Берли Доэрти - Дети улиц

По ступенькам спустился мастер Криспин и присоединился к ним, все еще держа в руках газету.

– Почему эти дети столь неосторожны? – удивился он. Положил руку на голову Лиззи. – Она совсем холодная, – он поглядел на Эмили. – А ты лучше возвращайся к своей машине.

– Некоторые вещи важнее, чем хлопок, – резко оборвала его сестра. Она опустилась на колени и взяла Лиззи за руку, пытаясь нащупать пульс.

– Мисс… – прошептала Эмили. – Она… – но закончить вопрос не сумела; слишком силен был страх.

– Лучше ее не трогать, верно? – спросила у брата мисс Сара.

– Да, так будет лучше. Я пошлю за доктором, если еще не слишком поздно. – Мастер Криспин поднялся. – Мы можем отвезти ее на другую сторону дома и вкатить в дом через кухню, чтобы не везти по лестнице. Ты останешься с ней. А я пойду и спрошу у Крикка, что произошло. – Он бросил взгляд на Эмили. – Я же сказал тебе, девочка: возвращайся к своей машине. Ты ничего не сможешь сделать.

Эмили проглотила стоявшие в горле слезы и пошла прочь, беспомощно наблюдая, как из дома высыпали слуги. Затем Лиззи повезли на другую сторону дома, и она скрылась из виду.

Два часа спустя верхом на лошади прибыл доктор Окстон. Это был пожилой мужчина, очень сутулый, как согнутое от ветра дерево, и когда он подходил к дому, а затем поднимался по лестнице, можно было подумать, что ему самому нужен доктор. Обычно он приезжал в Бликдейл только затем, чтобы дать совет, сколько лекарств давать больным детям. Иногда ему удавалось вылечить их, иногда – нет, но всякий раз, приезжая, он глядел на темное здание фабрики и говорил:

– Это не место для детей, будь то больных или здоровых. – У него был низкий голос, огорченно клокотавший в горле.

Несмотря на жаркий день, Хетти укрыла Лиззи теплым одеялом. Они с мисс Сарой сидели с ней в кухне, каждая со своей стороны, и держали ее за слабые руки. Увидев, в каком состоянии находится Лиззи, доктор покачал головой.

– Что ж, мисс Блэкторн, у вас есть хотя бы немного человечности. Вы принесли в свой дом умирающего ребенка.

Сара всхлипнула от отчаяния.

– Пожалуйста, доктор Окстон, не говорите так. Ведь вы наверняка сумеете спасти ее?

– Я доктор, а не чудодей. Она в очень плохом состоянии.

– Бедная маленькая Лиззи.

– Вы знаете эту девочку? – спросил он.

Та кивнула:

– Немного.

– Я могу отправить ее в больницу, но это очень далеко и дорога отсюда будет очень тяжелой. Это не пойдет ей на пользу, одни только ямы на дорогах чего стоят.

– Значит, она должна остаться здесь, – сказала Сара. – Сделаем все возможное.

– У меня нет лекарств, чтобы помочь ей. Я могу наложить шины на кости; со временем они срастутся. Кровь не проблема; вы можете вымыть ее, и кровотечений больше не будет, если она будет в покое. Но ее душа испытала настолько сильный шок, что она впала в глубокую кому. Вы же видите. Если она останется здесь, за ней нужно присматривать день и ночь. Ей должно быть тепло и удобно, но более того, ее нужно осторожно пробудить от кошмара. Если вы сможете так сделать в этом богом забытом месте, то есть шанс, что у ребенка вернется воля к жизни.

– Мы попытаемся, – сказала Сара, поглядев на Хетти. – Правда?

Хетти вытерла глаза передником и кивнула.

– Да благословит Господь эту девочку, она не должна вернуться на то кладбище, мисс Сара.

В комнате Сары поставили постель, и Лиззи осторожно перенесли на второй этаж. Доктор Окстон пронаблюдал за тем, как были обработаны и перевязаны раны, как на конечности наложили шины, как к губам Лиззи прижали мокрую губку, пока та лежала в глубоком сне. Поужинав добрым мясом и вином, он, так же согнувшись, вышел из дома и поехал обратно домой.

После ухода доктора в комнате воцарилась глухая, безнадежная тишина. Сара раздвинула тяжелые занавески, впуская в комнату остатки солнечного света. Пришла ее мать и с ужасом уставилась на ребенка, лежащего на кровати на колесиках.

– Ты что, совсем ума лишилась? – поинтересовалась она. – Дети с фабрики вечно болеют. Ты хочешь превратить этот дом в больницу?

Сара коснулась волос Лиззи:

– Я ее знаю. Я просто не могу позволить ей умереть, мама.

– Я даже представить себе не могу, что скажут на этот счет твой отец и твой брат. Притащить в дом ребенка с фабрики, в свою комнату!

– Им не обязательно знать, – ответила Сара. – Криспин, наверное, даже не спросит.

– Если спросит, я скажу, что доктор Окстон забрал ее с собой. Запомни, Хетти. Жаль, что он не сделал этого и не избавил нас от всей этой возни. – И ее мать величественной походкой удалилась из комнаты, а Сара опустилась в кресло рядом с кроватью Лиззи.

– Я рада, что он не сделал этого, – пробормотала она и поглядела на служанку. – Я чувствую такую привязанность к этой малышке, Хетти. Она все время возвращается в мою жизнь. Я должна помочь ей, правда?

– Сначала вы позаботьтесь о себе, вот что вы должны сделать, – строго заявила Хетти. – Я принесу вам что-нибудь поужинать, а когда совсем стемнеет, посижу с ней, а вы поспите. Вам понадобятся для этого все силы. Нам обеим.

Всю следующую неделю Эмили провела словно в трансе от тревоги и отчаяния. Она так волновалась за Лиззи, что не спала ночами, а днем, словно зачарованная, наблюдала, как, постукивая, движутся оси прядильной машины. «И так будет всегда, день за днем, год за годом, – подумала она. – Я буду такой же, как другие девочки, все эти женщины, и в моей жизни не будет ничего другого. И если Лиззи умрет, из моей жизни исчезнет все, что я когда-либо любила».

Она наблюдала, как мастер Криспин прохаживается по цехам фабрики. Однажды он подошел к ее машине. Девочка подумала, что он заговорит с ней о Лиззи, но это оказалось не так. Он прошел мимо, глаза его блестели.

– Мастер Криспин! – позвала она. – Можно спросить вас, мастер Криспин? – Он замер на полсекунды, услышав высокий девичий голос у себя за спиной. Повернул голову, даже не узнав ее, и лишь раздраженно махнул рукой, веля ей возвращаться к работе.

– Я даже не знаю, где Лиззи. Не представляю себе, поправилась ли она, жива ли вообще, – пожаловалась она Сэму во время обеденного перерыва. – И я боюсь пойти в дом мисс Сары и спросить у нее.

– Но ты должна спросить. Я пойду с тобой, – сказал Сэм. – Если хочешь, я схожу вместо тебя.

Эмили только головой покачала.

– Мастер Криспин рассердится, – сказала она. – Я в этом уверена. Я так боюсь его, Сэм. И миссис Блэкторн тоже. Я как-нибудь узнаю, но не стану спрашивать у парадной двери.

Вместо этого при всякой возможности она старалась подобраться поближе к кухонной двери. Приходила туда каждый день, но на нее никто не обращал внимания. Однажды вечером она увидела Хетти, стоящую во дворе, – та зевала и потягивалась, как если бы всю ночь не спала, – и, воспользовавшись возможностью, подбежала к ней.