Лайза Йи - Чудо-Женщина в Школе супергероев

Глядя на Стива, она начала странно себя чувствовать.

«Наверное, он все-таки заболел, – подумала она, – а я заразилась!»

Вечером, уже в комнате, Харли сказала:

– Чем больше мир тебя видит, тем популярнее ты становишься. Чем популярнее ты становишься, тем больше мир тебя видит!

– А это хорошо?

– Ты просто умора! – отозвалась Харли, испустив один из своих фирменных смешков.

Чудо-Женщина слабо улыбнулась в ответ.

– Слушай, Харли, – попросила она, – можешь объяснить мне одну вещь?

– Конечно, а какую? – Харли стояла на руках посреди комнаты.

– Мальчики. Можешь их мне объяснить?

Харли плюхнулась на кровать рядом с амазонкой.

– Ого, непростой вопрос, – сказала она. – Они точно такие же, как мы, но вовсе не похожи на нас. Иногда они как мы, а иногда – не как мы. Порой они все одинаковые, а порой каждый сам по себе, и не найдешь двух похожих. Мальчики. Ох уж эти мальчики!

Пока Харли рассуждала о мальчиках вообще, Чудо-Женщина продолжала думать об одном конкретном.

Интервью Лоис Лейн с самым новым супергероем имело бешеный успех. Оно попало не только на первые страницы «Метрополиса» и сетевого выпуска «Суперньюс», его подхватил даже канал «Дейли планет» и крутил в разделе «Новейшие новости».

– Только взгляните на знаменитую Чудо-Женщину, – сказала Гепарда, с грохотом захлопнув свой шкафчик.

– Нет, это не Чудо-Женщина, это Чуди, – заметила проходившая мимо Фрост. – Ты что, ХаКТВ не смотришь?

– Зовите меня, как вам удобнее, – покладисто вставила Чудо-Женщина.

Но они уже ушли.

До Чудо-Женщины долетали отголоски каких-то гадких слухов, будто она вовсе не так хороша, как о ней пишут, будто она обманом заставила Лоис Лейн написать эту хвалебную статью. Из тех, кто поверил статье, большинство были одноклассниками Чудо-Женщины; некоторые, вроде Бистбоя, поспешили сообщить ей, как круто было про нее читать. Кто-то вспомнил, как она помогала кухонным работникам. Кому-то пригодились занятия, которые она устраивала после уроков. Многие отмечали, что у Чудо-Женщины всегда наготове доброе слово.

Всю следующую неделю Харли снова пропускала ужины, чтобы повозиться со своими видеороликами. Чудо-Женщина взяла себе за правило приносить ей из столовой хотя бы сэндвич. Харли с полным ртом таращилась на экран компьютера и сдавленно хихикала. Может, она подавилась?

– С тобой все в порядке? – опасливо уточнила амазонка. Непонятно, что потребуется сделать в следующую секунду – то ли рассмеяться, то ли применить прием Геймлиха. Чудо-Женщина была готова и к тому, и к другому.

– Я просто лопаюсь от смеха, – пояснила Харли, утирая с лица слезы и указывая на экран.

– Можно взглянуть? – спросила Чудо-Женщина, с облегчением поняв, что спасать жизнь соседке по комнате не нужно. Такого ей и на уроках хватало, хоть и в учебных целях.

– Почему нет? – великодушно разрешила Харли. – В конце концов, тебя ж показывают!

– Меня? – Чудо-Женщина гадала, за каким занятием застала ее камера на сей раз.

– Это сборник, – пояснила Харли, пока Чудо- Женщина, округлив глаза, смотрела ролик. – Сборник всех промахов самых популярных ребят в школе. Это я по приколу делала!

Там были все. Вот, например, Гепарда – она делает неловкий кувырок и притворяется, что так и было задумано. Ядовитый Плющ смешивает химикаты и взрывает комнату. Загадочник, забывший разгадку, бьет кулаком в стену. Катана пинает шкафчик Фрост и застревает в нем ногой. Золотой Глайдер случайно превращает бассейн в каток ровно в тот момент, когда Бистбой прыгает с вышки. Бистбой оборачивается вороной за секунду до удара о лед и взмывает обратно в небеса. Харлина камера не щадила никого.

Слух о ролике мигом разнесся по коридору. Чудо- Женщина и Харли и глазом моргнуть не успели, как в комнату битком набились другие девочки. Из-за тесноты некоторым пришлось парить над толпой, иначе монитора не было видно. Но у всех присутствующих имелось нечто общее –- отвисшая челюсть. Харли-то была довольна, а вот зрители нет. На этом видео все выглядели плохо. Все, кроме Харли, которая напихала всюду врезок со своей улыбающейся физиономией и выкриком: «ХаКТВ!»

– Это все еще редактируется, – объяснила Харли зрителям. Ей пришлось подпрыгивать на своей кровати, чтобы всем было видно. – Я могу сделать обычный снимок любого человека, а потом увеличить ноздри, и он сразу сделается смешным. А в этом сборнике выпячены перлы и ляпы, какие бывают у всех нас!

Когда подошла ее очередь, Чудо-Женщина задержала дыхание. Эпизод был озаглавлен «Классика». Ясное дело, там присутствовал момент, когда Звездный Сапфир разделала ее под орех на уроке Безумного Квилта, – с нарочито крупным планом, где у Чудо-Женщины было такое лицо, словно она вот- вот заплачет. Но имелся и новый материал. Вот она неуклюже танцует, думая, что никто ее не видит. Вот мечтает над газетной фотографией Стива Тревора, получившего награду за то, что кормил бедных. Однако хуже всего были кадры в последней части – запись ее ужасного выступления на летной подготовке, когда она приземлилась на задницу, громко рявкнув: «БЛИН!»

На этом сборник закончился. Все потрясенно молчали.

– Ну? – Харли обвела зрителей взглядом. – Кто-нибудь хочет что-нибудь сказать?

И тут кто-то засмеялся. Сначала тихо, потом громче и громче. Все удивленно заозирались, ища того, кто так заливается.

Чудо-Женщина?

Это был громкий, жизнерадостный смех; он прорывался сквозь серьезность, которая росла и росла в ней все это время. Конечно, на видео она предстала в неприглядном свете, но Чудо-Женщина вдруг поняла: кто-то должен первым засмеяться над собой и только тогда это смогут сделать остальные.

– Ну и ржачные же мы, – выдавила она, хохоча и фыркая.

Вскоре все уже смеялись и фыркали вместе с ней.

– Спасибо, что поделилась этим с нами, Харли. И спасибо, что не вывесила это на ХаКТВ.

– В смысле? – не поняла Харли.

– А ты в каком смысле? – спросила Чудо-Женщина вдруг севшим голосом.

– Я как раз грузила его, пока вы смотрели, – сказала Харли. – Мой сборник пошел на ура. Смотри, уже три тысячи четыреста семнадцать лайков!

Все продолжали смеяться, а амазонка плюхнулась на кровать. Что, если ролик увидит мама? Она решит, что дочь легкомысленно относится к учебе! Что, если ее отчислят, как Мэнди Боуин?

Когда гости расходились, в комнату протолкалась Хокгерл.

– Чуди! Чуди! – позвала она, явно расстроенная. – Ты это видела?

– Увы, да, – вздохнула Чуди. – Я выглядела и вела себя ужасно!

– Нет, я про себя! – воскликнула Хокгерл. – Спать на уроке? Я так стипендию потеряю! Вдобавок, если абуэла Муньос это увидит, она страшно разочаруется. А она старенькая, и сердце у нее слабое, ей нельзя сильно волноваться.