катанием на коньках. Она толкала перед собой один из стульев из беседки и ковыляла за ним, пыхтя от напряжения и задевая коньком о конек.

Тем не менее лицо ее сияло от счастья.

Том окликнул ее. Хетти дохромала до края пруда и встала носками вовнутрь — чтобы конькам не пришло в голову разъехаться в разные стороны.

— Хетти, ты же обещала, мы хотели…

— Почему ты стал тоньше?

— Да ты что, я только толстею.

Тетя Гвен на днях заплатила пенни, чтобы он взвесился, и осталась очень довольна результатом.

— Да я не об этом, ты просвечиваешь, — Хетти сама испугалась своих слов. — Я совсем не это имела в виду, я сама не знаю, что говорю…

— Неважно, — перебил ее Том. — Просто помоги мне разобраться, что нарисовано на циферблате напольных часов. Ты же обещала.

— Правда? — Хетти, казалось, не очень понимала, о чем речь.

— Когда ты упала с дерева. Мы потом разговаривали.

— Это же было сто лет назад! Если ты ждал так долго, подожди еще чуть-чуть. Куда ты торопишься? Лучше посмотри, как я катаюсь.

Покраснев, Хетти начала объяснять, что катается все лучше и лучше и скоро сможет выйти на лед вместе с Хьюбертом, Джеймсом, Эдгаром, Берти Кодлингом, с сестрами Чепмен, с Барти-младшим и со всеми прочими.

— А ты любишь кататься на коньках, Том? Ты учился когда-нибудь?

— Да. Только, Хетти, прошу тебя, давай откроем часы, ты же обещала. Мне очень важно понять, что там нарисовано.

Вздохнув, Хетти уселась на свой стул и сняла коньки и ботинки. Потом надела туфли и покорно направилась к дому. По дороге она бормотала что-то вроде: «Объяснение в откровении», во всяком случае, Тому так послышалось.

В прихожей Хетти остановилась и внимательно прислушалась.

— Тетя, должно быть, наверху.

Хетти повернула ключ в замочной скважине и открыла футляр. Пока она нащупывала защелку застекленной дверцы, Том заглянул внутрь. Тени, паутина, маятник раскачивается туда-сюда — поэтому часы и тикают. Маятник оканчивается круглым позолоченным блестящим диском, поверх позолоты вьется надпись, несмотря на колебания маятника ее можно прочесть: «ВРЕМЕНИ УЖЕ НЕ БУДЕТ».

— Времени уже не будет? — удивился Том.

— Ну да — Хетти все еще сражалась с неподатливой защелкой.

— На что не будет времени?

— Нет, нет, ты не понял, подожди…

Она наконец освободила защелку, открыла застекленную дверцу и показала пальцем на надпись внизу, под широко расставленными ногами ангела с книгой.

— Вот! Я так и знала, что это из Откровения, но не могла вспомнить главу и стих.

Том прочел: «Откр. 10, 1–6» и повторил вслух, чтобы запомнить.

— Ш-ш-ш! — прошептала Хетти. — Кто-то идет.

Она быстренько заперла часы и увела Тома в сад.

— Откровение, глава десять, стихи с первого по шестой, — повторял он по дороге.

— Я могу показать тебе свою Библию, — сказала Хетти, но ей явно было неохота возвращаться в дом.

Том вспомнил о Библии Авеля в котельной, и они отправились туда. Том заметил, как легко Хетти открыла дверь — ей даже не пришлось становиться на цыпочки, чтобы достать до железной задвижки. С их первой встречи в саду она явно подросла.

Зимой в котельной все стало по-другому. Трубы в теплице обогревались горячей водой, поэтому в тесной каморке было душно, жарко и светло от раскаленной печки.

Хетти сразу нашла Библию, вынесла наружу и принялась перелистывать страницы, бормоча себе под нос:

— Тит, Филимон, Послание к Евреям, Послание к Иакову, Первое Петра, Второе Петра, Первое Иоанна, Второе Иоанна, Третье Иоанна, Иуда, ОТКРОВЕНИЕ. Откровение — последняя книга в Библии.

Хетти нашла Откровение Иоанна Богослова, и Том заглянул в книгу поверх ее руки. Послышался тихий скрип снега под ногами, и они подняли головы. Из-за угла появился Авель. Может быть, он собирался подбросить дров в печку или скорее — в руках у него была метла — расчистить каток на пруду.

Он застыл как громом пораженный.

Хетти неправильно истолковала его изумление — Авель уставился не на Библию, а на Тома, вернее на Тома с Библией.

— Авель, ты что, сердишься? Мы, то есть я хотела просто кое-что посмотреть в Библии, я быстро.

Авель, казалось, утратил дар речи.

— Мне очень жаль, если ты против.

— Нет, нет… — он с усилием подбирал слова. — В этой Книге Истина и Спасение души. Те, кто читают эту Книгу, — нет, они не могут быть совсем уж проклятыми.

Он приложил руку к груди, словно прося прощения неизвестно у кого, и сразу же ушел, видимо, не желая быть навязчивым. Но Том понял — извинение предназначалось ему.