Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и принц-полукровка (перевод Snitch)

Спустя несколько минут Гарри понял, что они направляются в кабинет Дамблдора, а не Макгонагалл, а еще через несколько мгновений счел это само собой разумеющимся, ведь она была заместителем директора… Понятно, что теперь она стала директрисой… поэтому и комната за горгульей теперь ее.

В тишине они поднялись по движущейся спиральной лестнице и вошли в круглый кабинет. Он не знал, чего ожидать: возможно, комната будет носить следы траура, или там будет лежать тело Дамблдора. На самом деле, все выглядело почти точно так же, как несколько часов назад, когда они с Дамблдором покинули ее: на тонконогих столах жужжали и пыхтели серебряные приборы, меч Гриффиндора в стеклянном ларце слабо поблескивал в лунном свете, распределяющая шляпа лежала на полке над столом, насест Фоука пустовал. Его похоронная песнь все еще разносилась по территории школы. К шеренге портретов покойных директоров и директрис Хогвартса добавился еще один: в золотой раме над столом с мирным и спокойным видом дремал Дамблдор, его очки-полумесяцы громоздились на крючковатом носу.

Взглянув на портрет, профессор Макгонагалл сделала странный жест, будто заставив взять себя в руки, затем обошла стол кругом и посмотрела на Гарри. Ее лицо выглядело напряженным и осунувшимся.

— Гарри, — произнесла она, — я бы хотела узнать, что вы с профессором Дамблдором делали, когда сегодня вечером покинули школу.

— Я не могу вам рассказать, профессор, — ответил Гарри. Он ждал этого вопроса и заранее приготовил ответ. Именно здесь, в этой самой комнате, Дамблдор просил его держать в тайне содержание их занятий ото всех, кроме Рона и Гермионы.

— Гарри, это может быть важно, — возразила профессор Макгонагалл.

— Так и есть, — ответил Гарри, — очень важно, но он не хотел, чтобы я кому-нибудь рассказывал.

Профессор Макгонагалл пристально взглянула на него.

— Поттер, — Гарри отметил, что она вновь стала называть его по фамилии, — учитывая смерть профессора Дамблдора, думаю, ты должен понимать, что обстоятельства изменились…

— Не думаю, — сказал Гарри, пожимая плечами, — профессор Дамблдор не говорил, что я не должен выполнять его указания в случае смерти.

— Но…

— Вы должны узнать одну вещь, прежде чем сюда прибудут из Министерства. Мадам Розмерта находится под заклятием Империус, она помогала Малфою и пожирателям смерти, вот каким образом ожерелье и отравленный мед…

— Розмерта? — недоверчиво переспросила профессор Макгонагалл, но прежде чем она договорила, в дверь постучали и в комнату вошли профессора Стебль, Флитвик и Снобгорн, сопровождаемые все еще всхлипывающим Хагридом, огромное тело которого сотрясалось от горя.

— Снейп! — воскликнул бледный и потный Снобгорн, выглядевший потрясенным. — Снейп! Я был его учителем! Я думал, что знаю его!

Но прежде чем кто-либо из них успел ответить, высоко со стены послышался резкий голос. Волшебник с болезненно-желтым лицом и короткой черной челкой только что вернулся на свой пустой холст.

— Минерва, министр прибудет через несколько минут, он только что дизаппарировал из Министерства.

— Спасибо, Эверард, — сказала профессор Макгонагалл и быстро обернулась к преподавателям.

— Прежде чем он прибудет, я хочу поговорить о том, что произошло в Хогвартсе, — быстро проговорила она. — Лично я не уверена в том, что школа откроется в следующем году. Смерть директора от руки одного из наших коллег — темная страница в истории Хогвартса. Это ужасно.

— Уверена, Дамблдор не хотел бы, чтобы школу закрывали, — возразила профессор Стебль. — Я считаю, если хоть один ученик захочет приехать, школа должна быть открыта для этого единственного ученика.

— Но останется ли у нас после всего этого хотя бы один ученик? — заметил Снобгорн, вытирая потный лоб шелковым носовым платком. — Родители решат оставить детей дома, и я их в этом не виню. Лично я не считаю, что в Хогвартсе нам грозит бoльшая опасность, чем где-либо, но матери вряд ли со мной согласятся. Они захотят, чтобы их семьи были едины, и это естественно.

— Согласна, — сказала профессор Макгонагалл. — В любом случае, нельзя сказать, что Дамблдор никогда не допускал возможности закрытия Хогвартса. Когда Тайная комната была вновь отперта, он решил закрыть школу — и должна признать, убийство профессора Дамблдора тревожит меня больше, чем мысль о чудовище Слизерина, живущем в недрах замка…

— Мы должны посоветоваться с попечителями, — пропищал профессор Флитвик. Хотя у него на лбу виднелся огромный синяк, он казался невредимым после падения в кабинете Снейпа. — Мы должны придерживаться общепринятых правил. Нельзя принимать поспешных решений.

— Хагрид, ты ничего не сказал, — проговорила профессор Макгонагалл. — Как тебе кажется, стоит ли Хогвартсу оставаться открытым?

Хагрид, тихо всхлипывавший, уткнувшись в большой запачканный носовой платок, поднял воспаленные налитые кровью глаза и прохрипел:

— Не знаю я, профессор… это деканам и директрисе решать надобно…

— Профессор Дамблдор всегда ценил твое мнение, — добродушно сказала профессор Макгонагалл, — и я тоже.

— Ну, я остаюсь, — ответил Хагрид; громадные слезы все еще катились глаз и струились по всклокоченной бороде. — Здесь мой дом, он стал моим домом с тех пор, как мне стукнуло тринадцать. И если есть дети, которым хочется, чтоб я их учил, я буду их учить. Но… не знаю я… Хогвартс без Дамблдора…

Он взглотнул и вновь скрылся за носовым платком. Наступила тишина.

— Хорошо, — сказала профессор Макгонагалл, глядя в окно на территорию школы, узнать не приближается ли министр, — тогда я должна согласиться с Филиусом в том, что верным выходом будет посоветоваться с попечителями, которые и примут окончательное решение.

Теперь, что касается отъезда учеников по домам… лучше устроить все раньше, чем позже. В случае необходимости мы можем отправить их завтра на «Хогвартс-Экспрессе»…

— А как же похороны Дамблдора? — заговорил наконец Гарри.

— Ну… — голос профессора Макгонагалл задрожал, несколько утратив свою живость. — Я… я знаю, Дамблдор хотел, чтобы его похоронили здесь, в Хогвартсе…

— Значит так и будет? — нетерпеливо спросил Гарри.

— Если Министерство сочтет это уместным, — ответила профессор Макгонагалл. — Никто из прежних директоров никогда не…

— Никто из прежних директоров не сделал столько для школы, — проворчал Хагрид.

— Дамблдор должен быть похоронен в Хогвартсе, — сказал профессор Флитвик.

— Несомненно, — поддержала профессор Стебль.

— В таком случае, — продолжал Гарри, — вы не должны отправлять учеников по домам до похорон. Они захотят…

Последнее слово застряло у него в горле, но профессор Стебль договорила предложение: