Юрий Бриль - Рядом с зоопарком

Галина Михайловна подвила плойкой волосы, подкрасила глаза, чего уж давно не делала, припудрила нос. «Вечно я как золушка», — укорила себя.

— Ну как тебе, Сережа, мое платье? — прошла из коридора, где у них висело зеркало, в комнату. — Мне кажется, немного полнит, вот если вытачку… Сереж, ты что?..

Сергей Юрьевич спал в кресле.

— Мы же к Денисовым, — сказала она. — Уже шесть… Твои же университетские собираются. Скажут, я против… — Сердце ущемила острая жалость к мужу. Он ей показался маленьким, ссохшимся в своем старом, трикотиновом еще, костюме, только волосы росли по-юношески буйно, как вызов чьему-то педантизму или свидетельство какой-то прежней, далеко отлетевшей в прошлое бесшабашной житухи. Галине Михайловне захотелось взять мужа и перенести на диван, но она ограничилась лишь тем, что расстегнула ему верхнюю пуговицу рубашки, освободила горло от крепко врезавшегося воротничка.

Посидела некоторое время около мужа, потом встала, смыла с глаз косметику, сняла новое платье, вместо него надела привычную клетчатую затрапезку, прошла на кухню. Открыла краны, соединенные дырявой трубкой, тихонько, не брякая, занялась посудой.

Секретарь-машинистка Нина держала телефонную трубку как взрывоопасную.

— Облоно, Сергей Юрьевич, Анисимов.

— Слушаю, — сказал Сергей Юрьевич в трубку, чувствуя легкую, как от привычной зубной боли, тоску.

— Рискованную вы затеяли игру, — сказали в трубке. — Ходите по грани.

— Работа у меня такая… ходить по грани. А что случилось?

— Я ведь вам советовал — осторожнее с этим вашим турклубом. А вы не прислушались. И вот результат.

— Что, родители жалуются?

— Да нет, серьезнее. Докладная пришла из Рудного, из райотдела милиции. Дети, понимаете, без сопровождения взрослых… как вы могли допустить?

— Но ведь ничего страшного не произошло.

— Могло произойти. Товарищи правильно предупреждают.

— Ребята поступили разумно, что обратились за помощью в милицию, и со стороны милиции, мне кажется…

— Хорошо, — перебил смягчившийся начальственный голос. — Будем благодарить бога, что ребята вернулись живыми и здоровыми, но мы обязаны отреагировать на докладную.

— Что, выговор? — заулыбался Сергей Юрьевич.

— Естественно. Я и звоню, чтобы вы морально подготовились. Ну а своего трудовика… как его?..

— Валерий Федорович…

— Вот-вот, его сами накажите.

— С какой это стати?

— Для него будет хуже, если м ы его накажем.

— Понял, — улыбка обратилась в горькую гримасу. — Скажите, Лев Иваныч, у вас рабочий день со скольки?

— С девяти, а что?

— Почему вы мне в восемь звоните?

Ответом был долгий и тяжелый вздох, вздох Антея, держащего на себе небесный свод.

Шарахнули барабаны, дробь и лихой перестук разнеслись по коридорам, классам, по всем закуткам школы. Трррум-ту-ту-тум, трррум-ту-ту-тум! Привалившись к столу, Сергей Юрьевич с удовольствием слушал барабаны. Молодцы барабанщики, ничего не скажешь.

В кабинет бодро вошел Валерий Федорович.

— Не хотелось бы, но придется испортить тебе настроение, — сказал ему вместо приветствия Сергей Юрьевич.

— А вот и не выйдет, — засмеялся тот. — Не испортишь.

— Выговор не хочешь? — И грустно добавил: — Тут, видишь, милиция из Рудного цидульку накатала.

— Да ну их! — отмахнулся Валерий Федорович. — Почитай-ка лучше. — И он протянул конверт.

— Ты что, не понял? По выговору нам с тобой.

— Да понял, понял!.. Читай!

— Ничем тебя не проймешь. Кстати, в скором времени еще по выговору ожидается.

— Это еще за что? — вспыхнул вдруг Валерий, Федорович. — Может, все-таки хватит?

— А табуретки из программы выкинули.

— Но мы же вместо них мягкие игрушки.

— Ну вот если узнают.

— Ладно, ладно, не стращай, читай письмо.

Сергей Юрьевич развернул листок, но тут вошла завуч Людмила Анатольевна.

— Линейка, Сергей Юрьевич, вы не забыли? Дети ждут.

— Одну минуту, — пробежав глазами письмо, он пошел с ним к двери.

— Плащ бы сняли, Сергей Юрьевич, — пристыдила завуч.

Он снял плащ, бросил его на спинку стула. Сунувшись в один карман и в другой, не найдя расчески, приглаживал волосы на ходу пятерней.

Барабанов уже не было слышно, — собрав линейку, они замолчали.

Сергей Юрьевич оглядел построившихся учеников, нашел глазами Андрея Старкова и остальных походников, они стояли как бы отдельным классом, между восьмыми и девятыми, — без всякого вступления начал:

— В пятницу возвратились из похода наши туристы. Не скажешь, что им повезло с погодой. Впору лыжи надевать, а они вот на велосипедах. Конечно, все мы волновались, как они там? И они нас не подвели. Не сошли с маршрута, вернулись живыми и здоровыми. Все вы, наверно, читали об их приключениях в стенной газете. Такой поход требовал мужества — и ребята оказались на высоте… И вот еще что я хотел сказать… Бывает, знаете, такое положение… что называется на грани, когда очень легко переступить какую-то невидимую черту и совершить непоправимую ошибку. Дважды возникали такие ситуации. Нет сомнения в том, что ребята поступили правильно, обратившись за помощью в милицию. Или вот первая ночь… Откровенно говоря, я сам не знаю, как бы я поступил на месте руководителя группы, но, видимо, Андрей поступил разумно, есть тому письменное свидетельство… Андрей, ты мне разрешаешь прочитать письмо?

— Читайте, — выдержав паузу, сказал Андрей.

— «Здравствуйте, Андрей! — начал читать письмо Сергей Юрьевич. — Извините, не знаю, как Вас по отчеству. — По линейке пробежал смешок. Кто-то крикнул: «Николаич! Николаич его по отчеству!» — Значит, Андрей Николаевич, — продолжал Сергей Юрьевич. — Пишут Вам хозяин дома из села Ушкуйка Кудимов Петр Михайлович и хозяйка Ефросинья Алексеевна. Я участник войны, имею ранения и награды. Сейчас пенсионер. Ефросинья Алексеевна тоже пенсионерка. В праздник мы гостили в Рудном у моей сестры Клавдии Михайловны, поэтому Вы нас не застали дома. Мы на Вас не обижаемся, что Вы сбили замок. Хотя ключ был рядом, под камнем у крыльца. Вы, Андрей, поступили правильно во всем. На Вас была ответственность, и Вы сохранили ребят. А это самое главное. Если у вас будут еще маршруты через Ушкуйку — обязательно заходите. Это раньше, когда у нас никого не было, мы могли отлучаться надолго, то у сестры гостили, то у сына Петра в городе. Кошка, конечно, животное не большое, но и его нельзя надолго оставлять без присмотра… От чистого сердца поздравляем Вас с праздником Победы! Желаем Вам здоровья и успехов в личной жизни, всем ребятам хороших результатов в учебе и спорте. Кудимовы».

— Вот такое письмо, — широко улыбнулся Сергей Юрьевич и добавил, подумав: — Сдается мне, что Андрей Старков как инструктор, как старший группы заслуживает благодарности. Андрей, я объявляю тебе благодарность.