Рик Риордан - Перси Джексон и проклятие титана

Я не понимал, что он имеет в виду, но страх в его голосе казался неподдельным. Я верил, что Луке грозит опасность.

Его жизнь зависела от того, согласится ли Талия встать на их сторону. И я боялся, что Талия в это тоже поверит.

– Не надо, Талия! – предостерегла Зоя. – Мы должны с ними сразиться!

Лука снова взмахнул рукой, и вспыхнул огонь. В бронзовой жаровне, такой же, как у нас в лагере. Жертвенное пламя.

– Талия! Нет! – воскликнул я.

Золотой саркофаг за спиной у Луки начал светиться. Когда саркофаг засветился, сквозь туман начали проступать видения: вздымались черные мраморные стены, развалины вновь становились целым, вокруг нас рос жуткий и прекрасный дворец, созданный из страха и тьмы.

– Мы восставим гору Отрис прямо здесь! – пообещал Лука, и голос у него звучал так напряженно, что сделался почти чужим. – И она снова сделается могущественней и величественней Олимпа. Взгляни, Талия! Мы сильны!

Он указал в сторону океана, и сердце у меня упало. По склону горы, от берега, где стояла на якоре «Царевна Андромеда», поднималось великое воинство. Дракайны и лестригоны, чудовища и полукровки, адские гончие, гарпии и иные твари, которых я даже не знал. Должно быть, весь корабль опустел, потому что их там были сотни, куда больше, чем я видел на борту прошлым летом. И они двигались в нашу сторону. Еще несколько минут, и все они будут здесь.

– Это лишь слабое подобие того, что будет! – сказал Лука. – Скоро мы будем готовы взять приступом лагерь полукровок. А потом и сам Олимп. Нам нужна лишь твоя помощь!

Несколько жутких мгновений Талия колебалась. Она смотрела на Луку, и глаза у нее были полны страдания, словно ей больше всего на свете хотелось бы поверить ему. Потом она взяла копье на изготовку.

– Ты не Лука. Я тебя больше не знаю.

– Нет же, Талия, ты знаешь меня! – взмолился он. – Прошу тебя! Не вынуждай меня… Не вынуждай меня тебя уничтожить.

Медлить было нельзя. Если это войско доберется до вершины горы, нас сметут. Я снова встретился взглядом с Аннабет. Она кивнула.

Я посмотрел на Талию и Зою и решил, что умереть, сражаясь плечом к плечу с такими друзьями, как они, в конце концов, не так уж и плохо.

– Вперед! – сказал я.

И мы ринулись на врагов.

Талия бросилась прямо на Луку. Мощь ее щита была так велика, что стражи-драконицы разбежались в панике, уронив золотой гроб и бросив Луку одного. Но, несмотря на свой болезненный вид, Лука по-прежнему был отличным фехтовальщиком. Он зарычал, словно дикий зверь, и нанес ответный удар. Когда его Коварный Меч ударился о щит Талии, между ними взорвалась шаровая молния, опалив воздух могучими желтыми разрядами.

Что касается меня, я совершил самый дурацкий поступок в своей жизни – а в моей жизни было немало дурацких поступков. Я атаковал Атласа, владыку титанов.

Когда я приблизился, он расхохотался. В руках у него появился громадный дротик. Шелковый костюм растаял, обернувшись полным греческим доспехом.

– Ну что ж, давай!

– Перси! – воскликнула Зоя. – Берегись!

Я знал, о чем она пытается меня предупредить. Хирон давным-давно говорил мне, что бессмертные скованы древними правилами. Но герой может пойти куда угодно, бросить вызов кому угодно – лишь бы храбрости хватило. Однако, раз уж я атаковал первым, Атлас мог невозбранно атаковать меня в ответ со всей своей мощью.

Я взмахнул мечом, и Атлас отшвырнул меня в сторону тупым концом своего дротика. Я взлетел в воздух и впечатался в черную стену. Стена уже не была наваждением из Тумана. Дворец вставал из руин, кирпичик за кирпичиком. Он становился настоящим.

– Глупец! – злорадно завопил Атлас, отбивая одну из Зоиных стрел. – Ты что думал, раз ты способен бросить вызов этому жалкому богу войны, значит, и передо мной выстоишь?

Напоминание об Аресе подхлестнуло меня. Я встряхнулся, прогоняя шок от удара, и вновь бросился вперед. Мне бы только до бассейна добраться, и тогда мои силы удвоятся!

Наконечник дротика устремился на меня, точно коса. Я вскинул Стремнину, рассчитывая перерубить древко оружия, но рука будто свинцом налилась. Мой меч сделался таким тяжелым, словно весил целую тонну.

И я вспомнил предупреждение Ареса, услышанное когда-то давно, на берегу в Лос-Анджелесе: «Твой меч подведет тебя в самый неподходящий момент».

«Только не теперь!» – взмолился я. Но все было без толку. Я попытался увернуться, но дротик угодил мне в грудь и отшвырнул, как тряпичную куклу. Я ударился оземь. Голова у меня шла кругом. Я поднял глаза и увидел, что лежу у ног Артемиды, которая по-прежнему держала на себе всю тяжесть небесного свода.

– Беги, мальчик, – сказала богиня. – Тебе надо бежать!

Атлас не торопился подойти ко мне. Меч мой исчез. Улетел куда-то за край обрыва. Наверно, он скоро снова вернется ко мне в карман – может быть, через несколько секунд, – но это уже не имело значения. К тому времени я буду мертв. Лука с Талией дрались, как демоны, вокруг них полыхали молнии. Аннабет лежала на земле, отчаянно пытаясь освободить руки.

– Умри, героишка! – воскликнул Атлас. И занес дротик, собираясь меня пронзить.

– Нет! – вскричала Зоя, и в подмышку Атласа, не защищенную доспехом, вонзилось сразу несколько серебряных стрел.

– А-А-А! – взревел титан и развернулся к своей дочери.

Я опустил руку и нащупал Стремнину, вернувшуюся ко мне в карман. С Атласом мне сражаться было не по силам, даже с мечом. И тут по спине у меня пробежал холодок. Я вспомнил слова пророчества: «Проклятье титана одного из вас ждет». Мне нечего было и надеяться одолеть Атласа. Но ведь здесь есть и та, у кого может получиться!

– Небо! – сказал я богине. – Давайте его сюда!

– Нет, мальчик, – сказала Артемида. Ее лоб был покрыт металлическими каплями пота, похожими на капельки ртути. – Ты не понимаешь, о чем просишь. Тебя же раздавит!

– Аннабет же его держала!

– И выжила чудом. В ней есть дух истинной Охотницы. А тебе так долго не протянуть.

– Да мне все равно умирать, – сказал я. – Передайте мне свою ношу!

Ответа я дожидаться не стал. Я выхватил Стремнину и разрубил ее цепи. Потом встал рядом с богиней, опустился на одно колено, поднял руки над головой и коснулся холодных, тяжелых облаков. Какой-то миг мы с Артемидой держали его вместе. И я никогда в жизни не чувствовал подобной тяжести – как будто меня давит тысяча грузовиков зараз. Мне захотелось хлопнуться в обморок от боли, но я глубоко вздохнул. Нет, я выдержу!

Потом Артемида выскользнула из-под ноши, и я остался держать ее в одиночку.

После я не раз пытался объяснить, на что это было похоже. Но у меня не получалось.

Каждая мышца в моем теле горела огнем. Кости будто бы плавились. Мне хотелось заорать, да не было сил открыть рот. Я клонился к земле, все ниже и ниже, груз неба расплющивал меня.