Анка Штурм - Тайна пропавшего ученика [litres]

Мадам Флорет поджала губы, будто сейчас разрыдается.

– У меня есть важные дела, – сказала она, прижимая к себе свою вечную папку. – Важные. Вместо этого я вынуждена заниматься вашими пубертатными выходками.

«Я должна найти Йонте , – пронеслось в голове у Флинн. – Думаете, это не важно ?»

Мадам Флорет взялась за переносицу.

– Смойте эту дрянь. И отправляйтесь переодеваться. – Она поманила Флинн и Касима в сторону прохода и вытолкала их из столовой в тамбур.

Как только мадам Флорет опять скрылась в вагоне, Касим установил секундомер.

– Пять минут, – сказал он. – У нас точно есть верных пять минут, потом она пошлёт кого-нибудь за нами вслед. А скорее всего, ещё раньше. Даниэль всё ещё за столом?

Флинн рискнула заглянуть в маленькое дверное окошечко.

– Да, – сказала она. – Продолжает есть.

– А Флорет?

– Тоже. И довольно энергично.

Касим засмеялся, словно ему-то мадам Флорет было вовсе не жалко.

– А Пегс? – быстро спросил он. Уши у него покраснели. – У неё же не будет неприятностей, как думаешь? Никто ведь не знает, что футболки – её рук дело.

Флинн пожала плечами:

– По крайней мере не похоже.

– Ладно, тогда бежим!

Изо всех сил, почти как в паркуре, они рванули по вагонам к хвосту поезда.

В коридоре директорского вагона была только одна дверь – она вела в кабинет Даниэля. Её украшал узкий витраж, изображающий Джорджа Стефенсона со зверями: птицей, зайцем и – снова он! – белым тигром. Светлые стёклышки вокруг него были такими матовыми, что скорее отражали вечерний свет, чем поглощали его.

– Я встану на стрёме, – сказал Касим, выудив из кармана брюк одну из заколок Пегс и ковыряясь ею в дверном замке. – Так я и думал: обычный врезной замок, – пробормотал он и повернулся к Флинн: – Если кто-то придёт, я подам знак. Вот так, – он постучал по блестящей деревянной обшивке.

Сердце у Флинн колотилось от бега и волнения. Теперь она поняла план Касима.

– Мне нужно залезть в кабинет Даниэля?! – ужаснулась она. Ей всё представлялось как-то по-другому.

– Да, а ты думала, он тебя пригласит? – Вскоре замок издал лёгкий щелчок. – Я всё просчитал: в столовой действительно все. Они нас видели и думают, что мы отправились переодеваться. Это твой единственный шанс. Теперь или никогда! – сказал Касим и приоткрыл дверь.

Глубоко вдохнув, Флинн протиснулась в кабинет. Едва она закрыла за собой дверь, как всё погрузилось в тишину. Мёртвую тишину, от которой у Флинн создалось ощущение, что она в мире одна. Ей казалось, что её пять минут давно истекли.

Она огляделась. Кабинет выглядел даже вполовину не так благородно, как чайный бар или классы для занятий. Всё казалось старым и изношенным – но не восхитительно изношенным, как в других местах поезда, а каким-то опустившимся. Шторы были в некоторых местах прожжены, словно Даниэль курил в окно. Папки, беспорядочно сложенные бумаги и книги в пятнах с такими странными названиями, как «Значение миространников», «Школы на колёсах» и «Павлины-фантомы», вываливались из покосившихся полок. В помещении висел тяжёлый запах чернил и сигаретного дыма. От одиночества, заполнившего здесь каждый уголок, у Флинн перехватило горло. Как же ей найти письмо в этом хаосе?!

По тонкому слою пыли она могла определить, к чему тут давно не прикасались: например, к старому бумерангу. Он был украшен так же, как бумеранг Флинн – подумать только! – но у этого по дереву переливались золотые линии, словно по резьбе струился жидкий металл. На табличке рядом было написано:

БУМЕРАНГ ПО МАГИЧЕСКОЙ ТЕХНОЛОГИИ

Специальное разрешение выдано центральным офисом Всемирного экспресса

Действие : выводит из строя на несколько часов.

На лице Флинн появилось удивление. Это объясняло, почему синьор Гарда-Фиоре отчитал её на спортивном занятии: бумеранги были оружием, обладающим магической технологией! Во всяком случае здесь, во Всемирном экспрессе.

Рядом, на письменном столе, стояла переливающаяся лампа в форме цилиндра. Это что, и есть лампа Гемфри, о которой рассказывал Касим? Флинн уже забыла, что в ней такого особенного.

Среди деловых бумаг и всяких магических мелочей её письма было не видно. В ящиках, которые она спешно открыла и обыскала, тоже ничего не нашлось. Она быстро шагнула назад – и наткнулась на пиджак Даниэля, висящий на спинке стула у письменного стола. Там что-то зашуршало… и Флинн поняла, что нашла письмо.

Из кармана пиджака она вытащила конверт вместе с серебряным ключиком. Почерк на конверте точно принадлежал её матери. Значит, она права!

Флинн ощупала конверт. Он уже был вскрыт. Разозлившись, она вынула из него лист бумаги, а пустой конверт снова сунула в карман пиджака. Затем она рассмотрела ключик. На серебряной бородке были выгравированы крошечные буковки, ярко темневшие в вечерних сумерках: « павлины-фантомы» . Флинн затаила дыхание. Её взгляд метнулся к покосившимся полкам. Разве не эти же слова она только что видела на одной из старых книг?

В коридоре не смолкали голоса. Флинн решила поставить на карту всё. Если бы ей грозила опасность, Касим бы постучал.

Она подошла к полке с книгами, нашла книгу о павлинах-фантомах и открыла её. Только это была не книга – это была тяжёлая металлическая шкатулка! Ключ подошёл идеально, и крышка с шумом отскочила. От ужаса Флинн выронила шкатулку из рук. На долю секунды та, казалось, зависла в воздухе, а затем с глухим стуком грохнулась на ковёр.

Вокруг Флинн, словно сухие осенние листья, дождём посыпались на пол серые клочки бумаги.

С бьющимся сердцем она прислушалась. Снаружи не было ни звука. Но её собственный пульс грохотал, казалось, прямо под барабанной перепонкой, заглушая все остальные звуки. Она несколько раз судорожно сглотнула, чтобы успокоить пульс, и принялась быстро собирать клочки бумаги.

Уже первый клочок заставил её засомневаться. Это был узкий четырёхугольник, так обуглившийся по краям, что на руки Флинн посыпались чёрные крошки.

ВСЕМИРНЫЙ ЭКСПРЕСС

было написано на нём выцветшими буквами.

Пассажир: Генриетта Хиршкампф.

Ниже стояла дата поступления, случившегося более шестидесяти лет назад. Даты окончания не было: там, где она должна была стоять, оказалось выжженное пятно, словно кто-то потушил о неё сигарету.

У Флинн перехватило дыхание. Это был билет ученика. Билет павлина. Такой же, как и тысячи золотых и сине-зелёных билетов на потолке вагона для самостоятельных занятий.

Флинн с тяжёлым сердцем отложила билет в сторону и подняла следующий, такой же серый и обуглившийся.

Пассажир: Хинрих Ханк

– Ханк , – прошептала Флинн. – Парень, который хотел смастерить машину времени.