Дж. Воллис - Тайна Чёрного амулета [litres]

Гивенс выругался, но Дрюмен усмехнулся.

– Придёт день, и девочки станут частью Ордена, это всем пойдёт на пользу, Гивенс, помяни моё слово.

Когда Руби вынула руку, она пошевелила пальцами, чтобы показать, что всё в порядке, затем посмотрела на Гивенса.

– Итак. Что мне нужно делать? Как вас спасти? Если, конечно, вы хотите, чтобы вас спасла девочка.

Гивенс заговорил так тихо, что едва было слышно.

– Есть другой вход и выход из комнаты. Чёрная дверь. На тот случай, если картина испортится и я не смогу войти.

– Где она?

– На чердаке. Там окно в самом дальнем конце. Прыгни в него, и ты откроешь дверь, которая приведёт тебя в эту комнату.

– Ясно, значит, нужно прыгнуть в окно. И я попаду сюда.

Гивенс кивнул.

– Тогда ты откроешь дверь, через которую мы все отсюда выберемся.

– Что может быть проще, – сказала Руби.

Она собралась уже войти в зеркало, как Джонс схватил её за руку.

– А как же Томас Гэбриел?

Руби поглядела в зеркало и осмотрела кабинет. Его там не было.

– Либо ушёл, либо заварил себе чашечку чая, чтобы отпраздновать победу. Думаю, первое. – Она шагнула в зеркало, и её нога исчезла. – Я скоро.

Она широко улыбнулась Гивенсу и исчезла вся.

В кабинете пахло палёным. Руби чихнула и прислушалась, надеясь, что Томас Гэбриел действительно ушёл. Кажется, так и было, но она подкралась к двери на цыпочках и осторожно выглянула в холл. Было тихо, только часы тикали. Она достала револьвер из-за пояса и на ходу стала шёпотом объяснять ему, что он пропустил.

– Этот Томас Гэбриел зашёл слишком далеко, – шепнул он в ответ. – Слишком далеко! Зря ты не дала мне с ним поговорить.

– Сомневаюсь, что это поможет, – сказала Руби. – Он не в настроении слушать. Им управляет амулет.

– Меня бы он послушал, – сказал револьвер. – Один точный выстрел и…

Руби поняла, о чём он, но ничего не сказала, стоя в холле и снова прислушиваясь. Убедившись, что никаких признаков Томаса Гэбриела нет, она быстро пробежала два этажа и оказалась на чердаке. Голова шла кругом. С каждым шагом в ней разгорался гнев на Томаса Гэбриела. Он не только отнял у неё и Джонса шанс исправить Инициацию, но и обвёл её вокруг пальца на последнем острове.

Конечно, он напугал её до смерти, но к тому времени, как она добралась до чердака, её чувства кардинально изменились.

– Всё, теперь я точно в ярости, – сказала она револьверу, переведя дыхание. – Но убивать его я не собираюсь. Нужно действовать разумно и всё исправить.

– Ясно, – сказал револьвер. – Не уверен, что понял тебя, но, слушай, разве чердак не наверху? – спросил он, когда Руби прошла мимо узкой винтовой лестницы и завернула в просторную спальню.

– Наверняка, – смешалась Руби. Она обошла спальню и нахмурилась, когда не нашла то, что искала, затем заглянула в соседнюю комнату. Её глаза радостно блеснули, когда она увидела большое зеркало, привинченное с внутренней стороны двери.

– Э-э, Руби. Может, просветишь, что ты задумала?

Руби прикоснулась к зеркалу и с наслаждением провела по нему рукой.

– Пока Томас Гэбриел думает, что я застряла в той комнате вместе с остальными, у меня есть преимущество.

– Какое?

– Элемент неожиданности. Моего появления он точно не ждёт, где бы он ни был.

– Нет, такой глупости он от тебя точно не ждёт. У него Чёрный амулет, а ты не владеешь магией.

