Бен Гутерсон - Странные дела в отеле «Зимний дом» [litres]

– Может, это здесь, – она положила книгу на стол, где они оставили чайные чашки. – Добро пожаловать.

Элизабет начала просматривать книгу. Подписи на пожелтевших страницах выглядели более элегантно и художественно, но в то же время смотрелись аккуратнее – по сравнению с теми, что люди оставляли сейчас в книге, лежащей в фойе. Возможно, в те времена люди чаще и больше писали от руки, потому их записи получались элегантными, а фразы – чёткими и необыкновенно красивыми:

Осмелюсь сказать, что этот отель является образцом изысканности…

Персонал очень старателен и предупреждает все ваши желания.

Владелец отеля являет собой идеальный образ добросовестного хозяина…

Грация и сдержанная доброжелательность царят в этом гостевом доме – самом прекрасном из всех…

Элизабет была очарована от одного лишь просмотра записей в старой книге.

Но когда она добралась до 21 декабря 1938 года, сердце её словно подпрыгнуло:

Райли С. Грейнджер и Патрисия П. Паутер – в восхищении… Мы обязательно вернёмся.

– Смотри же! – закричала Элизабет. – Леона! Смотри!

Библиотекарь прочитала запись, удивлённо посмотрела на Элизабет и наклонилась, чтобы прочитать ещё раз, повторяя:

– Райли Грейнджер и член семьи Паутеров когда-то вместе приезжали в «Зимний дом»?

Она стояла, покусывая губы:

– Если это и совпадение, то крайне подозрительное.

– Читаешь мои мысли… – Элизабет просмотрела страницу до конца, перевернула её и изучила содержание следующей, а затем ещё одной. – Поверить не могу.

– Да, это очень странно, – вынуждена была признать Леона.

Она всё смотрела на стену, возле которой кто-то недавно опрокинул шкафы.

– Как ты думаешь, что всё это значит? – беспокоилась Элизабет.

– Возможно, ничего не значит, – в задумчивости отвечала Леона, – но… любопытно.

– А ты не думаешь, что, если когда-то давно Райли Грейнджер был связан с Паутерами, то они могут что-то знать о секретных туннелях? И о той вещи, которую Райли Грейнджер спрятал в «Зимнем доме»?

Пальцы Леоны забарабанили по открытой странице гостевой книги.

– Мне нужно это хорошенько обдумать, Элизабет.

Зазвенели колокольчики, призывая на ужин.

– Пора идти, – Леона выпрямилась. – И на некоторое время постарайся выбросить это из головы.

– Это очевидно, – говорила Элизабет за ужином – Э Фредди.

Мальчик целый день ничего не ел, но сейчас чувствовал себя значительно лучше. Девочка обрадовалась, что он наконец пришёл, и поспешила рассказать о своём открытии – возможной связи между Райли Грейнджером и Паутерами.

– Паутеры или миссис Виспер пытаются найти дверь в секретный туннель! – взволнованно шептала она. – Теперь я в этом уверена.

– Согласен, – отвечал Фредди, с жадностью набрасываясь на жареного цыплёнка, – но, насколько я понял, все эти туннели сейчас в аварийном состоянии, а двери замурованы. Даже если они найдут эти двери, что толку?

Элизабет барабанила пальцами по ноутбуку Фредди, который лежал на столе между ними.

– Я ни в чём не уверена. Кто-то пытается туда пробраться, так что, может быть, этот кто-то знает что-то, чего не знаем мы. О том, как попасть туда или что там внутри. И потом, мы ничего не знаем о четвёртой двери. Может быть, именно её они пытаются найти.

– Может быть, может быть… – Фредди явно думал совсем о другом.

– Помнишь, я рассказывала тебе, что случайно услышала, как Норбридж говорил о ком-то, кто пытается вернуться в «Зимний дом», и что Норбридж беспокоится из-за этого? – спросила Элизабет.

– Что-то мне подсказывает, что у тебя уже есть догадки на этот счёт.

– А что, если за всем этим снова стоит Грацелла?!

Несколько дней Элизабет обдумывала эту гипотезу, которая очень её беспокоила. Из всего, что произошло в отеле, многое подтверждало её опасения. И красная вспышка при нападении на миссис Трамбл была не последним тому аргументом.

– Но она же умерла, Элизабет, – говорил Фредди, – У-М-Е-Р-Л-А, помнишь? Какой смысл на чём-то настаивать, если ты уже… не особо живой? – он говорил шутливым тоном, но выглядел серьёзно, и Элизабет понимала, что её друг тоже волнуется.

– Но ведь она и раньше вроде бы умирала, а потом вернулась, чтобы всем отомстить, как раз в прошлом году. Значит, она на такое способна.

– Никто не может оживать всякий раз, когда захочет! – мальчик явно волновался. – Может, ты можешь?

– Норбридж говорил, что у неё достаточно злой силы для таких вещей, особенно когда есть люди, готовые ей помочь выбраться. Например, миссис Виспер и Паутеры – вдруг они в самом деле оказывают Грацелле поддержку? В прошлом году ей помогали Химсы, и мы до сих пор не знаем, что стало с Селеной.

– Но ты победила Грацеллу, – Фредди насупился, – разве нет?

– Подумай сам, зачем она явилась в прошлый раз?

– Чтобы отомстить Норбриджу и уничтожить «Зимний дом».

– А как она собиралась это сделать?

– С помощью Той Самой Книги , – Фредди выглядел растерянным. – Элизабет, к чему ты клонишь?

– Слушай! Что если существует другой объект – талисман, о котором говорит табличка на Кухне Сладостей, – что если он спрятан внутри секретных туннелей, и он нужен Грацелле, чтобы… не знаю… усилить свою мощь или окончательно разбить Норбриджа. Или вообще…

– А что если это очередная сказка из миллиона книг, которые ты прочла?

– Нет же, говорю тебе! Здесь что-то происходит. Дай я тебе кое-что покажу.

Элизабет достала из кармана заветный листок бумаги с текстом, идентичным печати, который нашла в маминой сумочке. Она развернула его и передала его Фредди.

– Это написала моя мама, когда ей было примерно столько же лет, сколько мне. Похоже, она тоже интересовалась печатью.

Фредди тщательно изучил листок, перевернул его и внимательно рассмотрел все надписи. Потом он поднял голову:

– Может, она просто была похожа на тебя?

– Что ты имеешь в виду?

Фредди поднял листок:

– Ты точно внимательно его рассмотрела?

– Д-да… – Элизабет отвечала неуверенно, потому что после того, как они с Леоной достали вещи из сумочки, девочка отвлеклась на гостевую книгу и больше не смотрела на эти вещи.

– «Призыв – Ампер», – прочитал Фредди. – Можно переставить буквы, получится «Выпер – Призма», «Ры Рев Папизм», «Вампы-Призер».

Он поднял голову и серьёзно посмотрел на Элизабет.

– Она составляла анаграммы. И искала, не скрывает ли печать какие-нибудь другие слова.

Элизабет выхватила листок. Так и есть – вокруг каждой пары слов, написанных через дефис, группировались буквенные комбинации, полученные путём перестановки букв в исходных словах, написанные изящным почерком Уинни.