Жаклин Сильвестр - Поместье Уэйкфилд [litres]

Он взял такси до дома Вайолет, затем позаимствовал ее машину, на которой доехал до ресторана в Долине. Там он доверил машину парковщику. В баре ресторана он выпил, оплатил счет и вышел через черный ход. По «одноразовому» телефону и на вымышленное имя заказал такси у местной компании. На такси добрался до ничем не примечательного дома в Нортридже. Расплатился наличными.

Никаких автомобильных приложений. Никаких кредитных карт. Никаких цифровых следов.

Зак стоял на широкой улице, окруженной пальмами. Коричневые и желтые горы окружали знойную долину, расчертив ее, как линии жизни ладонь.

Было невыносимо жарко. Льняная рубашка на Заке насквозь промокла от пота, который лил с него как из-за жары, так и от нервов. Снова вернулась головная боль, слабая, пульсирующая, поджидающая удобного момента, чтобы разгореться. Она была как механические часы – хотя он не мог точно определить ее местоположение, Зак всегда чувствовал, как боль ритмично тикает, где-то в пустоте.

Здесь, в долине, одинаковые одноэтажные дома расположились вдоль широких улиц, которые в Европе считались бы шоссейными дорогами. Ряды домиков прерывались только жилыми комплексами с названиями слишком причудливыми для их убогих, обветшалых фасадов. Все здесь резко отличалось от роскошного, хорошо поливаемого мира, из которого Зак приехал, при том что дорога занимала полчаса езды.

Зак подошел к двери небольшого бежевого дома, отметив облупившуюся краску на входной арке. Он позвонил, и маленький мальчик открыл ему.

– Мне Хелену, пожалуйста, – сказал он мальчику.

Зак не особо умел обращаться с детьми.

Мальчик долго смотрел на него, покачиваясь взад-вперед на пятках. Он определенно решал, можно ли доверять незнакомцу. Затем повернулся и оставил дверь открытой для Зака.

Дом Хелены был полон запахов и звуков – запах специй распространялся через неприбранную гостиную, а с заднего двора доносился разговор, приглушаемый тонкой дверью. В гостиной на полу валялось множество игрушек, а весь дом был заполнен рисунками, поделками, обертками, подушками, выглядевшими как пестрые заплаты на рваных джинсах.

У Зака возникло странное, неприятное ощущение того, что он вступил в сцену из чужой жизни. Как призрак, посещающий живых, – не очень желанный и не вполне настоящий.

Мальчик вернулся, ведя за руку пожилую женщину. Зак почувствовал прилив тепла в своем призрачном сердце. Ее волосы были зачесаны назад, у глаз «гусиные лапки», а у рта – морщинки-смешинки, которых Зак у нее не помнил. Но он сразу ее узнал. Няня из его детства остановилась в дверях, и в ее глазах тоже была радость узнавания.

– Зак! – воскликнула она.

– Привет, Хелена.

Зак немного качнулся на ногах. Встреча вызвала сладкое чувство ностальгии, согревавшей и столь же сильно пугавшей его.

– Я надеялся, ты сможешь мне уделить несколько минут своего времени?

Как формально. Он выражался непростительно формально.

– Зак, – снова произнесла она.

Зак собиралась что-то ответить, но она обняла его, заставив промолчать.

Он попытался обнять ее в ответ, но сподобился только на то, чтобы слегка похлопать по спине. Зак хотел бы стиснуть ее в объятиях и никогда не отпускать. Он хотел, но не мог заставить себя сделать это.

Женщина отстранилась и осмотрела его таким типичным взглядом «мой-то как вырос!».

– Зак уже не мальчик, а молодой человек, – ласково отметила она.

Наступило долгое молчание, когда они оба смотрели друг на друга, замечая все мелкие и большие изменения. Зак ухмыльнулся, и Хелена ответила ему улыбкой.

– Иди поиграй на улице, ми-амор , – сказала она маленькому мальчику.

Она говорила с ним и нежно, и строго. Зак жаждал услышать этот тон затвердевшего меда.

– Твой ребенок? – спросил он, когда мальчик ушел.

– Мой внук, – уточнила Хелена весело. – Я не так молода.

Зак понял, что у Хелены должен был быть ребенок, когда он сам был маленьким, когда она нянчила его. Ребенок, о котором он никогда не знал. Он чувствовал себя глупо из-за того, что не думал о ком-то, к кому она возвращалась домой. Или, возможно, ему было безразлично. Он считал себя единственным ребенком в ее жизни. Он помнил не одну ночь, когда Хелена тайно от дяди ночевала в его комнате, оберегая Зака от его ночных кошмаров.

– Что привело тебя сюда? – спросила она, склонив голову набок.

Хелена подвела его к дивану, и они уселись лицом к лицу среди игрушек и пледов.

Зак чувствовал себя несоразмерно большим в этой гостиной, как будто он спал на слишком маленькой кроватке и не знал, куда деть свои ноги.

– Я хотел задать тебе несколько вопросов, – начал он. – О моей маме.

Женщина широко раскрыла глаза. Она мельком взглянула на висевшее на стене распятие.

Затем потянулась и взяла Зака за руку. У него возникло желание убрать свою руку. Чтобы сохранить дистанцию, чтобы держать плотно закрытыми двери. Он больше не знал эту женщину. К великому ужасу Зака, его ладонь дрожала в ее руке. Хелена любовно накрыла ее другой ладонью.

– Ее смерть стала трагедией, – сказала Хелена.

– А похороны были?

– Да, – выдохнула Хелена.

– И ты ходила на них?

Хелена покачала головой.

– Я осталась с тобой.

Снова наступило молчание. Хелена успокаивающе поглаживала его руку.

– Но церемония была прекрасной, и она выглядела умиротворенной, – добавила она.

Зак моргнул.

– Что?

– Домашний повар, он обслуживал поминки. Он сказал, было красиво. Очень достойно.

– Нет, – тряхнул головой Зак, пытаясь понять услышанное. – Что ты имеешь в виду, «она выглядела умиротворенной»?

Хелена, кажется, сожалела о том, что затронула эту тему.

– Ее хоронили в открытом гробу, и я только имела в виду… повар сказал, что все было очень красиво.

Воцарилась тишина.

– Она очень любила тебя, – подала голос Хелена, неправильно понимая его молчание.

Знак знал, что эти слова произносились ему в утешение, они погрузились в его сердце, как острый крюк и мучительно вытягивали его горе. Он вдруг почувствовал тошноту. Его будто разрывало на части. Митчем, должно быть, обманул гостей, заставив их поверить, что мать Зака умерла. Так, как он обманывал всех и всегда.

– Хочешь есть? – спросила Хелена, выводя его из оцепенения.

Зак кивнул.

Они еще довольно долго разговаривали после этого. Зак рассказал ей, в каком классе учится, Хелена рассказала ему о своих детях и внуках.

Зак никак не мог отвлечься от ее руки, которая ласково постукивала по его колену, в то время как он лгал ей о том, что планирует учиться в университете, и говорил, что у него есть девушка и что они счастливы вместе.

В какой-то момент они перебрались на кухню, где Хелена занялась разогревом остатков пищи, которых у нее оказалось довольно много.