– Я не собираюсь сражаться с ним. Но что, если мне удастся выкрасть золотые сундуки, которые нужны нам с Джонсом? Как только они окажутся у меня, Дрюмен исправит Инициацию, и всё, что мы сделали, будет не зря. Гивенс считает, что девочки не достойны быть Опустошителями, но если я овладею магией, то, возможно, он передумает. Я уже показала ему, на что способна. Нужно раздобыть эти сундуки.

Револьвер вздохнул. Он поглядел на себя в зеркало.

– Знаешь что, Руби?

– Что?

– Я могу как-то изменить твоё решение?

Руби задумалась и покачала головой.

– Так я и думал, – сказал револьвер.

Руби использовала зеркало, чтобы подсмотреть за Томасом Гэбриелом и выяснить, где он. Это заняло всего несколько секунд. Она увидела, что он собирает сумку в своей спальне, бездонную, судя по количеству вещей, которые он складывал.

– Где же сундуки? – спросил револьвер.

Руби обыскала дом, чтобы найти сетчатую сумку. Когда она увидела её на спинке стула в кухне, то на радостях пнула воздух.

– Проще простого, – сказала она и сунула револьвер за пояс.

Она попросила зеркало приблизить сумку и осторожно просунула руку, чтобы снять её со спинки стула. Сумка оказалась тяжелее, чем она помнила, однако ей всё же удалось снять её. Но Руби так торопилась, что потянула слишком быстро, и сумка зацепилась за торчащий гвоздь. Стул заскрипел по полу и перевернулся, Руби так испугалась, что выронила сумку, и та свалилась на пол. Тяжело дыша, Руби услышала громкий топот внизу и сразу поняла, что либо она заберёт сундуки сейчас, либо никогда. Сунув руку обратно в зеркало, она схватила сумку.

И вдруг почувствовала рывок – Томас Гэбриел схватился за другой конец сумки.

Он дёрнул так сильно, а Руби держалась так крепко, – сетка врезалась ей в пальцы, – что она вывалилась из зеркала головой вперёд.

Томас Гэбриел попятился назад, когда Руби выскользнула из зеркала, как угорь, и они оба повалились на пол.

– Как ты выбралась? – закричал он, поднимаясь на ноги, он ударился о локоть Руби, и из губы у него шла кровь. – Как ты вышла из той комнаты?

Руби не ответила. Она торопилась встать, что ей с трудом удалось. Она даже не поглядела на Томаса Гэбриела и бросилась прочь из комнаты за мгновение до того, как град золотых искр обрушился на дверной проём. Она бегом поднялась по лестнице и закрылась в первой же комнате.

Руби огляделась и поняла, что находится в гостевой спальне. На стене висело большое прямоугольное зеркало, довольно высокое. Что же делать? И тут она подумала о золотых сундуках – другого шанса забрать их уже не будет.

Она поставила стул перед зеркалом, а сама залезла в большой сосновый шкаф в углу, вынув ключ. Захлопнув дверцу, она спряталась в затхлом сумраке и дрожащей рукой вытащила револьвер.

– Что ты творишь? – спросил он. – Где мы? Почему темно? – Руби цыкнула на него, чтобы молчал.

– У меня есть план, – сказала она.

– Ну конечно, ещё один провальный план, судя по всему, – сказал револьвер.

Руби услышала, как распахнулась дверь спальни. Томас Гэбриел тяжело дышал, и каждый его вдох был полон ярости. Он пересёк комнату и остановился.

Руби представила, как он смотрит на зеркало и стул, и надеялась, что он поведётся на её хитрость. Но вдруг снова раздались шаги, они приближались. Руби придержала дверцу шкафа, чтобы она не открылась. Она почувствовала прохладную поверхность зеркала, висевшего на внутренней стороне дверцы. Но не шевельнулась. Главное, не издавать ни звука. Томас Гэбриел попробовал открыть дверцу шкафа, но Руби держала её изо всех сил, будто она заперта на ключ. Наконец он сдался, и Руби вздохнула с облегчением – очень тихо.