Питер Адамс - Охотники за привидениями и Барбинелла

– Вы? – на зеленом лице хозяина Клу читалось разочарование. – Причем тут вы, более чем юное создание?

– Я знаю вас, герцог, – ответила девушка.

– Вы наверняка приняли меня за одного из своих одноклассников, – недовольно буркнул Ламуш, снова устремляясь к своей любимой потолочной балке. – Au revoir.

– Нет, мсье Ламуш! – крикнула Барбинелла. – Я помню тот вечер, когда вы и мастер Леонардо поздравляли Катрин с тринадцатилетием! И помню, что произошло на следующий день!

С легким свистом призрак спикировал обратно.

– Вы начитались исторических книжек, – вперив в девушку пустой взгляд, медленно произнес Ламуш. – Или я сошел с ума от одиночества.

– Нет... Не первое и не второе, – покачала головой охотница.

Она закусила губу, о чем-то напряженно думая, и добавила:

– Я знаю, куда пропала кукла, которую в тот день подарил имениннице господин Винчи.

– Что-о-о?

– Да, мсье Ламуш. Куклу украла аббатисса Бабуа. Она выбросила ее в кучу мусора на хозяйственном дворе... Мне это известно лучше других.

– Но почему?!

Призрак от волнения полиловел.

– Потому что я и есть та самая кукла.

Послышался резкий вскрик и глухой звук удара.

Уинстон, поскользнувшись на заплесневелом деревянном обломке, загремел на пол вместе со своим бластером. Он торопливо поднялся, едва не поскользнувшись снова, и, забыв поднять бластер, молча и выразительно уставился на Барбинеллу.

Туда же были устремлены не менее выразительные взгляды остальных охотников.

– Но если вы – кукла, – тихо проговорил Игон, – то кто же тогда я?

– Вы человек, – отчетливо и даже чересчур громко ответила девушка. – Как Питер, как Рэй и Уинстон...

Все это время зеленый призрак герцога Ламуша молча изучал Барбинеллу. Он встал с пола и подошел к ней так близко, что девушка ощутила ледяной сквозняк, распахивающий безжизненные веки фантома.

– То, что вы говорите, похоже на правду, – сказал он. – Но то, что я вижу – похоже на ложь. Куклы не могут свободно передвигаться и говорить так, как говорите вы... Даже те куклы, которые вышли из-под руки мастера Леонардо. К сожалению, я не могу дотронуться до вас, однако уверен, что и на ощупь вы не окажетесь похожей на механическую игрушку, которую подарил, моей дочери сумасбродный флорентиец.

– Вы правы, – кивнула Барбинелла. – Нет смысла искать во мне колесики и винтики. Я не похожа на Пиноккио. Леонардо оказался куда более великим мастером, чем папа Карло... Впрочем, из моих уст все это звучит не слишком скромно.

– Стоп, – с ожесточением потирая виски, сказал Вейтман. – Я не успеваю воспринимать всю информацию... Если через минуту мир не вернется с головы на ноги, то мой череп просто лопнет.

– Мне этого не хотелось бы, – вполне серьезно сказала Барбинелла. – И потому я готова выполнить однажды данное мной обещание... Думаю, пришло время рассказать вам начало той истории, конец которой, дай Бог, нам всем будет суждено увидеть в скором времени.

Охотники как-то косо глянули на герцога Ламуша, и Ужасу замка Клу стало неуютно у себя дома.

– Думаю, сначала мне следует представить вас друг другу, – спохватилась Барбинелла.

– Это, – она повернулась к зеленеющему в полумраке призраку, – герцог Энрик Ламуш, хозяин замка Клу, погибший в 14... году, защищая замок от вторжения банды принца Анжу...

– Ага, – что-то начал соображать Питер. – Кажется, ко мне возвращается способность мыслить.

Барбинелла показала рукой в сторону охотников.

– А это, герцог, профессиональные охотники за привидениями...

– Вы хотите продать им мой скальп! – взревел Ламуш, тут же взмывая к потолку.

– Нет, сударь, – попытался успокоить не в меру возбудимого феодала Игон. – Мы не коллекционируем привидения. Мы занимаемся их поимкой.

– Они не причинят вам никакого вреда, мсье, – Барбинелла поторопилась предупредить следующую бурную реакцию Ламуша. – Мы пришли для того, чтобы покончить с Анжу и Демором.

– Рассказывайте сказки, – донеслось из-под потолочной балки.

– Мы у вас в гостях, – смиренно произнес Уинстон (не акцентируя внимание публики на том, что в гости их вообще-то никто не звал). – Было бы верхом неприличия причинить вред гостеприимному хозяину.

Питер вдруг вспомнил о давно прочитанной книжке, где утверждалось, что в средние века и немного позже клятва имела такой же вес, как сегодня – гербовая печать и кредитная карточка.

– Чтобы у каждого из нас ноги поотсыхали, – поклялся Вейтман. – Чтобы наши бластеры заржавели... Вы можете безбоязненно спускаться вниз.

Поворчав по-стариковски еще немного, призрак герцога Ламуша все-таки покинул свой насест и присоединился к компании. Охотники расставили в кружок грубо обтесанные известковые кирпичи, чтобы можно было на них садиться. Хозяин замка поблагодарил и остался парить в воздухе рядом с Барбинеллой, время от времени бросая на нее короткие испытующие взгляды. Лизун, устроившийся на чьем-то плече, тем временем украдкой изучал его самого.

...Сначала Барбинелла попросила герцога вкратце рассказать о последних (самых блистательных!) месяцах существования замка, завершившихся полным его разрушением солдатами Анжу. Ламуш сперва нехотя, а потом – все больше и больше увлекаясь (так, что в конце концов пришлось просить его немного помолчать), нарисовал перед опешившими от удивления охотниками яркую картину жизни французской феодальной знати конца пятнадцатого века.

– ... И тут весь двор замка оказался заполненным рогочущими и оглушительно ревущими солдатами принца... – завершал свой рассказ Ламуш. – Какой-то верзила в шлеме с индюшиной ногой вместо султана ударил меня бердышом. Я нашел в себе силы подняться и пронзить подлеца мечом... Однако со всех сторон на мою голову обрушились удары. Я внезапно обнаружил себя парящим над полем сражения. Я увидел свое изрубленное тело, которое топтали тяжелые сапоги врагов, увидел, как солдаты принца разметают мой замок буквально по кирпичику, тесня и убивая моих гвардейцев... Однако ничего поделать я уже был не в силах. Откуда-то со стороны Козодоевой долины ко мне стремительно приблизилась черная туча, я и глазом не успел моргнуть, как оказался в ее утробе, окруженный тишиной и снегопадом... Очнулся я уже здесь, среди дымящихся развалин, в том виде, в каком вы можете лицезреть меня сейчас.

Молчание, внезапно повисшее в апартаментах Ламуша, нарушал лишь шорох ветра, проникшего в подземелье вслед за охотниками.

– И не найти мне покоя, пока принц Анжу, сорящий направо и налево награбленными им жизнями, не превратится в то, чем он давно уже должен был стать – в невесомую пыль развоплощения, – сурово произнес герцог.

– Тогда вы тоже станете пылью, – негромко заметил подкованный в вопросах эктоплазмологин Спенглер.